– Стало быть, у них была работа?
– Им захотелось найти другую, что неудивительно, учитывая специфику докерского труда, – сказала Бугго. – Впрочем, сумма была совершенно незначительной. Не вижу смысла долго обсуждать ее.
– Назовите точную сумму, полученную вами от пассажиров, – потребовал Вопрошатель.
– Двадцать два экю, – сказала Бугго.
– И вы согласились взять двух человек за такие ничтожные деньги?
– Прошу отметить: полученная мною и не записанная в бортовой журнал сумма была признана ничтожной, – сказала Бугго. – Разумеется, я согласилась.
– Почему?
– Ребята мне понравились… Мне нравятся люди, которые самостоятельно ищут свое место во вселенной. Я считаю, что им следует время от времени немного помогать. Кроме того, «Ласточка» – моя собственность, а это дает мне определенное право на небольшие капризы, не так ли?
– Касательно пассажиров у суда больше нет вопросов, – объявил Вопрошатель.
Бугго перевела дыхание.
– Дайте воды, – попросила она.
– Вода будет предоставлена во время перерыва, – сказал Вопрошатель.
И снова началось:
– Галлга Хугебурка, капитан Анео поручила вам командование кораблем в связи с необходимостью ее присутствия в Эхео. Как вы использовали полученное вами право?
Бугго чуть напряглась: ей хотелось услышать голос Хугебурки. Но искаженный микрофоном, он прозвучал почти незнакомо:
– Повстречав корабль мятежников, направлявшийся к Овелэ, я решил злоупотребить доверием капитана Анео и продать оружие. На мой личный счет должна была быть перечислена значительная сумма.
– Назовите сумму.
– Шесть тысяч экю.
– Какое количество стволов было вами продано?
– Тысяча.
– Вы поставили в известность капитана Анео о новой сделке?
– Нет.
– Почему?
– Во-первых, я боялся, что она станет возражать. Во-вторых, не было времени на переговоры – мятежники хотели взять оружие сразу. В-третьих, я намеревался присвоить большую часть суммы. Собственно, это – главная причина.
– Вам известно, что на вашем счету не появилось названной вами суммы?
– Нет, – сказал Хугебурка.
– Как вы это объясните?
– Я объясняю это тем, что меня надули, – ответил он.
– Пожалуйста, в юридических терминах.
– Пожалуйста, вот в юридических терминах: лишенные стыда и совести мятежники, посмевшие поднять лапу на собственное правительство, которое вело народ Овелэ к полному процветанию, соблазнили меня возможностью нажиться на собственности моего капитана, после чего не заплатили ни гроша – чего и следовало ожидать, учитывая их моральный облик, – сказал Хугебурка. – Такая формулировка устроит суд?
– Да, – молвил Вопрошатель.
И вызвал главного свидетеля.
– Капитан Халинц, вы утверждаете, что капитан Анео подобрала вас и остатки вашей команды, когда вы дрейфовали в открытом космосе на спасательном шаттле.
– Да, юридически она является моим капитаном-спасателем.
– Вам известно, что вы не имеете права свидетельствовать против своего капитана-спасателя?
– Да, мне это известно.
– Поскольку дело касается обвинения в государственном преступлении, некоторые ограничения будут сняты. Однако вы обязаны быть предельно корректным и в своих показаниях касаться только фактов, избегая давать им какую-либо этическую оценку. В противном случае ваши показания будут считаться недействительными. Вам понятно требование суда?
– Да.
– При каких обстоятельствах вы познакомились с капитаном Анео?
– Я познакомился с капитаном Анео во время моей первой летной практики, почти двадцать лет назад. Она проявила себя авторитарным, но очень способным командиром. Надеюсь, эта оценка не имеет морального оттенка.
– Благодарю вас, капитан Халинц. При каких обстоятельствах произошла ваша вторая встреча?
– Вторично капитан Анео подобрала меня и мою команду, когда мы потерпели крушение.
– Бугго Анео, вы подтверждаете показания капитана Халинца?
– Да, – сказала Бугго.
– Продолжайте, капитан Халинц. Каким образом Бугго Анео исполняла свой долг капитана-спасателя?
– Она предоставила мне и моему экипажу каюты и питание, а кроме того помогала мне составить отчет.
– Она не предлагала вам внести в отчет что-либо, не отвечающее истинному положению вещей?
– Насколько мне известно – нет, – сказал Халинц.
– Когда у вас возникло подозрение, что Галлга Хугебурка намерен совершить незаконную сделку?
– Я понял это, потому что овелэйцы после встречи с тем прогулочным кораблем вдруг пропали с «Ласточки». Я слежу за потоком информации. Я всегда внимательно смотрю новости. У меня довольно аналитический склад ума, так что лично мне нетрудно было догадаться о том, что на Овелэ готовится мятеж. Слишком нервные лица стали у членов овелэйского парламента. Некоторые акции Стенванэ начали падать. Незначительное снижение стоимости ценных бумаг тоже кое о чем может свидетельствовать… Так что… – Халинц скромно пожал плечами.
– Каким образом вы убедились в том, что сделка состоялась, и оружие исчезло из трюмов, а Галлга Хугебурка опечатал трюмы вторично, незаконно пользуясь для этого капитанской печатью?
– Я в этом не убеждался. Я лишь сигнализировал на таможню на границе Шестого сектора о том, что «Ласточка», возможно, везет контрабандный груз. Как гражданин и сознательный член общества я был обязан сигнализировать. Моя реакция была совершенно естественной. Тем более, что Галлга Хугебурка не является моим капитаном-спасателем.
– Итак, вы лишь предложили таможне Шестого сектора тщательно проверить трюмы «Ласточки»?
– Да, и как стало очевидно, мои подозрения не были беспочвенны.
– Галактическое сообщество благодарит вас за проявленную бдительность, капитан Халинц.
* * *
Камера, в которую поместили Бугго в следственной тюрьме Вио, почти не отличалась от той, что была на тюремном корабле: с прозрачной стеной, с дощатой койкой и дыркой в полу, обозначавшей удобства.
– Слушайте, зачем вы все время цепляете на меня эти наручники? – спросила Бугго у конвоира, когда ее водворяли в камеру после зала суда. – Я ведь не убегу. Я даже драться с вами не полезу.
– У тебя смертный приговор, – сказал конвоир. Бугго доходила ему макушкой до подмышки. – Полагается.
– Да ладно, меня еще не приговорили, – сказала Бугго.
Конвоир защелкнул замок и внимательно посмотрел на Бугго.