Последним усилием воли я исхитрилась схватиться за протянутый сук.
И тут же Пейтон грубо толкнула меня назад. Я выпустила очередной кусок льда, на котором висела, как на поплавке, а Пейтон с силой ударила по нему и разбила на мелкие куски.
— Пейтон, умоляю!.. — завизжала я.
Она размахнулась суком словно ракеткой и ударила меня по голове. Удар пришелся по касательной. Пейтон размахнулась еще раз, чтобы ударить вернее. На этот раз я успела прикрыть голову левой рукой. Боли я не почувствовала ни от первого удара, ни от второго. Но теперь я была по плечи в воде, дыхание сбилось. Воздух просто отказывался идти в легкие, словно они слиплись от холода. Я поняла, что вот-вот утону. К тому же, сколько я ни плавай, на берегу меня ждет Пейтон с дубинкой.
И вдруг издалека донесся голос. Хотя все плыло у меня перед глазами, я различила на тропинке мужскую фигуру… Синий комбинезон! Брайен!
— Что происходит? — крикнул он, подбегая к Пейтон.
Она молча замахнулась длинным суком. Брайен ловко увильнул от удара. Пейтон замахнулась снова. На этот раз Брайен вырвал сук у нее из рук. Пейтон шагнула назад и занесла кулак. Брайен коротким резким ударом послал ее в нокаут. Она рухнула на снег.
Брайен, больше не интересуясь своей хозяйкой, схватил сук и подбежал к краю пруда.
Он лег на живот и протянул мне спасительную ветку:
— Держите!
Ни руки, ни ноги мне не подчинялись. Я дотянулась до конца толстой ветки, но сил вцепиться в нее по-настоящему не было.
— Ты можешь! Давай! — крикнул Брайен.
Я наконец крепко ухватилась за сук, и Брайен мало-помалу вытащил меня — сначала на твердый лед, а потом и на берег.
— Спасибо, — сказала я едва слышно. — Она пыталась меня утопить.
— Знаю. Видел. Снимайте мокрую одежду, иначе умрете от переохлаждения. Долой куртку и блузку. Я дам вам свое пальто. Быстро!
Он отвернулся.
Быстро не получалось — руки-ноги плохо подчинялись. Кое-как я разделась, потом завернулась в его пальто.
Краем глаза я видела, что Пейтон начинает шевелиться.
— Ну, теперь совсем другое дело, — сказал Брайен. — Что у вас тут произошло?
— Она двоих уже убила, а я ее разоблачила. Долгая история.
Зубы мои стучали, говорить было трудно.
— Все, бегом в дом. Если вас сразу не согреть — помрете.
— А Пейтон?
Он брезгливо покосился на свою хозяйку:
— Да, ее одну оставлять нельзя. Вы в одиночку добежите до дома? Найдете дорогу? Тут, впрочем, только одна тропинка. Я позвоню Кларе по сотовому. Она вас встретит прямо во дворе. И «скорая» подъедет.
— О'кей, — сказала я.
— Бегом! Скажите Кларе, пусть потом позвонит мне.
Я побежала по тропинке. Зубы стучали так, что заглушали все прочие звуки. Было уже почти темно. Помню, в какой-то момент в безумном остаточном страхе я оглянулась — проверить, не бежит ли Пейтон за мной.
Так вышло, что Лэндону не хватило времени сделать свиную вырезку под маринадом для совместного ужина в пятницу поздно вечером. Поэтому он поставил на стол найденный в холодильнике сыр, под который я умяла целый французский батон. Но выбирать не приходилось: в моем собственном холодильнике нашлось лишь нечто загадочное в фольге, остаток какой-то другой эпохи, что я побоялась даже разворачивать — так и выбросила в мусорное ведро. К тому же ужинать в одиночестве было бы сущим наказанием.
— Ну как, Бейли? — спросил Лэндон, наливая мне еще бокал бордо. — Полегчало на душе?
— Да, спасибо.
Моему телу действительно было хорошо — желудок полон, я в тепле и в безопасности… Какая уютная тихая гавань — после всех моих приключений! Однако в душе царили разброд и мрак. Семь часов назад я узнала, что на счету моей чудесной-расчудесной подруги Пейтон два убийства. А шесть часов назад меня пытались утопить в ледяной воде — Пейтон была готова взять на душу третье убийство.
Клара и несколько человек прислуги встретили меня буквально на полпути к дому. Бежать, даже в сухом пальто, было мучительно трудно. Мокрые джинсы леденели, в сапогах хлюпала вода. И от быстрого бега я не столько согревалась, сколько охлаждалась; казалось, что я на бегу рассекаю ураганный ветер, который уносит из меня последнее тепло.
Следующий час был полным кошмаром. «Скорую» никто не вызвал. Переодеваясь и укутываясь в теплые одеяла, я приказала Кларе позвонить хотя бы в полицию, но она вдруг уперлась. Настоящая преданная собака — боялась подвести своих хозяев. Тогда я сама позвонила — как только зубы перестали стучать от холода. Приехали две машины — патруль и детективы Пиховски и Майклс. А потом откуда-то прикатил срочно вызванный Кларой мистер Славин. На нем лица не было — впервые я видела его на грани нервного срыва. Пейтон сразу увезли в тюрьму. Меня, все еще завернутую в верблюжьи одеяла, допросил в библиотеке детектив Пиховски. Чуть раньше он допросил Брайена, и поэтому в глазах Пиховски хотя бы на этот раз не было обычного скептицизма. Он настаивал на том, чтобы я осталась в Гринвиче еще на один день, однако я послала его куда подальше — ни на секунду здесь больше не задержусь! Ответив на все вопросы, я тут же уеду в Нью-Йорк, а завтра могу явиться в тамошний департамент полиции, и пусть меня уже там расспрашивают хотя бы и до посинения!
— Даже просто слушать про то, что с тобой приключилось, страшно, — сказал Лэндон. — А уж пережить все это… Ты, наверное, в какой-то момент решила, что все — тебе не выжить.
— Да, был такой момент. Поначалу даже в ледяной воде я сохраняла относительное спокойствие и надеялась выплыть. А вот когда Пейтон звезданула меня суком, я поняла, что мне конец. Сама-то я, может, и выбралась бы на берег. Но Пейтон не выпустит меня из воды. И бой у нас будет слишком неравный. Если бы не Брайен — пиши пропало… Господи, ужасно даже вспоминать!
— А почему он, собственно, появился у пруда? Ведь ты же сама сказала, что Пейтон велела ему чинить машину.
— По его словам, ремни безопасности он отладил буквально за минуту. И решил все-таки пройтись в дальний конец парка и оценить ущерб от поваленного дерева. Втайне он всегда считал своим настоящим начальником Дэвида, а Пейтон люто ненавидел за придирки и капризы и делать что-либо против ее воли доставляло ему удовольствие.
— Значит, Пейтон в конечном итоге пала жертвой своего дурного характера, — подытожил Лэндон. — Будь она почеловечнее, Брайен не нарушил бы ее приказ — и ты бы погибла. Еще один несчастный случай. Опять заговор дьявольских сил против бедняжки Пейтон…
Лэндон отпил вина из бокала и, положив оба локтя на стол, а голову на руки, некоторое время как бы любовался мной.
— Умничка ты наша, страдалица ты наша, — ласково сказал он, — А ты Пейтон когда-нибудь подозревала?