– Вот этот вопрос здорово беспокоит полицию, – сообщил Дрейк. – Официально – в многоквартирном доме «Диксикрат», но на самом деле он только снимал там квартиру. Горничная заявила, что иногда по нескольку дней, а то и по нескольку недель в квартире никто не появлялся, на кровати не спали, полотенца в ванной не использовались. Еду в холодильнике не держали, в прачечную ничего не сдавали…
Мейсон щелкнул пальцами.
– Что? – спросил Дрейк.
– Вот оно! Прачечная. Вперед, Пол!
– И куда?
– В контору коронера. Нас пригласили осмотреть одежду усопшего. Проверим метку прачечной. Сомневаюсь, чтобы Хепнер сам себе стирал.
– Да, в твоих словах что-то есть, Перри, но… Черт побери, если там стоит метка прачечной, то полиция уже все давно проверила.
– Мы это точно знаем?
– Если проверили, то ты узнаешь об этом в свое время.
– А я хочу все знать до того, как факты будут брошены мне в лицо в зале суда. Предположим, моя клиентка на самом деле говорит правду. Она на самом деле не помнит, что произошло. Ее пытаются подставить и…
– Один шанс из пятидесяти, – перебил Дрейк. – По требованию окружного прокурора твою клиентку обследовали психиатры. Они утверждают, что она притворяется. Как только она окажется в свидетельской ложе и заявит, что не помнит, что произошло, Гамильтон Бергер заставит ее здорово поерзать, а потом пригласит нескольких психиатров, которые докажут, что она врет.
– Хорошо, она врет. Я не могу допустить, чтобы она оказалась на месте дачи показаний и окружной прокурор вывернул ее наизнанку, но я должен доказать самому себе, что она лжет. Пол, у тебя в агентстве есть ультрафиолетовая лампа?
– Да, портативная, работает на переменном токе и…
– Захвати ее с собой, потому что в наши дни многие прачечные используют флуоресцентные чернила, ставя свои метки. А что там с ключами Хепнера? Если не ошибаюсь, у него нашли целых четыре. Полиция выяснила, от каких замков?
– Один – от квартиры в доме «Диксикрат». Об остальных я не знаю.
– Возьми с собой воск, Пол. Я постараюсь отвлечь внимание дежурного в конторе коронера, а ты в это время сделаешь слепки с ключей.
– А ты имеешь право? – с сомнением в голосе спросил Дрейк.
– А есть закон, который запрещает мне подобное? – возразил Мейсон.
– Я не знаю, Перри. Ты у нас специалист по юридическим вопросам.
– В таком случае делай то, что я говорю. Мне необходимы отпечатки этих ключей. У нас впереди большая работа. Мы понимаем, против чего мы боремся и то, что завтра Гамильтон Бергер постарается похоронить нас под лавиной.
– Зовущейся Этель Белан?
Мейсон кивнул.
– Как я предполагаю, ее показания – это гарпун, который окружной прокурор завтра намерен бросить в нас.
– Гамильтон Бергер все точно рассчитал, – сказал Дрейк. – Я заметил, как он несколько раз поглядывал на часы.
– Да, сегодня он хотел, чтобы мы беспокоились только о револьвере и пытались раскопать хоть какие-нибудь доказательства, подтверждающие, что его украли. Как только мы решим строить защиту на этом факте, он постарается вырвать коврик у нас из-под ног, пригласив Этель Белан в качестве свидетельницы. Затем Гамильтон Бергер мило улыбнется и объявит: «Обвинение закончило представление своей версии». Если я приглашу Элеонору в свидетельскую ложу, ее разорвут на части. Если нет – ее осудят. В любом случае мы попали на крючок. Ладно, пошли.
– Мне необходимо позвонить или окружному прокурору, или в полицию, – сказал усталый дежурный в конторе коронера.
– Окружного прокурора вы уже не застанете, – возразил Мейсон. – Сегодня на слушании дела об убийстве Дугласа Хепнера нам было сказано, что мы имеем право осмотреть одежду усопшего.
– О, наверное, все в порядке. Нет оснований запрещать вам это. Раймонд Орл сегодня давал показания?
– Да.
– У меня есть его домашний телефон. Я ему сейчас позвоню. Наверное, он уже вернулся домой. Подождите здесь, пожалуйста.
Дежурный отправился в другую комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Он вернулся минут через пять и кивнул:
– Все в порядке. Орл говорит, что окружной прокурор разрешил вам взглянуть на них. Следуйте за мной.
Они зашли в длинное помещение, по обеим сторонам которого располагались пронумерованные шкафчики. Дежурный достал из кармана ключ и открыл один из них.
– Вот его вещи, – сообщил он.
– При Хепнере также нашли несколько личных предметов: авторучку, записную книжку, ну и так далее, – заметил Мейсон.
– Они вон в той коробочке.
Дежурный выложил все на стол в центре комнаты.
– Мне придется находиться вместе с вами, – извинился он.
– Конечно, – ответил Мейсон, многозначительно переглядываясь с Деллой Стрит.
– Ну и работа у вас, – с сочувствием в голосе сказала Делла Стрит, осматривая шкафчики. – Сколько документации, наверное, приходится вести. Как секретарь, я вас прекрасно понимаю.
Дежурный сразу же проникся симпатией к Делле Стрит и подошел к ней поближе.
– Да, работы много, – признался он. – Конечно, все время поступает что-то новое. Некоторые вещи мы держим не больше суток, другие остаются у нас неделями. Вот в этой части, называемой «временный отсек». Туда мы кладем то, что поступает к нам на период от двадцати четырех до семидесяти двух часов, а в соседней комнате лежат трупы. Номера шкафчиков и номера контейнеров, где лежат трупы, совпадают, чтобы ничего не перепутать. На большой палец ноги трупа вешается бирка с номером. Наверное, звучит ужасно. У большинства женщин мурашки пробегают по коже, в особенности если они заходят в соседнее помещение. Кажется, что оно все заполнено огромными ящиками, как в картотеке, а на самом деле в каждом лежит тело и поддерживается определенная температура.
– Меня это не пугает, – заявила Делла Стрит, показывая свою заинтересованность. – Я реалистка. Я знаю, что смерть – это логическое завершение жизни. Факт, противоположный рождению. Большой процент смертей – это внезапные и необъяснимые. А ваша работа заключается в том, чтобы не перепутать, какое тело когда и откуда привезли и что с него сняли.
Делла Стрит пошла вперед, по направлению к помещению с трупами, дежурный последовал за ней, вначале оглянувшись через плечо на Мейсона и Дрейка. Дежурный продолжал объяснять Делле Стрит, чем занимаются в конторе коронера.