«Не знаю», — отвечает Саския.
«Может, это потому, что я ненастоящая?»
«А может, потому, что начала свою жизнь тенью?»
Никакой разницы, по-моему. Я и до сих пор тень, как бы мне ни нравилось притворяться, что я живу собственной жизнью. Учитывая мое происхождение, как я могу когда-нибудь стать чем-нибудь, кроме тени?
Я держу свои мысли при себе. В последнее время мы с Саскией вообще не слишком в себе уверены, особенно когда разговор заходит о том, кто мы такие: животные, овощи, минералы… Или просто вымысел. Выбирай что хочешь.
Поэтому я просто отвечаю:
«Возможно».
К тому же мы обе не совсем понимаем, что происходит. Я, по крайней мере, точно. Мне приходилось бывать в некоторых странных местах Других Миров, но ни в одном, которое могло бы сравниться с этим. Как будто мы упали в какую-то киберверсию кроличьей норы из «Алисы в Стране чудес», где здравый смысл больше не действует. Я уже жду, что объявится Чеширский Кот или армия игральных карт потащит нас на суд к Королеве. Но пока есть только лозы. Они все еще ползают у меня в ногах, и мне приходится отпихивать их. Они мне очень неприятны. И этот звук, с которым они трутся о грубую ткань моих джинсов.
Смотрю на висящего на дереве Джексона. Он не в состоянии разговаривать, потому что рот у него забит листьями, но его взгляд достаточно красноречив: Джексон в панике. Он напоминает мне Зеленых людей — лесных духов, которых я время от времени встречала в Великом Лесу. Это люди из корней и листьев, такие как Зеленый Рыцарь в своих деревянных доспехах, верхом на олене, или Джил-в-Лесах, с волосами, похожими на птичье гнездо, и в плаще из листьев. Только они рождаются из сока растений и свободно передвигаются, а не прикручены к стволам деревьев, как бедный Джексон.
Его глаза умоляют меня о помощи.
Я разрываюсь между желанием остаться с телом Саскии и порывом пойти посмотреть, не могу ли я для него что-нибудь сделать. Пока что лозы не трогают ее тела, но я вовсе не уверена, что это надолго. Могу ли я пойти на риск потерять ее, пробуя выручить Джексона? В общем-то, я ему ничего не должна. В конце концов, именно он втравил нас во все это!
Но он красив, а ради красивого мужчины я способна на многое.
«Мы не можем просто оставить его вот так висеть на дереве», — говорит Саския, когда я обращаюсь к ней за советом.
Как и следовало ожидать, у нее такое доброе сердце, что одна мысль о такой возможности наполняет его негодованием.
«А если лозы доберутся до твоего тела, пока я буду им заниматься?»
«Вряд ли…»
И вот я стою, повернувшись к Джексону. Теперь, когда мое первое удивление происшедшими изменениями прошло, я понимаю, что на всем вокруг еще лежит этот золотисто-голубой отсвет, вероятно отбрасываемый столбом света. Я оборачиваюсь посмотреть на сам столб и вижу, что он тоже изменился.
Там появился человек! По крайней мере, световой столб принял очертания человека, но тот, разумеется, не может быть человеком, излучая такой свет.
Это может быть только… дух Вордвуда.
Не знаю, каким я ожидала его увидеть, но уж точно не таким. В образе ангела или монстра, потому что, по моему опыту пребывания в Других Мирах, именно такие обличья зачастую и принимают подобные существа. Самых разных очертаний и размеров, конечно, но они неизбежно стремятся вызывать страх, даже ужас. Поэтому я стараюсь избегать их. Большинство из них — огромные твари, которым нет никакого дела до ваших скромных нужд. Разве что мы встанем у них на пути — и тогда они не знают пощады.
Я не утверждаю, что они все такие. Если честно, то самые ужасные больше всего похожи просто на природные явления, так что вряд ли мы вправе применять к ним наши морально-этические критерии. Это все равно что критиковать торнадо или зиму за то, что они такие, какие есть. Но это не значит, что надо относиться к ним с меньшей осторожностью. Я не могу понять бурю, но ни за что не выйду в бурю прогуляться.
Но я отклоняюсь от сути. А суть-то в том, что дух Вордвуда решил явить себя нам в стереоскопическом образе мужчины-библиотекаря — знаете, такой старый холостяк — худой, немного сутулый, волосы, висящие спутанными прядями, белая рубашка, твидовые пиджак и брюки, очки в проволочной оправе. Я бы и улыбнулась, но дело-то в том, что, как бы он ни выглядел в данный момент, он состоит из голубовато-золотистого света. Он — могущественный дух.
Я вдруг задумываюсь: интересно, он и правда так выглядит или это всего лишь маска, как этот лес вокруг нас — только маска бинарного кода? А если это маска, то зачем он ее надел? Сомневаюсь, что для того, чтобы мы чувствовали себя увереннее, потому что он даже внимания на нас не обращает. Он сосредоточен на Джексоне, прикрученном к дереву.
— Итак, — говорит дух, — одного, по крайней мере, мы заполучили.
Я озираюсь, пытаясь понять, сопровождает ли духа еще кто-нибудь, но, кроме корней и лиан, не вижу ничего. Похоже, он один. Должно быть, это царственное «мы».
Джексон отвечает на эти слова стеклянным взглядом — это все, на что он способен сейчас, когда его рот забит листьями. Но дух, похоже, не слишком озабочен реакцией своего пленника. И он вовсе не собирается обращать внимание на то, что здесь есть еще и я, в полудюжине ярдов, и у моих ног лежит тело Саскии, а душа ее — у меня в голове.
Может быть, это к лучшему, что он не обращает на нас внимания. Но, к сожалению, я не могу все так оставить. У нас есть вопросы, требующие ответов, а этот хилый библиотекарь, состоящий из света, — единственный, от кого я могу эти ответы получить. Учитывая то, что произошло с Джексоном, я, конечно, предпочла бы остаться в тени. Но не думаю, что это выход. Если мы хотим все-таки вернуть Саскии ее тело и выбраться отсюда.
Я делаю глубокий вдох, чтобы набраться храбрости.
Одно я знаю об этих духах: если хочешь, чтобы тебя приняли всерьез, с ними надо держаться на равных. Если только они не являются символами какой-нибудь религии. Тогда лучше избрать роль верного последователя: преклонить колени, потупиться и тому подобное. Но здесь не тот случай. Я люблю книги, но благоговения перед ними не испытываю.
— Эй! — обращаюсь я к духу. — Эй, вы, сияющий!
Хорошо, что я никогда не была застенчивой. Хотя Саския, возможно, вела бы себя осторожнее и умнее.
«Кристиана! — предупреждает Саския у меня в голове. — Не зли его!»
«Не волнуйся, — отвечаю я, — я знаю, что делаю».
Дух поворачивается ко мне. Еще некоторое количество корней и лоз выскакивает из-под земли и бросается мне на ноги. Этим везет не больше, чем прежним, но они автоматически продолжают работать в хватательном режиме.
— Интересно, — говорит дух.
Надеюсь, он не начнет говорить о себе в третьем лице. Ненавижу, когда они так делают, хотя тогда можно узнать их имена.
— Еще как интересно! — отвечаю я. — Сидишь дома, занимаешься своими делами и вдруг — раз — оказываешься невесть где.