Следующий импульс был запеленгован через полтора часа, затем, уже третий сегодня, — через сорок минут, а потом через восемь минут — еще два, с промежутком всего лишь семнадцать секунд. Все они были подавлены, и атака Легиона захлебнулась.
Ожидание стало крайне томительным. Тишина казалась опасной и напряженной, в любую секунду мог начаться новый шквал наступления, и никто не знал, чего еще можно ожидать от Легиона. Чтобы не сидеть без дела, Платон решил проверить уже сработавшие излучатели и переместить их на новые позиции, имея в виду выяснить, станет ли Легион их уничтожать. Ему удалось найти только четыре из пяти приборов, а второй, по порядку работы, бесследно исчез. Тем не менее, управляющий излучателями компьютер еще в течение почти двух часов утверждал, что номер второй исправен, а затем отметил прекращение его действия.
— Раскурочили, суки, — обиженно констатировал Гаденыш.
Ему ничего не оставалось, как засесть за новую, дополнительную партию излучателей. Эти приборы второго поколения должны были извещать управляющий компьютер о любом изменении своего местоположения.
Снова наступило затишье. Из-за напряженного ожидания время тянулось бесконечно.
Через три дня начали поступать сообщения от милицейского осведомителя Лолы: каждое утро в разных концах города, в безлюдных закоулках, в подвалах, на чердаках, обнаруживались трупы варварски убитых людей, со вспоротыми венами. За неделю насчиталось полтора десятка убийств. О самоубийствах не могло быть и речи: на всех трупах имелись следы насилия, часть жертв была связана или прикована к массивным предметам наручниками. Милиция даже не пыталась засекретить эту информацию от репортеров, а те, мгновенно уловив связь с загадочными самоубийствами «по-легионовски», не скупились на броские заголовки. «Легион жаждет крови», «Легион обнажает зубы», «Легион-кровопийца» — каждый из газетчиков изощрялся, как мог.
— Это надо же, начальница, такой интеллект, а работает так грубо, вручную, — откомментировал события Гаденыш. — По-моему, он психует. Похоже, наш СПИД начал работать.
Его физиономия расплылась в самодовольной улыбке, Марго же испытывала труднопреодолимое искушение закатить ему увесистую оплеуху. Вот удивился бы…
Убийства прекратились так же внезапно, как начались, и опять пришлось ждать дальнейших действий Легиона. Марго впервые задалась вопросом, который ей раньше не приходил в голову: выдержит ли ее собственная нервная система эту войну? Да и Платону внешняя невозмутимость давалась нелегко — Марго его знала достаточно хорошо, чтобы почувствовать это. По вечерам они оглушали себя изрядными дозами алкоголя — иначе не удавалось заснуть, а с утра Лиза отпаивала их отварами своих лесных трав. Лолита тоже созналась Марго, что сейчас они с Гаденышем больше пьют, чем занимаются сексом. А Марго отдельно отметила, что последнее время во взгляде Лолы, когда она смотрит на Гаденыша, взамен прежнего умиления появилась скука. Она, как паучиха, решила Марго, после полового акта норовит слопать партнера.
До сих пор легче всех переносила нервозную обстановку самая хрупкая участница военных действий — Лиза. Но теперь она жаловалась, что по ночам ощущает воздействие отрицательной энергии, и более того, утверждала, что источник ее находится в комнате Гаденыша, несмотря на его отсутствие.
Марго сразу насторожилась. В первый же раз, когда Гаденыш удалился на ночь к Лолите, он перед уходом тщательно запер на ключ дверь своей комнаты.
— Извини, начальница, — криво усмехнулся он, — это мои лагерные заморочки. У меня так долго не было двери, которую я мог бы запереть, что нуждаюсь в такой психотерапии.
Марго тогда лишь пожала плечами. Днем дверь в его комнату была прикрыта, и они с Платоном изредка к нему заходили, но не видели ничего, кроме компьютеров, книг, пустых бутылок, раскиданных всюду радиодеталей и компьютерных плат да стеллажей со «вспомогательной» аппаратурой. Неужели он все-таки там что-то прячет? Кто его знает, человек лагерный…
Немецкие корни Паулс сказывались в практичности, которую она не теряла ни при каких обстоятельствах. И, в частности, арендуя «штабную» квартиру, она сделала это за счет своей фирмы, которой в ближайшее время понадобится новый, дополнительный офис. Зная Лолу, Марго не сомневалась, что у нее есть комплект запасных ключей, и скорее всего не один. Так и оказалось на самом деле, и Лола тайком от Гаденыша передала Марго нужный ключ.
Ночью, как только Лиза заявила, что потоки дурной энергии устремились в пространство, Марго разбудила Платона, и они втроем отправились с инспекцией на территорию Гаденыша.
Войдя, Платон не сразу нащупал на стене выключатель, и некоторое время они стояли у двери в темноте. То, что они увидели, впечатляло. Там, где днем всю стену заполняли только серые панели приборов на стеллажах и сплетения электрических кабелей, сейчас сияло и переливалось цветными огоньками многоглазое чудище, в нижней части которого на экране компьютера плясали таблицы, надписи, бесконечные ряды чисел и разноцветные схемы. Когда Платон, наконец, включил свет, праздничная декоративность зрелища исчезла. Перед ними было всего лишь несколько десятков разнокалиберных приборов, управляемых компьютером и миганием сигнальных лампочек, выражающих свое усердие в работе, но ощущение, что это — некий машинный монстр, живущий собственной злокачественной жизнью, осталось.
— Каков прохвост, — изумилась Марго, — вспомогательная аппаратура… задел на будущее… Но все-таки, что же это такое?
— Даже приблизительно не догадываюсь, — обескураженно пробормотал Платон, — но от него достоверно несет какой-то дурью.
— Вот, вот, — подхватила Лиза, — я же говорила, сильная отрицательная энергия. ОНО излучает сигналы, непонятные мне, но они сродни сигналам Легиона. Они одной породы. Я чувствую, эта штука — опасная. Она может приманить сюда Легиона.
Марго неприятно укололо то, что Лиза применительно к этой установке Гаденыша употребила местоимение ОНО — в свое время они с Платоном, еще не осознав реальности Легиона, именно так называли его. Подавив возникший где-то в солнечном сплетении страх, грозящий заполонить все ее существо и парализовать разум, Марго заставила себя сказать небрежным тоном:
— Ладно, экскурсия окончена. Думаю, трогать эту штуку не стоит, авось, до завтра ничего не случится.
Но спать уже никому не хотелось. Марго и Платон уселись за стол пить кофе, и Лиза присоединилась к ним со своими травами.
Утром Гаденышу устроили перекрестный допрос. Он юлил и паясничал, утверждая, что все это — лишь пробные поделки, попытка создать индикаторы излучений Легиона более совершенные, чем у них сейчас в работе.
— Ты пойми же, начальница, он, паскуда, наверняка будет видоизменяться, и нам нужны средства, чтобы отследить его эволюцию. Я ведь только для тебя и стараюсь!
Дав ему покривляться вволю, Марго встала и, заложив руки за спину, отошла к окну. Гаденыш съежился, по опыту зная, что такое поведение следователя не предвещает хорошего.
— Вот что, — служебным голосом сказала Марго, — мне твоя «вспомогательная» аппаратура не нравится. Если ты сейчас же не объяснишь, что это такое, так, чтобы я поверила, я все это немедленно выключу и отдам на экспертизу, кому сочту нужным.