— Нет, мы их упустили. Они ухитрились улизнуть из дома незаметно.
— Вы действуете как любитель, а не как профессионал, Кнопф! — Гнусавый голос звучал возмущенно. — «Снегурочка» должна быть защищена! Причем сегодня это важнее, чем когда-либо раньше. В нынешних условиях информация о ее существовании стала бы настоящей катастрофой, вы меня слышите?
— Я прекрасно вас слышу, сэр.
— Тогда сделайте все необходимое!
И собеседник Кнопфа бросил трубку, не попрощавшись.
Сьюзи спала, свернувшись калачиком на полу.
Эндрю побрел на кухню с бумагами, полученными от Бена Мортона. Сварив себе кофе, он присел к столу. Рука дрожала все сильнее, ему потребовалось две попытки, чтобы поднести чашку к губам. Вытирая пятна от кофе на обложке папки, он заметил, что она толще, чем он думал, порылся и нашел еще два машинописных листа.
Мортон потратил на это расследование куда больше сил и времени, чем рассказывал, когда они с Эндрю беседовали у него в доме. Бен сохранил свидетельства близких Лилиан Уокер. Немногие согласились говорить с ним.
Человек по фамилии Джекобсон, учивший Лилиан играть на фортепьяно, сказал журналисту по телефону, что ученица была с ним откровенна. Он назначил журналисту встречу, но она не состоялась: накануне Джекобсон слег с сердечным приступом.
Джеремайя Фишберн, управляющий благотворительным фондом клана Уокеров, выразил удивление, что никто из представителей прессы не заметил весьма очевидного противоречия: зачем было Лилиан тратить столько времени и денег на помощь ветеранам и при этом ставить под угрозу жизнь солдат?
Женщина из окружения семьи, не пожелавшая назвать свое имя, сказала репортеру, что жизнь Лилиан складывалась не так гладко, как пыталась изобразить она сама. Она слышала о каком-то тайном соглашении между миссис Уокер и одной ее знакомой, утверждавшей, будто они вместе ездили на остров Кларкс.
Эндрю записал название острова в свой блокнот и продолжил чтение.
Он услышал плеск воды в душе, подождал, пока плеск прекратится, налил чашку кофе и заглянул к Сьюзи, закутавшейся в его халат.
— Вы знали, что ваша бабушка играла на фортепьяно?
— Я разучивала гаммы на ее «Стейнвее». Похоже, она была виртуозной пианисткой. На приемах, которые давал дед, она играла для гостей джаз.
— Вам что-нибудь говорит название такого места — остров Кларкс?
— А должно?
Эндрю достал из шкафа две пары брюк, два теплых свитера и чемоданчик.
— Заглянем к вам, вам кое-что нужно забрать. Одевайтесь!
* * *
Одномоторный «Пилатус» компании «Америкэн Игл» сел на полосу городского аэродрома Тикондерога во второй половине дня. В горах Адирондак зима была в разгаре, лес засыпало свежим снегом.
— Отсюда недалеко до канадской границы, — сообщил Эндрю, садясь в арендованный автомобиль.
— Сколько? — спросила Сьюзи, включая отопление.
— Полчаса езды. В такую погоду, возможно, чуть дольше. По-моему, вот-вот начнется метель.
Сьюзи задумчиво разглядывала окрестности. Набиравший силу ветер гнал поземку, усугубляя мрачность пейзажа, его завывание было слышно даже в машине. Сьюзи опустила стекло, высунула наружу голову и похлопала Эндрю по колену, прося остановиться.
Машина резко затормозила, Сьюзи выскочила и бросилась на обочину, где ее стошнило съеденным в аэропорту сэндвичем.
Эндрю подошел и взял ее за плечи, чтобы поддержать. Когда спазмы прекратились, он усадил ее в машину и вернулся за руль.
— Мне очень стыдно, простите, — выдавила она.
— Никогда не знаешь, что они суют в этот целлофан…
— Сначала, — заговорила она еле слышно, — я просыпалась с мыслью, что это всего лишь дурной сон, что он поднялся раньше меня и я найду его в кухне… Я всегда просыпалась раньше его, но притворялась спящей, чтобы дать ему приготовить завтрак. Свист чайника служил сигналом, что пора вставать. Я ведь лентяйка. В первые месяцы после его смерти я машинально одевалась и брела, сама не зная куда. Иногда заходила в гипермаркеты и слонялась по проходам с пустой тележкой, ничего не покупая. Смотрела на людей и завидовала. Дни становятся бесконечными, когда рядом нет любимого человека.
Эндрю медленно опустил стекло и поправил зеркало, подыскивая слова.
— После больницы, — наконец заговорил он, — я целыми днями торчал у Вэлери под окнами. Часами просиживал на скамейке, уставившись на дверь ее подъезда.
— И вы ни разу не встретились?
— Нет, ведь она переехала. Мы с вами два сапога пара.
Сьюзи молчала, наблюдая, как к ним приближается набухшая снегом туча. В начале очередного виража машину занесло, Эндрю снял ногу с акселератора, но «форд» продолжал скользить. К счастью, он вскоре уткнулся в выросший на пути сугроб и остановился.
— Настоящий каток! — констатировал Эндрю и хихикнул.
— Вы что, пили?
— Самую малость, в самолете, это не считается.
— Немедленно заглушите мотор!
Видя, что Эндрю не подчиняется, Сьюзи стала колотить его по плечу и в бок. Эндрю поймал ее руки и заставил уняться.
— Шамир мертв, Вэлери ушла, мы одиноки и ничего не можем с этим поделать. Успокойтесь! Если хотите, можете сами сесть за руль, но даже кристально трезвый водитель не совладает с таким гололедом.
Сьюзи вырвалась и сердито уставилась прямо перед собой.
Эндрю осторожно тронулся с места. Порывы ветра усиливались с каждой секундой, раскачивая «форд», как утлое суденышко. Темнело, видимость все ухудшалась. Проезжая через крохотный поселок, Эндрю недоумевал, как люди могут здесь жить. Сквозь метель блеснула реклама ресторанчика сети «Дикси Ли», и он свернул на стоянку.
— На сегодня хватит, — постановил он, выключая зажигание.
Интерьер и атмосфера ресторанчика словно были перенесены сюда с картины Эдварда Хоппера. За столиками сидели всего два посетителя. Эндрю и Сьюзи устроились в стороне, за небольшой перегородкой. Официантка принесла кофе и два меню. Эндрю заказал блинчики, Сьюзи отодвинула меню, ничего не выбрав.
— Вам надо поесть.
— Я не голодна.
— Вам приходило в голову, что ваша бабушка может быть виновна?
— Нет, никогда.
— Я не утверждаю, что это так, но бессмысленно приступать к расследованию, будучи заранее в чем-то уверенным.
Сидевший у стойки водитель грузовика нагло разглядывал Сьюзи. Эндрю попытался поставить его на место суровым взглядом.
— Не корчите из себя ковбоя, — сказала Сьюзи.
— Этот тип меня раздражает.
Сьюзи встала и подошла к дальнобойщику.