– Да, ладно, я из горла. Не брезгую! Чай все свои! – сказал Никита, «жахнул» прямо из бутылки и даже не поморщился.
– Вона как! – одобрительно воскликнул Фрол. – Випивать-то умеешь!
– А то! – выдохнув, ответил лакей. – Дело есть к тебе… Поможешь? Не задарма…
Фрол, хоть и был изрядно окосевший от хмельного напитка, всё же смекнул: дело с наваром, надобно соглашаться.
– Ну, говори, чаво там за дело…
Никита приблизился к Фролу и зашептал тому на ухо. Привратник от его слов изменился в лице…
– Ты, Никита, ополоумел? – взвился Фрол. – Я в тюрьму не рвуся!
– Да, ты чё, Фрол?! Какая тюрьма?! Напужать да и только…
Фрол насупился, раздумывая.
– Ну, так и быть… Скока даёшь?
– Десятку ассигнациями, – ответил лакей.
– Не-е-е… За десятку я за бабами безродными бегать готов, а тута дело другое…
– Ладно, говори, душегуб: сколь тебе за сию шалость надобно? – сдался Никита.
Фрол пригладил лохматую бороду и выдал:
– Четвертной!
* * *
Тем временем молодой Селиванов постукивал стены привратницкой хибары.
– Станислав! – послышался за спиной сердцу милый голос. Мужчина обернулся…
– Эльза? Зачем ты здесь? – удивился он. – Извини, я грязный и потный…
– Так даже романтичнее… – сказала девушка и приблизилась к кузену. – Я хочу открыть тебе тайну…
Станислав встрепенулся.
– Чрезвычайно интересно, сударыня! Особенно в свете последних событий, я просто обожаю различного рода тайны!
– Я не шучу, Станислав. И умоляю, оставь этот свой задиристый тон… – несколько обиделась Эльза.
– Прости ради бога… Это я от усталости… и безысходности…
Эльза вскинула брови «домиком».
– Ты единственный из наследников, кто ещё хоть как-то занят поисками… Правда, Эсмеральда бродит по парку, словно тень с мотыгой в руках и пытается сковырнуть мало-мальски заметную кочку. Право, не знаю, что она там рассчитывает найти?
– Вероятно, то же, что и я – сокровища! Однако, ты хотела открыть мне тайну…
– Да… – произнесла Эльза и почти вплотную приблизилась к кузену. Станислав тотчас отреагировал и обнял прелестницу.
– Ты передумала? И наше близкое родство тебя более не смущает? – удивился он.
– Угадал: не смущает. Потому, что мы – не родственники.
Станислав округлил глаза.
– С каких же пор?
– С недавних. Как выяснилось, Лев Дмитриевич не был моим отцом. Матушка призналась…
Станислав прижал к своей груди Эльзу.
– Ты не представляешь, как я рад этой… э-э-э… тайне. Теперь я смогу просить твоей руки.
Вечерело. Анна Дитриховна сидела за миниатюрным бюро и бегло писала письмо своей экономке. Она сообщала, что задержится в Селиваново, возможно до конца месяца, и давала прислуге определенные указания.
Окна комнаты были распахнуты. Повеяло вечерней августовской прохладой. Госпожа Ригер встала и накинула на плечи кашемировую шаль.
Неожиданно в окно что-то влетело и буквально упало к её ногам. Анна Дитриховна вздрогнула и бросилась к окну – двор был пуст.
– Что за шутки? – возмутилась она и подняла с пола «предмет». Им оказался камень, обернутый в кусочек бумаги.
Госпожа Ригер машинально развернула её, это была записка следующего содержания:
«Жду около развали. Есть интересующая вас информация.
Муравин П.П.»
– Хм… Отчего же Пётр Петрович решил встретиться инкогнито? – удивилась женщина. – Неужели его сведения касаются управляющего и прислуги?.. И он опасается говорить со мной в доме?.. Что ж резонно… – пришла она к выводу и тут же высказала сомнения: – Но к чему такая спешка? Неужели нельзя перенести сей разговор на завтра? А, если это просто свидание?…
Анна Дитриховна сунула записку в карман платья, поправила причёску перед зеркалом и слегка припудрилась.
– Что ж сыграем в шпионов… – сказала она и покинула комнату.
Когда она вышла из дома, сумерки постепенно окутывали усадьбу. Женщина пересекла главный внутренний двор и направилась в парк к развалинам – окружавшие её предметы были ещё хорошо различимы.
Госпожа Ригер достигла развалин и огляделась. Как ни странно, но Муравина не было видно.
«Затаился…» – подумала она.
– Пётр Петрович… – суфлёрским шёпотом позвала она. – Господин Муравин… Я здесь…
За спиной Анны Дитриховны раздался хруст веки. Они машинально обернулась…
Перед ней стояло нечто лохматое, словно медведь. Морда сего существа была чёрной, глаза горели неистовым огнём, волосы на голове всклокочены и из них отчётливо выступали рога…
Внутри Анны Дитриховны всё похолодело.
– Господи… – только и смогла прошептать она и машинально отступила назад. – Нечистый… прочь… – пролепетала она.
Однако существо-нечисть издало дикий первобытный рёв, огласивший окрестности, и протянуло свои лохматые лапы прямо к женщине.
Потрясённая Анна Дитриховна, не в силах бежать или сопротивляться чудовищу, начала оседать. Чудовище снова издало рык. Беззащитная женщина упала на землю и лишилась чувств.
В это время неподалёку в беседке приятно проводили время Эльза и Станислав. Ничто более не мешало их счастью, и молодые люди наслаждались дивным августовским вечером.
– Что это такое? – встрепенулась Эльза в объятиях Станислава.
– Не знаю… Сейчас разберёмся! – решительно заявил он и увлёк за собой девушку прочь из беседки. – Кричали у развалин! Бежим!
Молодые люди спешно приближались к развалинам, как снова раздался дикий рёв.
– Жди меня здесь! – крикнул Станислав и помчался вперёд.
Достигнув развалин, он различил тело, лежавшее на земле и нечто скрывшееся в кустах. Станислав был человеком отнюдь не робкого десятка, особенно если вспомнить его безудержное бретёрство в армии. Он бросился вслед за разбойником (так он решил на тот момент) и в несколько прыжков достиг его.
Станислав цепко вцепился в спину злоумышленника.
– Ага! Попался мерзавец! Ну, держись! – с таким словами бывший бретёр со всего маха ударил злоумышленника кулаком. Тот взревел и обернулся.
Кровь застыла в жилах молодого Селиванова: перед ним стоял чёрт… Но он не растерялся и замахнулся, намереваясь ударить нечистому прямо в оскалившуюся пасть.
Но нечисть увернулась, бросилась под ноги преследователю, тот потеряв равновесие, упал, правда, намертво вцепившись в шкуру противника.