— Ну и что еще вам надо? — зло сказал Тони. — Я тороплюсь.
— А мы не торопимся, — жестко сказал Юар. — Что вы сказали, когда звонили Якобу Альбину?
Тони нарочито громко вздохнул.
— Я оставил всего три сообщения на его автоответчике, — сказал он. — И они почти слово в слово повторяют то, что написано в письмах. То есть в тех, что посланы с моего компьютера.
— Вы пытались еще связаться с Якобом Альбином? — спросил Юар.
— Нет.
— Вы бывали у него дома?
— Нет.
— Каким образом мы тогда нашли отпечатки ваших пальцев на его входной двери? — осведомился Юар.
Петер замер. Какого дьявола? Сам он ни о чем подобном до сих пор не знал!
Тони Свенссон тоже выглядел обескураженным.
— Ладно, был я там, в дверь звонил. Колотил в дверь, кричал. Но никто не открыл, и я ушел.
— Когда это было?
— Надо вспомнить. — Он задумался. — Неделю так назад. В субботу вроде.
— А зачем? — спросил Юар. — Если не было необходимости рассылать дальнейшие письма, то…
— Я боялся, что ошибся, — со злостью ответил Тони Свенссон. — Я посылал их, чтобы этот хрыч успокоился, чтобы не совался в наши дела. А потом все само рассосалось, ну, проблема у нас в группе. По крайней мере, мы с ребятами так решили. Парень, с которым мы не сошлись, — мы с ним разобрались по-хорошему. Но потом еще одна хрень случилась, и я снова решил, что этот поп опять влез. И тогда я поехал к нему. Но это был один-единственный раз.
Юар медленно кивнул.
— Единственный раз? — повторил он.
— Клянусь, — сказал Тони Свенссон. — Если скажете, что нашли отпечатки моих пальцев внутри квартиры, то это будет вранье. Потому что я там никогда не был.
Юар сидел молча, а Петер кипел от бешенства. Какого черта Юар шел на допрос, скрывая от коллеги часть информации?
Юар повеселел.
— Мы можем получить имена людей, которые могут подтвердить вашу версию?
— Да, можете, — сказал Тони Свенссон с преувеличенной доброжелательностью. — Можете спросить у Ронни Берга.
Берг. Имя, которое им уже называл Агне Нильссон.
— Если только он захочет говорить с вами, — добавил Тони. — Сами услышите, какую ответную услугу этот священник потребовал от него.
Слово «услуга» эхом отскочило от стен допросной. Ответная услуга?
* * *
В то время как Юар и Петер спускались вниз, чтобы допросить Тони Свенссона, Алекс постучался в кабинет Фредрики Бергман и спросил, не хочет ли она вместе с ним кое с кем встретиться.
— Куда мы? — спросила она, когда собрала все свои вещи.
Алекс объяснил, что в запертом ящике стола Якоба Альбина они нашли записку с именем и номером телефона.
— Я пошел ва-банк, так сказать, — рассказывал он. — Позвонил тому парню, рассказал, что произошло, и спросил, что его связывало с Якобом Альбином. Сначала он не хотел разговаривать, вообще не желал иметь дело с полицией. После он рассказал, что Альбин позвонил ему однажды, так они познакомились. Но он так и не признался, по какому поводу ему звонил Альбин.
— Он не хотел говорить об этом по телефону или не хотел говорить вообще?
— Вообще. Но я подумал, что если мы неожиданно приедем к нему, то он станет немного поразговорчивей.
Они спустились в гараж. Фредрика заметила, что Алекс выглядит очень уставшим. Уставшим и к тому же расстроенным. В другое время, на другом рабочем месте она непременно спросила бы его, как дела, давая понять, что готова выслушать его, если ему надо поговорить. Но теперь у нее не было сил.
Они молча проехали весь Кунгсхольмен и поехали по трассе Е 4 на юг, в сторону Шерхольмена. Алекс включил радио.
— СМИ сильно наседают? — спросила Фредрика, зная, что за ответ услышит.
— Да достали уже, — зло ответил Алекс. — Они вообще не понимают, как так мы не можем дать ни одного комментария. Надо выпустить пар, дать им материала хоть на пару строк, иначе до вечера новость наберет ураганную силу.
Фредрика задумалась.
— Я вот что никак в толк не возьму, — сказала она, помолчав.
— Что?
— Как такие персонажи, как Тони Свенссон с приятелями, смогли забраться в квартиру в Вазастане в пять часов вечера, застрелить двух человек и затем выйти из квартиры незамеченными и не оставив никаких следов. Да еще и обставить все как самоубийство.
Алекс взглянул на нее.
— По правде говоря, я тоже об этом думал, — медленно произнес он. — Мне, должен признаться, все меньше верится, что это самоубийство.
— Мне тоже, — ответила Фредрика.
— Что за безответственность? — рявкнул Петер, как только они поднялись в отдел.
Юар, казалось, сохранял самообладание.
— Данные об отпечатках пальцев поступили настолько поздно, что я не успел проинформировать тебя об этом, — только и произнес он и пожал плечами. — Мне конечно же очень жаль, что так случилось, но такое бывает.
Петер не поверил ни первому, ни второму утверждению.
— Я мог выглядеть как последний дурак, — возмущенно продолжал он, — нам просто повезло, что я не завалил всего, брякнув чего-нибудь лишнего!
Он остановился, ожидая реакции Юара. Когда та последовала, то оказалась такой же неожиданной, как и выволочка от Алекса несколькими часами раньше.
— Повезло? — сказал Юар.
Взгляд его потемнел, и у Петера пересохло во рту.
— Повезло?
Напряжение в воздухе сделалось плотным, как дым пожара. Юар подступил на шаг ближе.
— Когда работаешь с тобой, то только на везение и остается рассчитывать. Я вообще не представляю, как тебе удалось так высоко подняться по службе, с твоей бестактностью и полным отсутствием профессионализма.
Петер сжал кулаки, качнулся на носках, не зная, удастся ли ему выйти из комнаты, не набив коллеге морду.
— Берегись, — сказал он глухо, — постоянный член группы я, а не ты. Неизвестно, сколько Алекс сможет выносить твои штучки.
Юар посмотрел на него с издевкой.
— Думаю, мы оба знаем, что ты ломишься в открытую дверь, Петер. Моей работой Алекс более чем доволен. А вот что до твоей — это вопрос. О тебе и твоих рогаликах.
Когда Юар завершил свою тираду, Петер был уверен, что сейчас впервые ударит другого человека.
«Ну погоди, ублюдок, — решил он, стиснув зубы. — Еще доберусь до тебя». После повернулся на каблуках и вышел вон из комнаты.
У себя в кабинете он раздумывал, что же ему известно о новом коллеге. Не так уж много. Юар некоторое время работал в Управлении по борьбе с экономическими преступлениями, а последний год — в полиции Сёдермальма. Как и сам Петер годом ранее. Он наморщил лоб. Он часто ходил выпить пива с бывшими товарищами по работе, но странно, что он никогда не слышал ни слова о Юаре.