— Спокойной ночи, — запоздало ответила она, опустившись на подушку. — Приятных сновидений…
Ей казалось, что уснуть не удастся. Слишком велико было разочарование, слишком велико желание, слишком велика обида… Но Каролина уснула буквально через пять минут, сморенная усталостью.
Ей снился Андрей. Голый, влажный, загорелый — он выбегал из моря, стряхивая с волос капли, и что-то весело кричал то ли ей, то ли еще кому…
Ей снилась Даша. В синем платье с белым воротником, в туфлях без каблука, в простых чулках — такой, какой ее похоронили, только без раны на лице. Она лежала в своем гробу, читала книгу Даниэллы Стил и ела шоколадные конфеты, доставая их из-под подушки.
Каро снился мертвый киллер. В спортивном костюме, в кроссовках с болтающимися шнурками, с винтовкой, но без бейсболки — его трогательно-беззащитная розово-золотистая голова была прислонена к щиту с рекламой «Фанты», а из дырки на виске сочилась темная, густая, как кетчуп, кровь… Каролина пыталась заткнуть эту рану то пальцами, то платком, но у нее ничего не получалось, и пастообразная жидкость вытекала, заливая не только лицо покойника, но и ее руки…
— Каролина, Каролина, проснись, — донесся до ее сознания требовательный голос. — Проснись…
Она открыла глаза и увидела перед собой расширенные зеленые глаза.
— Ты кричала, — прошептал обладатель этих глаз. — Тебе приснилось что-то страшное?
Каролина всхлипнула и зажмурилась.
— Ну не надо, не плачь… — Он забрался к ней на кровать, обнял, прижал ее стриженую голову к своей груди. В щеку тут же врезалось кольцо, но Каролина не отстранилась — стерпела. Что эта телесная боль по сравнению с душевным блаженством? — Все позади… Ты проснулась. Смотри, уже утро.
Каролина приоткрыла один глаз, глянула в окно. Было уже светло, но еще не солнечно, видно, день только начинался.
— Мне снился тот мужчина… Тот, которого я убила… — Каролина теснее прижалась к Андрею, уткнулась носом в его предплечье. — Мне страшно… Вдруг я теперь его всегда буду видеть во снах?
— Ты просто устала, перенервничала… Вот тебе и приснился кошмар! Все пройдет. Верь мне…
Он гладил ее по голове, успокаивал. И постепенно Каролина приходила в себя. Вынырнув из кошмара и воспоминаний о нем, она начала ощущать робкое, но настойчивое желание… Андрей был так близко, слишком близко… Его обнаженное тело, его чистые, спадающие на глаза волосы, его нежные руки с длинными пальцами музыканта. Он держал ее в объятиях. Как свою любимую девушку… И если забыть о том, что именно привело его к ней в кровать, можно представить себя его любимой девушкой!
— Я вижу, ты успокоилась, — прошептал он ей в ухо. — Поспим еще, ладно?
Каролина втянула носом воздух. Тело Андрея находилось в миллиметре от ее ноздрей, и почувствовала она именно его запах… Даже после душа он пах морем и ветром, а она-то думала, это аромат дорогой туалетной воды…
— Ты пахнешь стихией, — произнесла она чуть слышно. — Морем и ветром…
— Когда-то мне уже говорили об этом… — Он разжал объятия, откинулся на спинку кровати, давая понять, что время телесной близости прошло. — Я так давно пользуюсь лосьоном после бритья «Сила шторма», что его запах впитался в кожу… Стал частью меня…
Он хотел сказать еще что-то. Но Каролина не позволила ему заговорить. Когда он приоткрыл свои губы, она впилась в них жарким, требовательным поцелуем. Тело с сердцем, взяв в плен поверженный разум, ринулись навстречу мечте…
Или сейчас, или никогда! — вопило тело.
И будь что будет! — вторило ему сердце.
И только разум молчал — впервые за много лет ему нечего было сказать…
Андрей проснулся от звонка телефона. Пиликал мобильник Каролины, выдавая бодрую полечку. Андрей протянул руку, нащупал трубку, поднес к заспанным глазам. На дисплее высветилось имя «Альберт Мартирасян». Лютый, значит!
Быстро вскочив с кровати, Андрей выбежал в коридор — он не хотел будить Каролину — и поднес телефон к лицу.
— Я слушаю, — негромко сказал он.
— Не разбудил? — без приветствия начал Лютый.
— Честно говоря, разбудил, но это ерунда…
— Долгонько спим, — хмыкнул он. — А я вот с семи на ногах… Будят меня люди нехорошими новостями…
— Раз звонишь мне, значит, эти новости и меня касаются… Я прав?
— Прав, как всегда.
— И что за новости?
— Сегодня с самого сранья менты трупец нашли…
Под ложечкой неопрятно засосало — труп, касающийся Андрея, может быть только один — Ритин.
— Ритин? — спросил Андрей, едва справившись с собой.
— Нет. Ее пока не нашли. Но найдем. Обязательно. Ее машину останавливали недалеко от Лазаревского…
— О чьем трупе тогда речь?
— Подъезжай к моргу, сам увидишь.
— Если ты об индюке… В смысле, киллере, который погиб…
— Нет, я не о нем. О нем потом поговорим. — Лютый гавкнул что-то грубое в сторону. — Это я не тебе, а одному хмырю… Который ездить не умеет.
— А ты где сейчас?
— Я еду в морг, буду там тебя ждать. Давай побыстрее подгребай, у меня сегодня еще полно дел!
И, как всегда, не попрощавшись, отсоединился.
Андрей на цыпочках вернулся в комнату. Каролина по-прежнему спала, свернувшись калачиком. Психологи утверждают, что люди, имеющие привычку спать в позе зародыша, не уверены в себе, легко ранимы, скованны, но по этой энергичной девушке с боевым хохолком темных волос на затылке такого не скажешь… И уверенная, и волевая, и раскованная! Да… последнее очевидно… Он не ожидал от нее такого напора. И страстности не ожидал… Может, потому, что никогда не смотрел на нее как на женщину? И совсем не планировал с ней спать.
Но переспал! Не смог устоять… После наверняка жалеть будет.
Или уже жалеет?
Каролина пошевелилась, почмокала губами, натянула на лицо простыню, чтобы загородить глаза от света. Но не проснулась. Андрей бесшумно подхватил свои вещи и вышел из комнаты, тихонько прикрыв дверь. Он решил ее не будить: во-первых, ей нужно поспать, а во-вторых, нечего ей в морге делать — ведь она ни за что не отстанет, узнав, куда он направляется, увяжется за ним…
В коридоре Андрей оделся, с отвращением натянув на себя грязную одежду, обулся, спустился вниз. Покинув дом, он не сразу вышел за ворота, сначала завернул на кухню, где съел большой рогалик с маком (есть хотелось ужасно!) и выпил полкоробки сока. Пока завтракал, пересчитывал деньги в кошельке — налички осталось негусто, придется заезжать в банк, а то на обратную дорогу денег не хватит.