Я дернул ручку передачи, «егерь» рванулся к дому с колоннами.
— К стене ставь, ничего ему не будет, вот увидишь!
— Ударило! — рявкнул Сомов.
Пошел отсчет. Вот бы спрятаться за солидный сруб, подобный тем, что стоят на Кордоне или в Посаде! Такие никаким метеоритом не выкорчуешь!
Грунт под колесами еле ощутимо дрогнул.
— Баллистическая волна, по земле, — отметил заметно побледневший Гоблин. — Сейчас ударная придет!
Мысли летели короткими горячими отрезками. Правильно поступаю?
— Близко не жмися!
«Воровайка», сбив три мусорных бака, выстроилась за зданием, от заднего борта до стены метров десять. Хватит? Наверное, годная позиция. Два вспугнутых машиной ободранных пса дворовой породы не убежали прочь, а почти сразу вернулись на место, испуганно поглядывая в нашу сторону. Чуть подумали и все-таки легли в тени здания. Хороший знак!
Перед решеткой радиатора стояло несколько деревьев — даже если машину и понесет, есть шанс зацепиться за остатки стволов.
— Нормально будет, вот увидишь! — повторил дед.
— А если не увижу? — кисло усмехнулся я. — Сидите здесь, посмотрю.
— Вот уж хренушки, командир, все посмотрим, сам говоришь, пока еще докатится! — завредничал Григорий Петрович.
Низкий частный дом в окружении яблонь, стоящий практически напротив нас, не позволил увидеть более-менее точного места падения. Да и что бы дало это знание? По карте надо смотреть.
— Гоблин, пеленг бери.
— Есть! — Когда нужно, Сомов ведет себя по-солдатски. Никаких споров.
В небо поднимался кажущийся невысоким с такой дистанции огненный столб. Вблизи же… Лучше не представлять, что там творится.
Яркий всполох взрыва все рос, обрастая поверху черной шапкой пепла и поднятых частиц грунта.
— В кабину! — скомандовал я.
Там сама конструкция хоть как-то защитит.
— Пристегнулись!
Позади нервным матом забубнил Сомов — отвык пристегиваться, паразит, теперь ремень ищет! Ну, я тебе дам, если выживем!
Земля под колесами вновь качнулась, раздался какой-то растянутый низкочастотный хлопок, импульс инфразвука встряхнул тело. За стеклами кабины вперемешку со свистом нарастал оглушающий рев. Потом послышался жуткий скрежет — где-то начало срывать металл. Над крышей нашего убежища неслись куски шифера и профнастила, доски и листы железа, куски черепицы закручивало бумерангами. Весь этот шквал летел к магистрали и врезался в лес.
С животным страхом, когда разум выключается и передает управление системе древних инстинктов, справиться очень сложно, я это знаю. Страх боя гасится, им можно управлять. Этот же практически неуправляем. Однако выключаться нельзя — в отличие от дикого зверя, человек разумный настолько привык руководствоваться разумом, что старая система инстинктов часто атрофирована, не спасет. Это собачки могут найти верное решение. Мы, выключив башку, уже не можем, и пусть никто не врет, что ему таким образом удалось выжить, лишь много позже начав осознавать и действовать разумно… Это просто случай, удача. Голова должна продолжать работать, пусть и не во всю мощь. Для этого нужна практика и тренировка. Какого черта подобным будет заниматься мирный обыватель?
Местные просто спрятались в погребах.
У нас погреба нет. Так правильно ли я поступил?
— Ох ты ж хосподи! — вскрикнул Чуприн, сидевший рядом со мной.
Машина чуть присела на задние колеса — завихрения, срывавшиеся с обреза боковой стены строения, попытались поднять тяжелого «егеря». Я смотрел вперед и потому успел заметить сначала гигантское белое крыло автозаправки, легко сорванное с бетонных опор, а затем и стремительно улетающую в туче мелких обломков крышу Дома культуры.
Ударная волна проходила через станицу с грохотом, многократно повторившимися громовыми раскатами. Деревья, стоящие у дороги, падали как подкошенные, некоторые, не обломившись полностью, развевались над асфальтом, словно страшные обтрепанные флаги. Из окон домов вылетали стекла и целые рамы — серебристый рой мелких осколков звенел повсюду.
— На хрена тебе камера! — проорал что есть мочи Чуприн.
Фига себе, какие у него на лбу капли пота! Нашел время для интереса… Для отчета, трахома, для чего же еще, пусть и наши научники посмотрят! Хотели информации? Будет вам информация.
Красивое красное здание цыганского барона ураган взрывной волны разобрал — как ребенок постройку из дешевого китайского LEGO — одним пинком, и груда кубиков! Над согнувшимися под адским ветром уцелевшими деревьями зарябил красный фон летящих со скоростью пули кирпичей. Что было бы, поставь я «егеря» туда? В лучшем случае завалило бы по крышу.
Наконец волна ушла.
Стена здания, послужившая нам щитом, уцелела, отцы и деды действительно строили на века. В наступившей тишине неподалеку с треском повалилось почти устоявшее под ударом стихии дерево. Добили.
Гоблин с трудом оторвал руки от ушей. Точно, на барабанные перепонки давила тупая боль, как бывает после резкой посадки авиалайнера.
Обе собачки встали, невозмутимо встряхнулись и довольно бодро потрусили через полуразрушенные дворы. Их не интересует АЗС «Лукойл», их не радуют уцелевшие яблони садов. В реке мощный вал воды выплеснул на берега рыбу — вот что важно!
Я с опасением тронул ручку двери — не заклинило?
— Смотрите, близко к зданиям и деревьям не подходить! — предупредил нас Чуприн, следом за мной и сам спрыгивая на землю.
Не сговариваясь, мы пошли к автобусной остановке, которой больше не существовало.
Вопреки ожиданиям, асфальт не был усеян мусором, низовой супершторм выгладил все до последней пылинки, обломки и мусор задерживались лишь там, где возникали ветровые экраны любой формы.
— Словно подмели, — прошептал дед. — Я ведь хотел домик тут себе прибрать… Миша, и меня угости.
Сомов протянул ему пачку, щелкнул зажигалкой.
Хрясь! Со ствола одинокого дерева, практически лишенного веток, на землю упала старая телевизионная антенна.
— А я вот все думаю — что случилось с той жестяной будкой возле блокпоста? И с самой бабцой, если она сидела внутри? — несколько праздно поинтересовался Сомов, выпуская в небо дымную струю.
Блокпосту точно ничего не сделалось, да и волна на таком расстоянии должна была ослабнуть. Бронетехнике тоже. А вот жестянка вполне могла полетать.
— Унесло в Волшебную страну, к Изумрудному городу. Неясно только, кто тут злая волшебница Гингема и есть ли вообще добрая Виллина, — проворчал я.
— Смотрящие — это и есть Виллина! — уверенно заявил Гоблин, положив на асфальт счетчик Гейгера.
— Ну-ка, ну-ка? А Гингема? — прищурился я.