— И мы честно всех повязали! — щелкнул каблуками Решето. — И расписку дали, что пятьдесят тысяч золотых временно изъято как вещественное доказательство для имперского суда!

Форма лейтенанта серой гвардии сидела на нем как влитая, но в некоторых местах была слегка порвана, а лицо «революционера» слегка расцарапано.

— Что у тебя с лицом? — насторожилась Вика. — Были проблемы?

— Ага, — кивнул Моченый, ощупывая фингал под глазом. — На улице хоть и жара, но люди все же были. Когда узнали, что серая гвардия Айри Победительницу замела, толпа нас чуть не порвала. Едва ушли.

— Черт! — треснула кулачком по столу Вика. — И вправду дело к революции идет.

На стук в зал заседания тут же вбежал дворецкий. Базой подпольщикам служила городская резиденция графа де Фержи, который с мамашей Темлана разыскивал блудного сыночка по восточным графствам империи, не подозревая, что он с головой окунулся в революционную деятельность и теперь упоенно грабит банки Раздрагора.

— Чего изволите, господа революционеры? — согнулся в поклоне дворецкий.

— Пока ничего, — замахал на него руками Темлан. — Иди себе, Пафнутий, не мешай. И не забывай о конспирации. Пока мы в подполье, не стоит кричать на каждом углу о том, что здесь собрались революционеры.

— Как скажете, господин граф. Да, раз уж я здесь, то разрешите доложить… — Слуга робко посмотрел на Вику.

— Разрешаю, — кивнула девушка.

— К вам прибыла делегация.

— От кого? — насторожилась Вика.

— От местного дворянства и купцов Раздрагора. Они нижайше просят Айри Победительницу дать им аудиенцию.

— А как они узнали, где я есть? — возмутилась девушка.

— Там только самые надежные, — заволновался Темлан, — не сдадут. За каждого головой ручаюсь.

— Трепло! Ладно, так и быть, зови. А вам, господа революционеры, — обратилась она к подпольщикам, — придется подождать за дверью, пока я буду вести переговоры с местной буржуазией.

Подпольщики переглянулись, многозначительно кивнули и покинули гостиную, уступая место представительной делегации, состоящей из местной знати и финансовых воротил славного города Раздрагора.

— Как думаешь, Копыто, она с ними договорится? — шепотом спросил Решето, косясь на закрытые двери гостевой.

— Скоро узнаем, — хмыкнул Копыто. — Но думаю, нам волноваться нечего. Айри Победительница любого на путь истинный наставит. Вот мы с вами кем раньше были? Обычными бандитами и разбойниками с большой дороги. А теперь мы кто? Революционеры! Мелочь по карманам уже не тырим. За банки взялись.

То, что Айри Победительница любого на путь истинный наставит, они убедились очень скоро. Буквально через полчаса из-за дверей гостиной до них донеслось дружное пение:

Вставай, проклятьем заклейменный,

Весь мир баронов и графьёв!!!

Кипит наш разум возмущенный

И в смертный бой идти готов!

— Ну все, — удовлетворенно хрюкнул Решето, — город, считай, наш.

— Осталось штурмом взять Гавер, и вся Фарландия у наших ног.

26

— Я одного не пойму, князь, — сердито пробурчал Гийом, косясь на Клода, отдиравшего каблук со своего сапога, — почему я должен был изображать на допросе дебила?

— Да тише ты, — зашипел на принца князь, — во-первых, не дебила, а немого.

— Убогого немого. Так ты обозвал меня на допросе! Зачем?

— Чтобы не засыпаться. Тебя когда-нибудь с пристрастием допрашивали?

— Нет.

— А меня да. И самому не раз приходилось допрашивать. Так что опыт есть.

— И что нам дала твоя байка? Это ж надо такое придумать: наставник сына мелкопоместного барона де Гарни выгуливал его чадо, с рождения обиженное богом, по Прикарденскому лесу в поисках грибов. Бред! Я так и не понял, кстати, что это нам дало?

Клод наконец оторвал каблук, извлек из него пилочку, натянул обратно на ногу изуродованный сапог, подошел к зарешеченному окошку камеры, полюбовался на звездное небо и принялся пилить первый прут.

— Отсрочку это нам дало, — спокойно сказал князь, тихонькая шаркая пилкой. — Во-первых, убогого сразу по почкам бить не будут, а во-вторых, опаска есть: вдруг ты и впрямь барон? Можно на неприятности нарваться. Хорошо, что капитан форта по делам в Гавер отправился. Некому приказ отдать об этапировании нас в Тубанскую тюрьму. Там с нами разговор будет другой. Если за дело возьмутся спецы из тайной канцелярии — пиши пропало. А здесь у нас есть шанс. Пока разберутся, что к чему, пока справки наведут…

— А почему именно в Тубанскую тюрьму?

— Плохо географию учили, ваше высочество. Ближайший город от форта Благоденствия Тубанск.

— Ага… понятно. Можно еще вопрос?

— Валяй.

— Почему этот форт так странно называется? Благоденствие.

— Потому что здесь не служба, а сплошная благодать. Остальные форты ставят на отрогах гор, которые пересекают Прикарденский лес. Только там контрабандисты могут свой товар перетащить. А здесь с Карденских гор течет река. Через сам лес ни один придурок не пойдет, и по реке сплавляться — чистое самоубийство. Мы вот, например, на барга нарвались. Ты, кстати, почему свой меч не бросил? Я же тебе во всю глотку орал.

— Жалко стало. И потом, как мы будем без меча?

Клод грустно вздохнул:

— Безнадежен. Эти твари панически боятся воды. Держатся всегда возле дупла, чтоб в случае чего их не накрыл дождь. Воду не пьют. Им хватает влаги, которую они получают с пищей. Лишняя влага их убивает, и внутри тела происходят какие-то непонятные процессы. Я как-то консультировался с одним ученым по этому вопросу. Он пришел в дикий восторг, когда я ему рассказал про этих тварей, и начал объяснять, что, скорее всего, вода в их организмах разлагается на какие-то там составные части и раздувает тело до тех пор, пока не разорвет в клочки.

— Это неправильный зверь.

— Скажи еще, что он пьет неправильную воду… Тихо!

Чуткое ухо Клода Карденского уловило посторонние звуки за стеной. Он бесшумно отскочил от окна и прилип к косяку возле двери. Гийом сразу сообразил, что задумал князь, и встал возле двери с другой стороны. Судя по звукам, по коридору кто-то крался, но как этот кто-то ни старался двигаться бесшумно, трудно соблюсти тишину, если движешься по каменному полу в подкованных сапогах. Неизвестный затормозил возле двери камеры и начал возиться с замком. Брови Клода Карденского поползли вверх от изумления. Неизвестный явно действовал отмычкой, а не ключом. Из этого следует, что он пришел либо освободить их, либо… либо убить. Князь сжал руку в кулак, готовясь нанести удар.

Тихий щелчок сказал Клоду, что замок наконец поддался усилиям неизвестного, и, как только его голова сунулась в камеру, князь энергичным ударом кулака сверху вниз вмял ее в плечи, а Гийом ловко, словно делал это всю жизнь, поймал падающее тело и оттащил его на свой топчан.