Но их восторги были ничто по сравнению с упоением Клавдии. Ее творение вышло на экраны. И слава автора оригинального сценария принадлежит исключительно ей. А благодаря Молли Фландерс она получит проценты с валового дохода. Конечно, Бенни Слай малость переписал сценарий, но не настолько, чтобы воздавать ему должное.
Все сгрудились вокруг Афины и Диты Томми, поздравляя их. Молли тем временем не сводила глаз с одного из каскадеров. Эти трюкачи – чокнутые ублюдки, зато имеют крепкие тела и бесподобны в постели.
Случайно сброшенный на пол букет Стива Столлингса топтали ногами, даже не замечая этого. Молли увидела, что Афина отделилась от толпы, подняла его и положила обратно на кресло. Она встретилась с Молли взглядом, и обе пожали плечами; Афина застенчиво усмехнулась, словно говоря: “Таково уж кино”.
Толпа переместилась в другую половину бального зала. Там играл оркестрик, но первым делом все ринулись к буфетным столам. Затем начались танцы. Молли подошла к каскадеру, таращившемуся по сторонам; на подобных вечеринках это самые разнесчастные люди, они чувствуют, что их работу не ценят, и чертовски возмущаются тем, что хилому киногерою позволено избивать их на экране, хотя в реальной жизни они могли бы прикончить этого мозгляка с одного удара. “Как и положено каскадеру, член уже в полной боевой готовности”, – подумала Молли, когда он повел ее на танцплощадку.
Афина провела на вечеринке только час. Принимая всеобщие поздравления, она вела себя очень милостиво, но притом, наблюдая за собой со стороны, ненавидела себя за снисходительность. Она потанцевала с главным осветителем и остальными членами съемочной группы, а потом с каскадером, чья агрессивность вынудила ее покинуть вечеринку.
У зала ее ждал “Роллс” отеля с вооруженным водителем и двумя охранниками. Выбравшись из машины у своей виллы, Афина с удивлением увидела Джима Лоузи, приближающегося от соседней виллы.
– Вы были просто великолепны в сегодняшнем фильме, – заявил он. – Я ни разу не видел у женщины более прекрасного телосложения. Особенно попки.
Афина насторожилась бы, если бы водитель и оба охранника тотчас же не выбрались бы из машины и не заняли боевые позиции. В ее театральную выучку входила оценка мизансцены, в которой актеры занимают подобные позиции. Афина отметила, что все встали так, чтобы ни один не перекрыл другому сектор обстрела. Она также отметила, что Лоузи смотрит на них с легким презрением.
– Это была не моя попка, – возразила Афина, – но все равно спасибо. – Она улыбнулась.
Внезапно Лоузи взял ее за руку.
– Вы самая великолепная из женщин, которых я встречал. Почему бы вам не попытать судьбу с настоящим мужиком вместо этих липовых педиков-актеров?
– Я тоже актриса, – выдернула Афина руку, – и мы не липовые. Спокойной ночи.
– Нельзя ли мне пропустить с вами глоточек в доме? – спросил Лоузи.
– Простите, – отрезала Афина и позвонила в виллу. Дверь открыл швейцар, которого Афина еще ни разу не видела.
Лоузи сделал попытку войти вслед за ней, и тут, к удивлению Афины, швейцар шагнул наружу и быстро втолкнул ее в виллу. Трое охранников образовали барьер между Лоузи и дверью.
Лоузи поглядел на них с презрением.
– Что за фигня?
Швейцар остался за порогом.
– Охрана мисс Аквитаны, – объяснил он. – Вы должны уйти.
Лоузи извлек свое удостоверение полицейского.
– Видите, кто я такой. Я из вас дерьмо сделаю, а потом усажу вас всех за решетку.
– Вы из Лос-Анджелеса, – взглянув на удостоверение, возразил швейцар. – Здесь у вас нет ни малейших полномочий. – И извлек собственное удостоверение. – А я из округа Лас-Вегас.
Афина Аквитана оставалась за порогом. Ее удивило, что новый швейцар оказался детективом, но теперь она начала понимать смысл происходящего.
– Не стоит раздувать это дело, – промолвила она и закрыла дверь за всеми.
Оба детектива убрали свои удостоверения. Лоузи одарил каждого из них суровым взглядом.
– Я запомню вас, парни.
Ни один из них не отреагировал.
Лоузи развернулся. Ему предстоит подцепить на крючок более важную рыбку. В ближайшие два часа Данте Клерикуцио завлечет в их виллу Кросса Де Лену.
Данте Клерикуцио в заломленной набекрень ренессансной шапочке оттягивался на вечеринке на всю катушку, используя развлечения для внутренней подготовки к серьезным действиям. Девушка из обслуживания привлекла его внимание. Но не поощрила его, потому что ее собственное внимание было сосредоточено на одном из каскадеров. Каскадер бросал на Данте испепеляющие взоры. “Твое счастье, – подумал Данте, – что сегодня у меня есть дела поважнее”. Он поглядел на часы: быть может, старина Джим сумел заманить Афину. Тиффани так и не показалась, несмотря на обещание. Данте решил начать на полчаса раньше. И позвонил Кроссу, воспользовавшись частным номером через телефонистку.
– Алло, – произнес Кросс, сняв трубку.
– Мне надо незамедлительно увидеть тебя, – сказал Данте. – Я в бальном зале. Грандиозная вечеринка.
– Тогда подымайся.
– Нет, – возразил Данте. – Есть приказ. Не по телефону и не в твоем номере. Спускайся.
Последовала долгая пауза. Затем Кросс сказал:
– Сейчас спускаюсь.
Данте расположился так, чтобы видеть Кросса, приближающегося к бальному залу. Его вроде бы не охраняли. Данте натянул шапочку поплотнее и вспомнил об их общем детстве. Кросс был единственным мальчишкой, внушавшим Данте страх, и они часто дрались именно из-за этого страха. Но ему нравилась внешность Кросса, часто вызывавшая у него зависть. Еще Данте завидовал уверенности кузена в себе. Очень жаль…
Убив Пиппи, Данте понял, что не может оставить Кросса в живых. После всего ему придется предстать перед доном. Но Данте никогда не сомневался в любви деда к нему. Тот всегда выказывал свою любовь. Может, дону это придется и не по вкусу, но он ни за что не прибегнет к своей ужасной власти ради наказания возлюбленного внука.
Кросс стоит у него на дороге. Надо заманить Кросса в виллу, где уже дожидается Лоузи. А дальше все просто. Он застрелит Кросса, затем они отвезут труп в пустыню и похоронят. Никаких выкрутасов, как всегда внушал Пиппи Де Лена. Машина, предназначенная для транспортировки, уже припаркована позади виллы.
– Чего тебе? – поинтересовался Кросс. Облик его не выдавал никаких подозрений и даже опаски. – Очень милая новая шапка, – заметил Кросс с улыбкой. Данте всегда завидовал этой улыбке, выглядевшей так, будто этот тип читает его мысли, словно открытую книгу.
Данте разыграл свою партию очень неторопливо, очень под сурдинку. Взял Кросса под руку и повел его на улицу под огромную красочную маркизу, обошедшуюся отелю “Занаду” в десять миллионов долларов. Мерцание синих, красных и лиловых огней озаряло их фигуры холодными сполохами, разбеленными светом луны.