Лайма даже всплеснула руками после рассказа Джоан: мол, тебя-то мне и надо. Рассказала о программе своего издательства, о своей предстоящей командировке в Мексику. Помимо русского, как выяснилось, она владела еще и испанским.
– Давай я тебе помогу. Тем более что это почти совпадает с планами моей работы.
Лайме удалось перепрограммировать заказ начальства с Мексики на Сибирь. И почти уже отступившая от своего замысла Джоан решила ехать. Вдвоем веселее. Оказалось, не только веселее. Лайма взяла над зеленоглазой подругой полное конструктивное шефство. Она придумала для нее «прикрытие» – членство в благотворительной фирме «Идеи без границ». Частному американскому лицу много труднее приходится в неустроенном русском мире, чем члену международной организации. Русские – нация коллективов и еще не до конца привыкли доверять приватной инициативе. Кроме того, из-под «прикрытия» удобнее осматриваться на местности. Глупо же выходить на площадь Калинова с плакатом: «Ищу изобретателя абсолютного топлива». Надо иметь возможность приглядеться к людям и обстановке, а для этого лучше всего подходит какой-нибудь убедительный гуманитарный статус. Программа издательства «Паноптикум» такой статус гарантирует и даже дает законные инструменты для интеллектуальной провокации, без чего провинциальную публику пришлось бы расшевеливать слишком долго.
А этот последний случай в поезде, когда два симпатичных, мужественных, веселых, хорошо одетых парня вдруг превратились в двух озверевших насильников? Что бы я в такой ситуации делала одна? – спрашивала себя Джоан и не находила ответа. Лайма дралась как свирепая дикая кошка. Джоан до слез была тронута преданностью и самоотверженностью подруги.
– Организация такой работы потребует финансирования, – сказала Варвара Борисовна.
– Разумеется, – ответила Лайма.
– Мы – фирма бюджетная, а в бюджете на этот год нет такой статьи расхода – «ненормальные идеи».
Лайма улыбнулась:
– Мы не сильно так нарушим ваши финансовые правила, если осуществим выплаты наличными?
Варвара Борисовна задумалась. Она была от природы человеком абсолютно законопослушным, копейки чужой не присвоила, а тут это упоминание про «финансовые правила». А вдруг и правда – нарушение? Но какой есть другой путь? Счета студии не имеет. Перевести деньги Гнатову? И ждать потом до скончания века, когда он отдаст? Нет, это совсем уж извращение: не администрация финансирует литературную студию, а литературная студия финансирует администрацию. У Варвары Борисовны даже уши распылались от переживаний.
Американка наклонилась к ней:
– По желанию вашей стороны и факт, и форма финансирования могут стать коммерческой тайной нашей стороны.
Вступить в сговор с иностранкой против своих налоговых органов?
– Детали мы еще обсудим. – Говоря это, Варвара Борисовна пообещала себе, что непременно придумает, как выйти из ситуации.
Американка вновь наклонилась к ней и сказала, что у нее есть одна маленькая просьба.
– Какая? – деревянно спросила хозяйка студии, боясь, что ее аккуратно подводят к краю лестницы, по которой шаг за шагом начнется сползание в пучину предательства национальных интересов.
Выяснилось, что все не так страшно. Американкам необходимо жилье. Их не устраивает отель, в котором их поселили, и они хотели бы снять что-нибудь в частном секторе – отдельную, например, квартиру.
– Да, отели у нас… – и тут в сознании писательницы блеснуло: есть же замечательный выход! Лешкина квартира. Взрослый племянник, сын покойной сестры, уехал на месяц в отпуск, а ключи оставил своей надежной и порядочной тетушке. – Думаю, я смогу вам помочь.
– Это отдельная плата, я понимаю.
«Это отличная отговорка для тех, кто захочет спросить: откуда у вас, бабушка, такие многочисленные доллары?» – подумала бодро Варвара Борисовна.
Подмосковье, клуб финансового университета
Небольшая кавалькада из трех черных «мерседесов» пронеслась мимо Парка Победы в сторону Можайского шоссе, разбрызгивая комья талого снега. На заднем сиденье средней машины сидели Голодин и Капустин. Первый был мрачно-сосредоточен и погружен в себя, второй непрерывно занимался своим раскидистым телефоном, в котором содержался, казалось, целый передвижной секретариат. Отдавал команды, получал сообщения.
– Вас, Андрей Андреевич.
– Что еще? – недовольно покосился кандидат на протянутую трубку.
Капустин сделал такое выражение глаз, что было понятно: говорить придется. Андрей Андреевич вздохнул. Ему сейчас было не до разговоров. Через десять минут должна была состояться его первая встреча с избирателями в роли участника президентской избирательной кампании, и он никак не мог почувствовать в себе нужного уровня уверенности, без чего выходить на сцену перед несколькими сотнями людей нельзя. А тут лезут со звонками.
– Да, это я. А, здравствуй, Ирок. Нет, рад, очень рад слышать. Я понимаю, что ты берешь меня за горло. Да, да, и помню, что давно прошел день платежа.
Кандидат посмотрел на начальника службы безопасности. Тот что-то прошептал одними губами.
– Распоряжение уже отдано и платежные бумаги, как я понимаю, подписаны. Как это я не помню, подписывал или не подписывал. Я все помню.
Капустин наклонился к его уху, опять что-то шепча.
– Я вообще на таких бумагах подписей не оставляю. Поэтому не прессуй меня, не надо. Я знаю – ты умеешь, но не надо. Тебе известно, как я к тебе отношусь. Короче, уже скоро, уже совсем скоро. Извини, мне тут уже пора… да, дорогая, да.
Андрей Андреевич отшвырнул от себя телефон – Капустин еле успел его подхватить.
– Послушай, я что – до скончания века буду платить этой японской дылде?
– Пока придется.
Капустин не стал уточнять, что деньги на поддержание партии естественного политического союзника тратятся не совсем уж свои.
– Хоть бы польза от нее какая-нибудь была. Колонна черных «мерседесов» пересекла Окружную дорогу и понеслась по Минскому шоссе.
– Это страховка своеобразная. Или, если хотите, крючок. Кто знает, вполне ведь может настать момент, когда без нее нам будет и не обойтись.
– Что-то ты странно настроен сегодня. Я, по правде говоря, считал, что Ирку ты терпеть не можешь.
– Это так. Но денежки советую заплатить.
– Тогда плати.
Капустин кивнул и полез во внутренний карман пиджака.
– Мы уже недалеко от места назначения. Давайте повторим некоторые моменты – наши исследовательские группы поработали. Здесь у меня сценарий возможных неприятностей.
– Что ты имеешь в виду?
– Наши ребята проанализировали состав аудитории – техническая и недогуманитарная интеллигенция.