— Может, я твою шконку заняла? — вызверилась на нее Карина.
— Нет, нет!..
— Тогда чего пасть раскрываешь?
— Ну, нельзя так…
— Наезжать на меня нельзя! Это нельзя! А мне все можно!
— Зря ты так, — вздохнула третья тетка. Но и она опустила голову под взглядом, который вдавила в нее Карина.
— Меня не трогайте, и я вас не трону, понятно?
— Да, да, — дружно закивали все.
— Ты, это, извини, обозналась, — подавленно пробормотала бабища. Одной рукой она держалась за отбитое горло, а другой отряхивалась от пыли из-под кровати.
— Лучше пол вымой, корова, чем на людей бросаться.
Карина села на койку и взглянула на богомольную старушку. Та смотрела на нее округленными глазами и ожесточенно крестилась:
— Тьфу ты!
Карина легла на шконку, и вытянулась во весь рост. Навела она порядок в камере, поставила себя, теперь нужно следить в оба, чтобы обиженные тетки не взяли реванш. Черт их знает, что у них на уме.
Она лежала с закрытыми глазами, но при этом прислушивалась к тишине. И вот сзади послышались чьи-то шаги, кто-то крался к ней. Карина резко вскочила, и девушка в красном костюме, испуганно отшатнувшись, махнула рукой:
— Да не бойся ты!
Лет восемнадцать ей, не больше. Короткая прическа, которая совсем не шла к ее узкому, вытянутому вперед лицу. Глазки маленькие, нос острый, губы тонкие, сама худая как вобла. Худая, но не сухая. Кожа нежная, приятного матового цвета, грудь вполне развитая, не «доска — два соска», как обычно бывает при такой конституции тела. Черты лица милые, что-то детское в них.
— Кто боится?
— Ну, может, я не так сказала…
— Не так, — кивнула Карина, усаживаясь на койку.
— Можно? — Девушка движением руки огладила свободное место рядом с ней.
— Ну, давай…
Прогнать надо было эту дуру, но нельзя же настраивать против себя всю камеру. Хоть какой-то, но должен быть союзник. На помощь эта «вобла» не придет, но предупредить об опасности может. И вообще, неплохо бы узнать, какие расклады в этой хате.
— Я тут поговорить с тобой хотела, — начала девушка, сев на самый краешек кровати.
— Как зовут?
— Марина.
— Тебе, наверное, скучно здесь, Марина?
— Скучно? Да здесь не соскучишься, — выразительно посмотрела на теток та.
— Обижают?
— Ну, не то чтобы…
— Обижают.
— Да нет, нормально все, — потупила глазки Марина.
— Хочешь, чтобы я тебя под свою «крышу» взяла? — усмехнулась Карина.
— Ну, я об этом не просила…
— Не могу я взять тебя под свою «крышу». — Карина поднялась со своего места и подсела за стол к теткам, вперив взгляд в бабищу. — Народ здесь слишком борзый. А у меня с борзыми разговор короткий. Я «крыши» с девяностого года ставлю. Если на моего коммерсанта какой-то борзый наехал, мы этого борзого в расход. Принцип у нас такой: кто нам деньги платит, того мы защищаем по полной и борзых убиваем. И этих кур я могу грохнуть, если они вдруг на тебя наедут… Слышишь меня, кура? — обращаясь к своей недавней жертве, спросила она. — Я ведь тебя удавить могу, если ты людей здесь обижать будешь…
— Не надо убивать! — пискнула Марина.
— Не надо. И не буду. Ты же мне не платишь. — Карина вернулась к ней, села на кровать. — А раз не платишь, я не буду за тебя убивать.
— Чем я могу заплатить? — вздохнула несчастная.
— А я с тебя требую? Нет, я с тебя ничего не требую… Но в обиду тебя не дам. Если будешь умницей…
Карина вернулась к столу и снова посмотрела на бабищу:
— Как зовут?
— Варвара, — буркнула та.
— Чем по жизни занимаешься?
— Я-то? Я-то по жизни с правильными людьми ходила, — хмыкнула Варвара.
— «Маруха», что ли?
— Слушай, может, хватит… — не выдержала конопатая. — Если кулаками махать умеешь, это не значит…
— Значит! Это все значит!.. Бригада у меня, бойцы, пехота, все такое. У меня бригада, потому что я там основная. И мне целый район платит. И это все кулаки! И это все страх!.. Я к чему про бригаду? А к тому, что если со мной вдруг что-то случится, то вас здесь всех передушат. Так, на всякий случай говорю. Вдруг вы тут зубы на меня точите.
Тетки угрюмо молчали. Да, похоже, Карина не зря заподозрила их в сговоре. Нехорошее дело они против нее задумали, и рано или поздно их замысел выльется в реальное действие.
Ну, а если она ошибается, все равно нелишне сделать предупреждение. Вдруг кому-то из них предложат расправиться с Кариной? Здесь хоть и женский блок, но воры могут добраться и сюда. Да и «ПлатоГен-банк» может запустить свои щупальца, если все-таки он стоит за ее арестом. Менты не будут долго держать ее в полной блокаде, рано или поздно у нее появится связь с внешним миром, и она сделает ход конем.
А может, кто-то из теток уже получил на нее заказ? Может, Карину не зря сунули в эту камеру, и Варвара пыталась провести что-то вроде разведки боем?..
— А если все пойдет нормально, я решу все ваши вопросы. Ну, не все, но многие. Адвоката хорошего надо — не вопрос. Деньги — с этим без проблем. Со свидетелем разобраться — можно и это решить…
— Ты что, реально такая крутая? — озадаченно посмотрела на Карину конопатая.
— Можете справки навести, кто такая Кара из «Тяжмаша».
— Из «Тяжмаша»?! — оживилась Варвара. — Это поселок такой?
— Поселок.
— Завод у вас есть, мой брат там работает.
— Это мой завод.
— Да ладно!
— Я два раза не повторяю… Почта у вас есть?
— Почта?
— Ну, «маляву» заслать, все такое.
— По тюрьме или на волю?
— На волю.
— А ты что, сама не можешь? Через адвоката, через свиданку…
— В осаде я, менты со всех сторон окружили. Нет у меня связи с волей.
— Ну, бывает… — пожала плечами Варвара. — В принципе, я могу «маляву» передать, ко мне завтра адвокат должен подъехать. Брату передам, он там разберется.
Карина кивнула в знак благодарности. Не так уж и страшны эти бабы. Не было бы ссор, не было бы и примирений. Она обрисовала картину, сокамерницы теперь знают, как опасно с ней шутить, так что выпадов против нее быть не должно. К тому же у Варвары брат на «Тяжмаше» работает, а это какой-никакой, но связующий факт. Да и у брата могут возникнуть проблемы, если с Кариной что-то случится.
Она снова вернулась к себе на шконку.