Я вдруг вспомнила, как доктор Лапин сказал: «Я еще тогда хотел приударить за вами», – и усмехнулась. Тут до меня дошло, что Лариса замолчала и теперь смотрит на меня со странным выражением.
Я пожала плечами и кивнула, соглашаясь…
* * *
…Тело Александра Урбана так и не нашли. Впрочем, я, кажется, уже упоминала об этом.
Иногда я думаю, что он не утонул, а ушел. Выбрался на берег где-нибудь в укромном месте и скрылся. И живет теперь на краю мира в Гималаях, в монастыре… том самом, в котором жил когда-то… забыла название. Он бос, солнце до черноты прокалило его кожу, руки загрубели, а лицо стало похожим на лики святых.
…Он работает до седьмого пота. Добравшись вечером до своей кельи, падает на тощую циновку и тут же засыпает. И спит до рассвета сном праведника. Ему никогда ничего не снится. Он никогда ни о чем не вспоминает и ни о чем не жалеет…
…Я не думаю, что он молится. Над ним нет Бога, а только покой сияющих снежных вершин. И если когда-нибудь в монастырь поднимется по пешеходной тропе человек, знавший его раньше, и окликнет по имени – он только взглянет своими серыми глубокими глазами, пожмет плечами и отвернется…
…Почему он не убил меня? Не знаю. Иногда мне приходит в голову, что убил. Просто я не умерла…