Прокурор согласился, что есть все основания подозревать Тони Свенссона в угрозах насилием. Писем и распечатки сделанных звонков было более чем достаточно для его задержания. Хватит ли этого для привлечения к уголовной ответственности, было неясно, многое зависело от желания Агне Нильссона сотрудничать со следствием. Он, в отличие от Якоба Альбина, был жив и мог бы дать показания об угрозах. Если бы пожелал. Очень немногим хватало духу свидетельствовать против таких банд, как банда Тони Свенссона.
Допрос должны были проводить Петер и Юар. Вся энергия, которая обычно охватывала Петера, когда он проводил допросы, исчезла, как только он узнал, что должен работать вместе с Юаром. Он покосился на Юара, когда они вместе стояли в лифте. Розовая рубашка под пиджаком. Словно в таком можно ходить в полиции. Еще один знак.
«Парень с какой-то гнильцой, — думал Петер. — И я в этом разберусь, даже если придется ее из него вытрясти».
Тони Свенссон ждал их в допросной, куда его привели, после того как все оформили в следственном изоляторе.
— Вам известно, в совершении какого преступления вас подозревают? — спросил Петер.
Тони Свенссон улыбнулся и кивнул. Было заметно, что все ему тут знакомо и что собственное положение его никоим образом не беспокоит. Словно все было предвидено: если спалился — наслаждайся последствиями.
Если бы не неряшливость, его можно было бы даже назвать симпатичным. Но бритая голова, руки, покрытые татуировками, и мазут под ногтями придавали ему вид бандита, которым он, собственно, и являлся. У него были темные глаза, они смотрели на Юара и Петера как два пистолетных дула.
«Не дурак, — инстинктивно отметил Петер. — Поэтому так спокойно держится. И адвоката вон уже успел вызвать».
— Лучше отвечайте словами, иначе это не запишется на пленку, — любезно посоветовал Юар.
Слишком любезно.
Петер похолодел. В роли, которую принимал на себя Юар, было что-то жуткое. Слишком уравновешен, чтобы это было правдой. Такие внезапно могут взорваться, наброситься и забить человека по другую сторону стола.
«Психопат», — пронеслось в голове у Петера.
— Якоб Альбин, — сказал он недрогнувшим голосом. — Вам что-нибудь говорит это имя?
Тони Свенссон мялся. Адвокат искал его взгляда, но клиент даже не смотрел в его сторону.
— Думаю, я слышал его где-то, — сказал он.
— При каких обстоятельствах? — спросил Юар.
Тони Свенссон снова расцвел.
— Он вмешивался в мои дела и дела моих друзей, так мы познакомились.
— Как именно он вмешивался в ваши дела? — спросил Петер.
Бритый парень по другую сторону стола вздохнул:
— Он хотел разбить нас, рассорить.
— Как?
— Лез в вещи, которые его не касаются.
— Что за вещи?
— Я не хочу это обсуждать.
Стало тихо.
— Может быть, это конфликт из-за того, что кое-кто больше не захотел участвовать в вашей компании? — сказал Юар и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.
Точно в такой же позе сидел Тони Свенссон.
— Может быть, — ответил Тони.
— И что вы тогда сделали? — задал вопрос Петер.
— Когда?
— Когда Якоб Альбин стал вмешиваться в дела, которые его не касались?
— А… тогда…
Тони переменил позу, адвокат тихо перебирал свои бумаги. Очевидно, уже готовился к работе со следующим клиентом.
— Я постарался объяснить ему, что он должен заниматься своими делами и не совать нос в чужие, — наконец ответил Тони.
— Объяснил каким образом?
— Я позвонил ему и сказал, чтоб катился к черту. И еще отправил пару мейлов.
Юар и Петер машинально принялись листать лежащие перед ними распечатки электронных писем.
— А что еще вы писали в этих мейлах? — спросил Юар.
— Бля, они же перед тобой! — взорвался Тони Свенссон. — Вот и зачитай, чтоб тебя!
Юар откашлялся и прочел вслух:
— «Альбин, опасно ходишь. Завязывай с этой херней, пока не поздно». — Он поднял взгляд. — Это вы писали?
— Да, — ответил Тони Свенссон. — И я чё-то никак не вижу здесь угроз.
— Погоди, — сказал Петер. — У нас еще есть. — И прочитал: — «Не унимаешься, поп. И никак не догонишь, что в конце концов поплачут-то по тебе!»
Тони Свенссон засмеялся:
— И все равно никаких особенных угроз.
— Ну, не знаю, — сказал Юар. — Когда человеку намекают, что по нем будут плакать, то не имеют в виду ничего хорошего.
— А кто это сказал? — ответил Тони и подмигнул одним глазом.
Это подмигивание взбесило Юара, и Петер почувствовал, как атмосфера в допросной в одну секунду переменилась.
— Вот как? — сказал Юар, пытаясь вновь перехватить инициативу. — Тогда зачитаем кое-что покрасивее: «Тебе следует прислушаться к нам, поп. У тебя будут проблемы, как у Иова, если ты незамедлительно не прекратишь свою деятельность».
Тони Свенссон онемел, лицо его застыло.
Он склонился над столом и поднял палец.
— Вот этой хрени, — проговорил он отчетливо, выговаривая каждый слог, — я в жизни не писал.
Петер приподнял бровь.
— Нет? — спросил он с наигранным удивлением. — Значит, вы считаете, что кто-то другой начал рассылать угрозы Якобу Альбину с вашего компьютера и с той же самой подписью «СН»?
— Что, письмо отправлено с моего компьютера? — громко спросил Тони Свенссон.
— Да, — ответил Петер и уткнулся в свои бумаги.
Из которых следовало, что это неправда. Это был чистый блеф, лишь для того, чтобы услышать, что скажет Свенссон. Сообщение, которое он только что процитировал, было одним из тех, что пришло не с домашнего компьютера Тони Свенссона.
Тони Свенссон заметил, как Петер изменился в лице, и спокойно откинулся назад.
— На пушку берете. Так я и думал, — сказал он.
— Значит, вы утверждаете, что кто-то другой тоже посылал мейлы Якобу Альбину на ту же тему. Кто-то еще, а не вы?
— Да, так я утверждаю, — упрямо заявил Тони Свенссон. — Все письма, что я посылал священнику, я посылал со своего компьютера.
— Вы имеете в виду компьютер, который мы только что забрали? — съязвил Юар. — Мы только что произвели обыск у вас дома и изъяли кое-что из ваших вещей.
Темные глаза потемнели еще больше, и Петер заметил, как у Тони Свенссона дернулся кадык. Но он ничего не сказал.
«Ловок, — подумал Петер. — Знает, где нужно отступить».