Ноги Николя были зажаты между его ног. Она осторожно вытащила их и уже хотела было перевернуться на живот, как вдруг он крепко сжал ее и притянул назад к себе.
Этим движением Ройс чуть не убил ее. Николя показалось, что голова у нее разрывается на части. Она замерла. Неприятные ощущения в желудке сразу же прошли, а в голове – нет. Боже правый, что случилось вчера? Она ничего не помнила. С мужем у нее ничего не было. Только в этом она была твердо уверена. Об остальном приходилось догадываться. Удалось ли ей напоить его или она сама напилась? Николя закрыла глаза. В голове стучало, сосредоточиться было невозможно. Может, поспать еще немного и тогда, на свежую голову, вспомнить будет легче?
Очень скоро проснулся и Ройс. Сквозь незашторенное окно в комнату лился утренний свет. Ройс поднял голову и посмотрел на жену. Глаза у Николя были закрыты. Он подумал, что она, возможно, притворяется спящей.
Ройс осторожно тронул ее за плечо. В ответ послышался приглушенный стон.
– Николя, – прошептал он.
На нее это подействовало так, будто над самым ухом раздался раскат грома. Рука ее взметнулась и закрыла ухо.
– Ты еще спишь? – спросил Ройс. Он перевернул ее на спину и склонился над ней.
От этого движения Николя едва не стошнило. Она медленно открыла глаза и посмотрела на него.
Вид у него ничуть не больной. Наоборот, он выглядел хоть куда и вполне счастливо. Прядь волос, спадавшая на лоб, придавала ему мальчишеский вид. Если бы у нее хватило сил пошевелиться, она вернула бы эту прядь на место. «Ему достаточно совсем немного сна», – подумала Николя. Глаза у Ройса смеялись, казалось, что он готов обнять весь белый свет.
В свою очередь, Ройс отметил, что вид у Николя просто ужасный: лицо с каким-то зеленоватым оттенком, глаза налились кровью – смотреть без сострадания невозможно. «Выпила слишком много эля, – решил Ройс, – а потому сейчас ей придется помучиться».
Пока он смотрел на Николя, она опять задремала. Он наклонился и поцеловал ее в бровь. Затем повернул на бок и медленно встал с постели. Движение разбудило Николя. Она вцепилась в одеяло, чтобы успокоиться – ее трясло.
– Тебе нехорошо? – спросил Ройс, заметив ее состояние.
Если он не перестанет кричать, она сейчас умрет.
– Со мной все в полном порядке, – с трудом прошептала она. Голос у Николя звучал хрипло, будто ее душили.
Ройс засмеялся.
У этого человека по утрам рот не закрывается. Николя поклялась исправить этот недостаток. Одеваясь, Ройс говорил без умолку. Господи, он вполне доволен жизнью! Как было бы хорошо заткнуть ему рот. Николя понимала, что думать так грешно, но ничего не могла поделать с собой.
Ройс прокричал: «До свидания», – и нарочно громко хлопнул дверью. на этом его издевательства не кончились. Внизу, у лестницы, он увидел Клариссу и велел принести поднос с завтраком для Николя к нему в комнату.
Как только Кларисса поднесла завтрак к кровати, Николя как ветром сдуло с постели, и через мгновение она уже была у ночного горшка.
…На восстановление сил ушло все утро. К полудню Николя, наконец, почувствовала себя лучше. Она даже надела зеленое платье, но быстро сменила его на другое, когда Кларисса заметила, что платье удивительно сочетается с цветом ее лица. В светло-голубом она выглядела бы гораздо лучше, так, во всяком случае, заметила горничная.
Николя крепко стиснула зубы, когда Кларисса начала расчесывать ей спутанные волосы, а потом крепко связала их сзади голубой лентой.
– Неужели вы не расскажете, что произошло вчера вечером? – спросила Кларисса.
– А я и не знаю, что случилось, – прошептала Николя.
– Но на вас же ничего не было, когда вы встали с кровати, миледи. Что-то все-таки произошло?
– Господи, неужели я была голая? Кларисса, я совсем ничего не помню. Что же теперь делать?
Горничная пожала плечами.
– Придется вам спросить у господина, но сначала надо хорошенько проветриться. Свежий воздух прояснит голову.
– Да, пожалуй, пойду погуляю. Может, головная боль пройдет, и я все вспомню.
Кларисса кивнула:
– Миледи, вы не чувствуете никакой особенной слабости?
– Голова у меня точно слабая.
– Я не это имела в виду, – сказала Кларисса, подавая Николя накидку.
– А что? – спросила Николя.
– Не важно, – проговорила Кларисса. – Подышите свежим воздухом. Обязательно все вспомните.
Николя надеялась, что так все и случится. Ей очень хотелось вспомнить, что она наговорила Ройсу. Но больше всего ей хотелось вспомнить, что же произошло в спальне.
* * *
Николя вышла во внутренний двор. Холодный воздух прояснил мысли, стало намного легче, но вспомнить ничего не удалось.
Николя перехватила мужа, когда он шел из внешнего двора во внутренний, и поспешила к нему.
– Ройс, мне бы хотелось расспросить тебя о прошлой ночи.
– Слушаю.
Она придвинулась к нему поближе, чтобы никто случайно не услышал их, и, потупив взор, спросила:
– Ты вчера выпил много эля?
– Нет.
– А я – много.
– Да, – сказал он серьезно, но не сердито.
– Я ничего не помню… Что я делала?
– Ты просто говорила.
– А ты?
– Я слушал.
– Прошу тебя, не усложняй моего положения, сказала Николя, не скрывая своего недовольства. – Скажи, о чем я говорила. Я очень хочу вспомнить.
– Мы поговорим об этом вечером, – заявил Ройс, пытаясь уйти. Он решил немного помучить ее.
– Прошу тебя, – прошептала она, схватив его за рукав. – Ответь мне сейчас всего на один вопрос.
– Хорошо, – согласился он и повернулся к ней.
– Ты остался доволен мной?
Робость в ее голосе и румянец смущения на щеках доказали ему, что именно она имеет в виду. Она жаждет узнать, удовлетворила ли она его в постели. Он соединил за спиной руки и выждал, пока она посмотрит ему лицо. Когда наконец она подняла на него взгляд, он покачал головой:
– Не очень.
Вид у Николя был совершенно потерянный.
– Мне жаль, если я тебя разочаровала, – прошептала а. – В первый раз всегда… немного неловко, правда?
– Нет, – голос его звучал жестко, – тебе должно было быть легко.
Она удивленно вскрикнула. Этот человек не имеет сердца. Глаза ее наполнились слезами.
– У меня совсем нет опыта, Ройс, – пробормотала она.