– Неважно. Меня надо срочно спасать из этой компании!

– Ты что-то разволновалась. Он тебе фотографий своего пениса не показывал?

– В некотором роде. Ничего омерзительнее этих скульптур я в жизни не видела.

– Бездарный художник вполне может быть неплохим человеком, – рассудительно заметил Бикс.

– Да ты что?! Он хуже твоего слюнявого старца! Ну, как мне тебе объяснить? – Ее все больше охватывала паника. – Короче, позвони мне на мобильный через пять минут.

– Хорошо-хорошо. Позвоню. Только причину придумай сама. Сидни не проведешь, она тебя вмиг раскусит.

– Твоя Сидни – полная дура, если решила меня свести с таким типом. Просто психопатка. Может, она меня за что-то невзлюбила?

– Ничего она тебя не невзлюбила. На днях она мне сама говорила, как ты ей симпатична. Послушай, Пэрис…

– Что?

Она уже готова была кого-нибудь убить. Если нужно – даже Бикса.

– Привези мне фотографию его члена.

– Прекрати сейчас же! Я серьезно! Ты, главное, позвони, иначе я уволюсь.

Она вернулась за столик со свежей помадой на губах, и художник оторвался от тарелки.

– А помада вам к лицу. Цвет приятный.

– Благодарю, – пробормотала Пэрис и одарила его улыбкой.

Как только она принялась за еду, зазвонил телефон.

– Ненавижу эти штуки, – проворчал Билл, а Пэрис тут же нажала кнопку приема, немного послушала и нахмурилась.

– Что ты сделал? – переспросила она с притворным ужасом и бросила обеспокоенный взгляд на Сидни. – Бикс, какой ужас! Мне очень жаль. Что? Сейчас?! Я… Понимаешь, я в ресторане с Сидни и ее другом… Ну хорошо, хорошо, успокойся. Сейчас приеду. Ничего без меня не предпринимай.

Она отключила телефон и растерянно взглянула на Сидни.

– Что стряслось? – заволновалась та.

– Ничего особенного. Это Бикс. Ты же знаешь, какой он нытик. – Он перевела взгляд на Билла и улыбнулась, решив на прощание созорничать. – Он «голубой», – объяснила она.

– Не выношу педиков! – объявил тот и рыгнул.

– Я почему-то так и думала. – Она повернулась к Сидни: – Ему вступило в спину.

– Не знала, что у него проблемы со спиной.

Сидни моментально прониклась сочувствием; Пэрис знала, что у нее у самой больная спина и она даже носит корсет, когда работает.

– Лежит на полу, не в силах шевельнуться. Просит отвезти его к мануальному терапевту. Говорит, если я не приеду, позвонит в службу спасения.

– Могу его понять. У меня у самой позвоночная грыжа. Когда обостряется, я неделями ходить не могу. Может, нам с тобой вместе поехать?

– Не беспокойся, я справлюсь. Но мне надо бежать.

– Всех педиков надо перестрелять! – заявил художник и опять рыгнул.

– Мне очень жаль вас бросать, – извинилась Пэрис и попрощалась с Биллом за руку. – Желаю весело провести время. Было приятно познакомиться. Успехов вам в работе. Пока, Сидни. Спасибо за угощение.

Она помахала рукой и выбежала из зала, вне себя от негодования. Даже вернувшись в контору, Пэрис еще продолжала кипеть. Бикс поджидал ее с ехидной усмешкой.

– И где она?

– Кто? Убила бы всех!

– Фотография члена.

– Заткнись! Я больше не разговариваю ни с тобой, ни с Сидни! Подсунуть мне такого идиота! К твоему сведению, он терпеть не может педиков и считает, что их нужно перестрелять. И еще он ненавидит черных и индейцев.

– Отлично, мне это нравится. А как он выглядит?

– Как зомби. Живет на ранчо без электричества и канализации.

– Что ж удивляться, что бедняга ваяет из глины собственный пенис. Чем ему еще заняться?

– Если ты скажешь еще хоть слово, я тебя убью! Больше никогда в жизни, до гробовой доски, не соглашусь пойти на свидание вслепую!

– Да-да, понимаю. – Бикс со смехом откинулся на спинку кресла. – Я тоже так говорил. И знаешь что? Ходил, и еще как! И ты пойдешь.

– Иди к черту! – выругалась Пэрис и прошла к себе в кабинет, с таким грохотом хлопнув дверью, что бухгалтерша с испуганным лицом выскочила из своей комнатки.

– С Пэрис все в порядке?

– Все отлично, – ответил Бикс, продолжая хохотать. – Просто она ходила на свидание вслепую.

– И ничего не вышло? – спросила женщина сочувственно. Бикс расплылся и покрутил головой:

– Нет, миссис Симпсон, не вышло. Вечная история с такими свиданиями!

Глава 22

В мае Пэрис с Биксом были страшно заняты. В июне, себе на удивление, они вышли живыми из семи свадеб. За всю жизнь Пэрис так напряженно не работала. Бикс, по его собственному признанию, тоже. Но все свадьбы прошли великолепно, невесты были на седьмом небе от счастья, мамаши лучились гордостью, а папаши безропотно оплачивали астрономические счета. Для компании «Бикс-би Мейсон инкорпорейтед» месяц выдался знаменательный.

В следующие за последней свадьбой выходные из Лос-Анджелеса прилетела Мэг. Для Пэрис это была единственная возможность повидаться с дочерью, поскольку уже через неделю им предстояли два гигантских приема по случаю Дня независимости.

Они сидели в саду у Пэрис и непринужденно беседовали о работе, о жизни, о поездке Вима в Европу – накануне он улетел туда с друзьями. Потом Мэг как-то неуверенно взглянула на мать и замолчала.

– Что ты мнешься? – спросила Пэрис. – Что такое?

– Хочу кое-что спросить, но не знаю, с чего начать.

– Ох, как загадочно! У тебя новый парень?

– Да нет…

Обе уже давно ни с кем не встречались, и Пэрис всякий раз подчеркивала, что ей это и не нужно. То свидание, которое устроила ей Сидни, было последней каплей. Но она не сомневалась, что в какой-то момент Мэг встретит хорошего человека.

– На днях я говорила с одной подругой по колледжу – мы с ней довольно давно не виделись. Она, оказывается, уже замужем, у нее скоро будет ребенок, что, вообще-то, довольно необычно. Она мне поведала грустную историю. Мы не виделись со дня нашего выпуска, у нее тогда тяжело болела мать. Так вот, два года назад она умерла. Кажется, рак груди. Я не хотела расспрашивать.

Пэрис никак не могла сообразить, к чему Мэг ей это рассказывает. Помочь она никак не могла. Может, этой девушке нужно с кем-то посоветоваться, особенно теперь, когда она беременна? Если так, Пэрис готова была помочь.

– И как у нее дела? – обеспокоенно спросила она.

– Кажется, все в порядке. Она сильная. И муж у нее очень хороший. Я сама в него когда-то была влюблена. – При этом воспоминании Мэг улыбнулась, потом с серьезным видом снова повернулась к матери: – Мы с ней говорили об ее отце. Видишь ли, он страшно одинок. Вот я и подумала, может… Я с ним несколько раз виделась. Между прочим, очень приятный человек. Думаю, он бы тебе понравился.