– Прилетел Джорджио, – прошептал Данте, – он в моей вилле. Совершенно секретно. И хочет видеть тебя прямо сейчас. Вот почему я ничего не мог сказать по телефону. – Данте обрадовался, увидев озабоченность Кросса. – Он мне велел ничего тебе не говорить, но он напуган. По-моему, он что-то выяснил насчет твоего старика.
Тут Кросс подарил Данте угрюмый, чуть ли не сердитый взгляд. Потом сказал:
– Ладно, пошли. – И повел Данте через территорию отеля к виллам.
Четверо охранников у ворот территории вилл узнали Кросса и жестами показали, что можно проходить.
Распахнув дверь роскошным жестом, Данте сорвал с головы свою ренессансную шапочку.
– Только после вас, – с озорной улыбкой промолвил он, от чего лицо его приняло проказливое выражение.
Кросс вошел.
Шагая к собственной вилле, Джим Лоузи едва сдерживал бушевавшую в душе холодную ярость на охранников Афины, давших ему от ворот поворот. И все же какой-то уголок его сознания оценивал ситуацию, подавая сигнал тревоги. С какой стати столько охраны? Впрочем, черт побери, она кинозвезда, а стычка с Бозом Сканнетом должна была напугать ее до чертиков.
Открыв дверь виллы собственным ключом, он вошел. Внутри царило запустение, все ушли на вечеринку. На подготовку к приему Кросса в запасе больше часа. Джим подошел к своему чемодану и отпер его. Там лежал его “глок” – сверкающий, очищенный от смазки. Джим открыл второй чемодан, где имелся тайник. Внутри лежал полный магазин. Вставив магазин в пистолет, детектив надел подмышечную кобуру и сунул оружие в нее. Все готово. Попутно Джим отметил, что не нервничает, он никогда не нервничал в подобных ситуациях. Именно благодаря этому и стал хорошим легавым.
Покинув спальню, Лоузи прошел в кухню. В вилле не счесть коридоров. Вытащил из холодильника бутылку импортного пива и поднос с бутербродами. Надкусил один. Черная икра. Джим издал негромкий вздох удовольствия, ему еще ни разу в жизни не доводилось пробовать такой вкуснятины. Вот так и надо жить. Вот так он и будет жить до самой смерти – черная икра, танцовщицы, а может статься, когда-нибудь и Афина. Надо только сделать сегодняшнюю работу.
Неся поднос и бутылку, он вернулся в просторную гостиную. К его ужасу, пол и мебель оказались застеленными полиэтиленом, наполнявшим всю комнату призрачными белыми отблесками. И там, в тоже накрытом полиэтиленом кресле, покуривая тонкую сигару, сидел человек с бокалом персикового бренди в руке – Лиа Вацци.
“Что за хрен собачий?” – подумал Лоузи. Поставив поднос и бутылку на кофейный столик, он сказал Лиа:
– Я тебя разыскивал.
Лиа затянулся сигарой и отхлебнул бренди.
– А теперь ты меня нашел, – он встал. – И можешь дать мне еще одну пощечину.
Лоузи был слишком опытен, чтобы не всполошиться. Он мгновенно понял, что к чему. Еще до того он ломал голову, почему остальные апартаменты в вилле не заняты, это показалось ему странным. Небрежным жестом Джим расстегнул свой пиджак, ухмыляясь Лиа. “На этот раз пощечиной не кончится”, – подумал он. Данте с Кроссом подойдут только через час, за время ожидания можно и поработать. Теперь, с оружием под рукой, он не боялся встречи один на один с Лиа.
И вдруг в комнату хлынули люди. Они появлялись из кухни, смежного фойе, из комнаты видео телевидения. И все до единого выше и шире в плечах, чем Джим Лоузи. Пистолеты достали только двое.
– Вам известно, что я фараон? – спросил у них Лоузи.
– Нам всем это известно, – самым сердечным тоном заверил его Лиа. И подступил поближе. В то же самое время двое вооруженных уткнули свои пистолеты в спину Лоузи.
Пошарив у Лоузи в пиджаке, Лиа извлек “глок”, передал пистолет одному из своих людей и быстро охлопал Лоузи.
– Ну, – проговорил Лиа, – у тебя всегда была на языке масса вопросов. Вот он я. Спрашивай.
Лоузи все еще не испытывал настоящего страха. Он только беспокоился, что Данте может сейчас подойти вместе с Кроссом. Он просто не верил, что человек вроде него, ухитрившийся выжить в таком множестве опасных ситуаций, может в конце концов оказаться в безвыходном положении.
– Я знаю, что это ты решил Сканнета, – заявил Лоузи. – И привлеку тебя за это рано или поздно.
– Тогда постарайся сделать это пораньше, – отозвался Лиа. – Позже уже не будет. Да, ты прав, и теперь можешь умереть счастливым.
Лоузи по-прежнему не мог поверить, что кто-либо отважится хладнокровно убить полицейского. Разумеется, наркоторговцы ввязываются в перестрелки, и, разумеется, какой-нибудь полоумный ниггер способен выпустить в тебя пулю только потому, что ты показал значок полицейского, равно как и удирающие грабители банка, но ни у кого из бандитов не хватит пороху прикончить полицейского. Слишком уж большой поднимется хай.
Лоузи взмахнул рукой, чтобы толкнуть Лиа и перехватить инициативу. Но внезапно живот ему прошила хлесткая волна огня, и ноги подкосились. Лоузи начал валиться на колени. Что-то массивное ударило его по голове, в заполыхавшем ухе зазвенело так, что оно вдруг оглохло. Преклонив колени на мягкий, как громадная подушка, ковер, детектив поднял голову. Над ним стоял Лиа Вацци, держа в руках тонкий шелковый шнурок.
Лиа целых два дня потратил на то, чтобы сшить из темно-коричневого брезента два мешка с затягивающимися горловинами. Каждый мешок мог вместить крупное тело. Кровь из такого мешка не вытекает, а затянув горловину, его можно закинуть на плечо, словно армейский рюкзак. Лоузи не заметил двух мешков, лежавших на диване. Теперь солдаты сунули его тело в один из них, а Лиа затянул горловину и прислонил мешок к дивану в вертикальном положении. Приказал своим людям окружить виллу, но не показываться, пока он лично не вызовет их самым недвусмысленным образом. А что надо будет делать после, они знали и так.
Кросс и Данте прошагали от ворот к вилле Данте. Ночной воздух казался тягостным от жара, источаемого землей, не остывшей от солнца пустыни. Оба взмокли. Данте мысленно отметил, что Кросс одет в слаксы, рубашку с открытым воротом и застегнутый на все пуговицы пиджак, а значит, может быть вооружен…
Семь вилл с зелеными флагами, едва полощущимися на ветру, при свете луны являли собой величественное зрелище. Виллы с изящными балкончиками, зелеными оборчатыми маркизами над окнами и огромными белыми дверями с позолотой казались пришедшими сюда из иной эпохи. Данте придержал Кросса за локоть.
– Погляди-ка, разве это не прекрасно? Я слыхал, ты трахаешь эту грандиозную бабу из кино. Поздравляю. Когда устанешь, дай мне знать.
– Разумеется, – дружелюбно отозвался Кросс. – Ты и твоя шапочка вроде бы понравились ей.
Сняв шапочку, Данте с энтузиазмом проговорил:
– Мои шапки нравятся всем и каждому. Она и в самом деле сказала, что я ей понравился?
– Она тобой очарована, – сухо бросил Кросс.
– Очарована, – раздумчиво проронил Данте. – Просто класс!