– Спокойно топает себе прямо на них! – прошептал Фокс.
– Да.
– Хочет что-нибудь передать из рук в руки?
– Он что-то показал полицейским. Вообще-то Гибсон организовал там систему пропусков. Выдаются работникам посольства и их ближайшим помощникам и снабжены печатью Президента. Весьма затейливо изукрашены. Может быть, такой пропуск он и показал?
– Да откуда бы он его взял?
– Хороший вопрос. Вы смотрите, смотрите.
Санскрит вытащил из-под пальто какой-то предмет, похожий издали на большой конверт. Один из полицейских посветил фонариком. Луч скользнул по лицу Санскрита и опустился ему на руки. Полицейский наклонил голову, рассеянный свет ненадолго залил его лицо. Пауза. Полицейский кивнул напарнику, тот позвонил в дверь. На звонок вышел нгомбванец в ливрее, по-видимому, ночной портье. Санскрит что-то коротко объяснил ему, нгомбванец выслушал, принял конверт, если то был конверт, отступил в дом и захлопнул дверь.
– Быстро сработано! – заметил Фокс.
– Теперь он болтает с полицейскими
Они еле различали тоненький голосок Санскрита, затем услышали хором сказанное полицейскими: “Спокойной ночи, сэр”.
– Нахально он действует, братец Фокс, – сказал Аллейн.
Оба неторопливо зашагали в сторону посольства. Тротуар на их стороне был совсем узенький. Кажущаяся в полутьме гротескной огромная фигура наплывала на них, двигаясь серединой проулка. Минуя ее, Аллейн говорил Фоксу:
– Мне кажется, все в порядке, по-иному такие дела и не делаются. Надеюсь, вы не очень скучали.
– О нет, – отвечал Фокс, – Я даже подумываю присоединиться.
– Вот как? Прекрасно.
Так они добрели до посольства. Легкие шаги Санскрита к этому времени замерли в отдалении. Наверное, он уже проходил сквозь проем в стене.
Аллейн с Фоксом приблизились к двум констеблям.
Аллейн сказал:
– Суперинтендант Аллейн. Департамент уголовного розыска.
– Сэр, – отозвались констебли.
– Мне нужен от вас по возможности точный и полный отчет о том, что здесь только что произошло. Вы выяснили имя этого человека? Говорите вы, – он обратился к констеблю, которые разговаривал с Санскритом.
– Нет, сэр. У него был специальный пропуск, сэр.
– Вы хорошо разглядели пропуск?
– Да, сэр.
– Но имени не прочитали?
– Я... нет... я его толком не разобрал, сэр. Начинается на “С”, потом там еще “К” есть, “Сан” что-то такое, сэр. Пропуск был в порядке, сэр, с фотографией, как в паспорте. Фотография точно была его. Он не просил, чтобы мы его впустили, сэр. Ему только нужно было кое-что передать. Если бы он внутрь просился, мы бы записали имя.
– А так вы его даже не заметили.
– Сэр.
– Что именно он сказал?
– Он хотел передать письмо, сэр. Первому секретарю посольства. Я его осмотрел, сэр. На конверте было написано “Первому секретарю”, а в углу “Для предоставления Его Превосходительству Президенту”. Крепкий конверт из желтой бумаги, сэр, но совсем тоненький, сэр.
– Что дальше?
– Я сказал, что время для передачи письма неподходящее. Говорю, давайте его мне, я после передам, сэр, но он ответил, что обещал доставить конверт лично. Там, говорит, внутри фотографии, Президент потребовал, чтобы их проявили и отпечатали как можно быстрее, пришлось, дескать, постараться, только полчаса назад закончили. Говорит, у него инструкции – передать их через ночного портье Первому секретарю.
– И?
– Ну, я взял конверт, посветил фонариком, – наощупь в нем вроде как картонная папка лежала. Никаких шансов, что там могло оказаться что-нибудь опасное, сэр, и потом, у него же был специальный пропуск, ну и мы разрешили передать конверт и... вот и все, сэр.
– А вы, стало быть, позвонили в дверь? – спросил Аллейн у другого полицейского.
– Сэр.
– Он что-нибудь сказал ночному портье?
– Они не по-английски говорили, сэр. Обменялись несколькими словами, по-моему, на туземном языке. Потом портье взял конверт и захлопнул дверь, а этот человек пожелал нам спокойной ночи и ушел.
Во все продолжение беседы мистер Фокс каменно взирал на того из констеблей, к которому в данный миг обращался Аллейн, причиняя бедняге явное беспокойство. Когда беседа закончилась, он похоронным тоном сообщил в пространство, что он-де не удивится, если этой историей займутся На Самом Верху, отчего оба констебля заледенели.
Аллейн сказал:
– Вы обязаны были немедленно обо всем доложить. Если мистер Гибсон не узнает об этом происшествии, считайте, что вам чертовски повезло.
– Спасибо, сэр, – хором произнесли констебли.
– За что? – осведомился Аллейн.
– Вы расскажете обо всем Фреду Гибсону? – спросил Фокс, когда они тронулись в обратный путь.
– О случившемся? Да. Остальное его забота. Я обязан ему рассказать. Неприятная получается история. Со специальным пропуском ему ничего не стоит проникнуть в посольство. Полицейским сказано, что любой его обладатель – persona grata. У него был отличный шанс, пусть даже он им не воспользовался.
Аллейн вдруг схватил Фокса за руку.
– Посмотрите туда, – сказал он. – Этот еще откуда взялся?
На дальнем конце проулка кто-то быстро удалялся от них, погружаясь в глубокую тьму. Едва они успели заметить этого человека, как он свернул за угол и сгинул. Послышался легкий звук бегущих ног. Аллейн с Фоксом, стремительно понеслись по проулку, но увидеть им уже никого не удалось.
– Он мог выйти из одного из этих домов и погнаться за такси, – сказал Фокс.
– Во всех домах темно.
– Это верно.
– И работающего двигателя мы не слышали. Вы что-нибудь разглядели?
– Нет. Шляпа. Плащ. Резиновые подошвы. Брюки. Я даже не возьмусь сказать мужчина это или женщина. Все произошло слишком быстро.
– Черт, – сказал Аллейн.
Некоторое время они шагали молча.
– Неплохо бы узнать, что было в конверте, – сказал, наконец, Фокс.
– Это “неплохо” может оказаться самым слабым из сказанного вами на протяжении всей жизни.
– Вы спросите?
– Можете поспорить, не проиграете.
– У Президента?
– У кого же еще? И спрошу ни свет ни заря, понравится это ему или нет. Знаете, Фокс, – продолжал Аллейн, – меня посетила чрезвычайно неприятная мысль.