Вот так-то! Грандиозный минус моим разносторонним знаниям и моей хвалёной смекалке. Всё по скалам искал, да в каждую расселину пытался запихнуть своё отощавшее тельце! Тоже мне, представитель иного мира и развитой цивилизации!
Пока я так себя «опускал», всё ещё сидя на Чамби с укоротившимися ногами, ко мне добежал изрядно запыхавшийся Ратибор Палка, оббежал несколько со стороны и с напряжением заглянул в лицо. Чё он там высматривал? Не растут ли на мне рога и не зацвели ли на мне лютики? С его точки зрения простого наблюдателя, могло и такое случиться. Но спросил он с самым дружеским участием:
– Ты как? – наверное, не сомневался, что я пережил не меньшие страхи, чем он. Ну и, наверное, точно так же спрашивали товарищи Юрия Гагарина после его первого полёта в космос: с придыханием, завистью и восторгом.
Прежде чем ответить, я осторожно спустился с «мешка», встал на ноги и достал флягу с самой приятной для привидения смесью. Вылил все остатки прямо сквозь центр создания на грунт, и только убедившись, что оно плюхнулось «впитывать», ответил:
– Как видишь, жив, здоров… Ну а как со стороны моя поездка смотрелась?
– Мороз по коже продрал! – признался Ратибор. – О таком даже в легендах про Меченых не рассказывали.
– Да потому и не рассказывали, что не знали, как они тут на Дне развлекаются.
– То есть они тут все на таких же привидениях ездили?
– Да не все, а только управляющие башнями, мы ведь уже дискуссировали на эту тему. А наездники ездили на боевых серпансах.
Теперь ветеран с мистическим ужасом уставился на валун:
– Вот на таком?!.
Ну да, плиту-то он не видел, хоть и стоял в ней по щиколотку обеими ногами. Я уже и не сомневался, что искомое находится внизу. Нам только и стоит, что отгадать систему вскрытия либо нагло выворотить валун из лунки, где он сидел, погрузившись на треть. Или на четверть? И что-то мне подсказывало, что всё будет решено грубой физической силой. Поэтому я только чуточку присмотрелся к местам стыка и сразу же скомандовал своему сопровождающему:
– Давай в башню, и пусть сюда спешит всё работоспособное население. На арбу пусть погрузят все наши рычаги, ломы и несколько самых сухих брёвнышек. А! И возьмите пятилитровый бидон маринада, а желательно и сразу два. Если нет готового, пусть Франя сделает на скорую руку.
Ветеран с опаской осмотрелся в мало проницаемые для его взгляда сумерки:
– А монстры далеко? – Резонный вопрос! Я привстал, осматриваясь поверх валуна. Вроде как всё в рамках относительного спокойствия, хищников хоть и много, и в паре мест по десятку виднеется, но каких-либо заходов фаланг в нашу сторону не производится, да и посматривать я буду всё время. Чуть что, уйдём прогулочным шагом.
– Всё нормально, пусть идут все. Мы – прямо напротив нашей башни, а она – во-о-он там! – рукой указал чёткое направление и подбодрил: – Поторопись!
Ветеран умчался, а я опять грохнулся на четвереньки и пополз вокруг камня, присматриваясь внимательно и на максимальную глубину. Валун не был таким уж огромным, чтобы стать для нас неподъёмной задачей, всего лишь высотой мне по грудь. Может, чуть ниже… Не совсем уж идеально круглый, скорее эллипсоидной формы, лежащий в выемке боком. Разве что отцентрован эллипсоид по оси, если присмотреться строго на башню. Что навевало некие правильные мысли по поводу остальных подобных конюшен напротив каждой башни или каждого замка. Но наверняка в данном каменном массиве тонн пять наличествовало… А то и больше!
Понаблюдав, пришёл к однозначному выводу: вниз уходит зев пустого пространства! Причём нижняя часть камня оказалась густо обклеена тем самым материалом из протоплазмы. То есть он однозначно служил крышкой или пробкой нижнего хранилища, препятствуя проникновению как туда и возможному побегу оттуда. Значит, по логике получалось, что внизу точно такие же создания, как и Чамби. Странно? Да ничего подобного! Раз наше привидение такое, что может перевозить человека, то и боевые серпансы могут быть идентичные по своей плоти, только уж наверняка иной, более удобной для погони за монстрами формы. Может, даже с шестью ногами или восемью лапами? Жаль, что они не уместились на моей наладонной татуировке, уже бы знал.
Что мне ещё удалось рассмотреть, так это некий мощный держатель в виде элементарного рычага, упирающийся в камень снизу. Причём несколько шарниров и сложных упоров позволили мне сделать предположение, что внизу нечто сходное петле-упору, какие примерно используют для крепления мебельных дверок в кухонной мебели. Открываешь такую, и дверца торцом не трётся, да ещё и в сторону отходит, полностью открывая створ. А значит, и понимание пришло: валун приподнимается, а потом резко возносится вон туда, как раз в противоположную от башни сторону.
Так и представилась картинка из фантастического фильма: лихие наездники, гремя шпорами, мчатся от Пирамидки в сторону конюшен и дистанционным пультом включают подъём валуна, после чего бесстрашно прыгают ногами вперёд и уже через минуту выносятся в Поле на золотистых… нет, на белых единорогах! Эх! Красота!
«Вот именно! – въевшееся в кровь беспокойство не дало помечтать. – Если они пользовались пультами и рычаг сейчас заклинен намертво, то придётся тогда эту пробку взрывать груанами. А подобное решение проблемы явно не добавит командиру популярности среди народа. Особенно после того, как выяснится, что внизу ничего ценного нет. А скорее всего, те самые коняги или олени наверняка за шестьсот лет издохли от голода или от старости… Как-то оно будет?..»
Пока я натаптывал тропу вокруг «пробки», вверенный мне гарнизон Пирамидки, чуть не посшибав друг друга и не разбив лбы от усердия и суматохи, наконец-то перебросил наружу стены арбу, все нужные рычаги с инструментами, и дружной, утыканной торчащими в стороны копьями толпой понёсся в мою сторону. Наверное, только выздоравливающий Емельян остался в башне, да и тот теперь маячил на балкончике пятого этажа в роли дежурного по дозору.
Причём даже на ходу продолжались расспросы Ратибора по поводу того, как Миха лихо катался на невидимом привидении. Со своим уникальным слухом, который появился у меня после тяжкого исцеления от постороннего симбионта и который я теперь мог использовать в самых широких спектрах, я каждое слово в приближающейся толпе мог расслышать и с расстояния в двести метров. И судя по восторженным восклицаниям Палки и по его словам, он мне делал неплохую рекламу и восстанавливал реноме настоящего учёного, истинного исследователя и заботливого командира. Потому что говорил:
– Правильно он нас на охоту не отпускал! Берёг, переживал! Потому что этих самых сёрп… э-э-э… се́рпансов разыскивал! Зато теперь…
Что «теперь» он не договаривал, но очередная легенда на Дне точно появилась. Если мы вернёмся в густозаселённые ареалы, будет что рассказать моим соратникам. Теперь бы только не опростоволоситься и хоть что-то найти… Хоть копыта какие-нибудь или рога…
Чтобы даром народ не настраивался на сокровища всех миров или там ещё на какие-нибудь неимоверные «ништяки», я сразу и довольно откровенно поведал о своих размышлениях, опасениях и финальных выводах. Да ещё и добавил, что ошибки исключать нельзя, «мешок» меня мог принять за врага и специально привести к смерти. Поэтому по моему малейшему сигналу тревоги всем немедленно всё бросать и без оглядки мчаться в сторону башни. А то мало ли чего оттуда полезет?..