– Ты точно узнаешь его, парень? – на ходу спросил князь.
– Да-да, узнаю. Я… я своими руками его придушу!
– А вот этого не надо. Пока…
Егор посмотрел на людную улицу, заранее прикинув, как незаметно доставить захваченного монаха на постоялый двор. Под видом пьяного, наверное… да – так: пьяница и компания верных друзей, ведущих его домой, к женушке.
– Вон он, вон! – встрепенувшись, Бруно вдруг показал рукой на неприметного монаха со смешным венчиком желтых волос вокруг обширной лысины. – Хватайте же гада, покуда он не убег!
– Не убежит. – Вожников жестом подозвал слуг. – Монаха видите?
– Да, господин Георг.
– Слегка оглушите и тащите на постоялый двор под видом пьяного. Смотрите только, не переусердствуйте – мне он живым нужен.
Все прошло гладко, так, что никто из посетителей корчмы, на террасе которой и ошивался монах, ничего не заподозрил… а даже если и заподозрил, так вмешиваться в действия дюжих и уверенных в себе молодцов дураков не сыскалось.
Схваченного монашка поволокли в апартаменты князя. Егор с Бруно вернулся туда раньше и увидел, что его – в обществе все той же Лербы – поджидает здоровенный малый Фриц Колесо, еще утром назначенный Вожниковым старшим среди вновь принятых на службу в корпорацию воинов… впрочем, пока еще – не принятых. Еще оставалось для них одно испытание, не столь уж и легкое, кстати…
– Ну? – удивленно посмотрел на него Егор. – И зачем ты явился? Хочешь что-то уточнить?
– Нет, господин. – Поклонившись, молодец с достоинством расправил широченные плечи. – Я просто пришел сказать вам, что мы хотим начать действия уже сейчас!
– Сейчас?! Днем?
– Ну да, – улыбнулся Фридрих. – Ночью-то куда труднее будет – ворота запрут намертво, выставят стражу…
Князь потер руки и одобрительно хлопнул парнягу по плечу:
– Что ж, сейчас так сейчас… Только вот тебе придется обождать немного – сейчас приведут одного парня. Та-ак… давай-ка, раздевайся до пояса… Лерба, затвори ставни, сделай этакую полутьму… Ага! Бруно! Иди сюда.
– Да, господин? – Все еще чувствующий себя виноватым, подросток едва не упал на колени.
Егор взял его за руку и подвел к окну:
– Вот, постой-ка… Фридрих!
Оставив Бруно у окна, князь отвел здоровяка в уголок и, подмигнув, прошептал:
– А ну-ка, друг мой Фриц, расквась-ка нос этому зловредному мальчишке!
– Ой… – Здоровяк задумчиво почесал мощный, словно у быка, загривок. – Как бы мне его невзначай не пришибить.
– Не, не, – замахал рукой князь. – Не надо пришибать, бей осторожно, тихонько. Просто, чтоб кровь пошла… И сразу себя этой кровушкой измажешь, особенно – руки. Ну, иди, не стой же… Бруно, мальчик мой!
Бедолага едва успел повернуться, как здоровенный кулачище Фридриха со смаком впечатался ему в нос!
Кандидат в мастера спорта по боксу среди юношей Вожников оценил удар на пять баллов! Фридрих бил, как и просили – не сильно, но кровь пустил – для носа-то много ль надо?
– У-у-у-у! – Закатившись от удара под лавку, завыл Бруно, а углядев склонившегося над ним обидчика, заплакал навзрыд. – Не бейте меня, пожалуйста, не бейте…
– Да успокойся. – Усевшись на корточки, господин Георг погладил его по голове. – Никто тебя больше бить не будет, обещаю. Просто кровушкой своей поделись, поверь, так для дела нужно… Лерба!!! – Князь обернулся. – Где ты там ходишь-то?
– Я здесь, господин… Ой…
– Воды холодненькой принеси – умой этого… Да! И попроси на конюшне кнут.
Введенный под руки монах сразу сомлел, едва только углядел в мрачном полумраке стоявшую у окна зловещую фигуру с обнаженным, заляпанным свежей кровью торсом и с длинным кнутом в руке. Настоящий висельник, палач – куда там Немому Гуго! Рожа – квадратная, кирпичом, а уж ухмылка…
– Хочешь, чтоб тебя сначала побили? – язвительно осведомился… герр Георг. Монах его сразу узнал, еще бы… – Думаю, мой палач сможет перебить тебе позвоночник с одного удара… А ты что скажешь, Бруно?
– Не, с первого удара не перебьет – прицелиться надо. Но со второго – точно!
Увидев мальчишку, брат Деметриус… брат Арнольд – доверенное лицо аббата обители Святой Магдалены! – сразу все понял. Значит, не показалось – хитрая физиономия юного прохвоста еще там, у корчмы, мелькала… Теперь все ясно – пощады не будет… если…
В конце концов – он, брат Арнольд, всего лишь исполнитель… всего лишь…
– Я рассажу все, что вы хотите знать, – твердо заявил монах. – Спрашивайте.
Часа через три, уже после обедни, к стенам доминиканского монастыря Святой Магдалены, скрипя колесами, подъехали две большие, крытые рогожками телеги с чумазыми возчиками.
– Эй, отворяй! – Спрыгнув с телеги, такой же чумазый, с карими глазами мальчишка нахально забарабанил в ворота. – Оглохли вы там, святые отцы, что ли?
– Чего надобно? – Сверху в узенькое окошко-бойницу высунулась заспанная физиономия монастырского стража, на редкость щекастая и упитанная. – Чего орешь, паршивец, спрашиваю? Хочешь, чтоб мы тебя отдубасили? Так это сейчас, мигом.
– Ха! – подбоченясь, ничуть не испугался мальчишка. – Тогда на зиму останетесь без угля, мне-то что!
– А-а-а! Так вы углежоги, – наконец-то сообразил страж. – А мы вас только к пятнице ждали. Ныне отец настоятель с отцом кастеляном в отъезде, распорядиться некому.
– Ну, раз некому, так мы можем и уехать, – чумазый паршивец обиженно сплюнул. – Мне-то что? А уголь и на базаре продадим, запросто. – Он повернулся к телегам и замахал рукой: – Разворачивай, братцы!
– Эй, постой, постой! – испугался монах. – Постой, кому говорю, чтоб тебя разорвало! Обождите… сейчас, соображу.
– Давай, соображай. Только быстрей мозгами своими ворочай – до ночи ждать не будем, нам еще домой возвращаться.
Щекастая морда монастырского стража исчезла, а через некоторое время – не столь уж и долгое – за воротами послышался натужный скрип засова.
– Заезжайте, – отворив ворота, махнул рукой мордастый страж. – Эй, брате Матиас, покажи им, как подъехать к амбарам.
– Сделаю, брат Дитмар, покажу.
Бывший среди «угольщиков» князь пониже надвинул на лицо капюшон, увидев одного из своих старых знакомых. Впрочем, в таком виде его не узнал бы сейчас даже сельский участковый уполномоченный, «пятнадцатилетний капитан» Крабов, проработавший на своем участке лет двадцать, но не поднявшийся до майора вовсе не из-за пьянки, а ввиду исключительной неуживчивости с начальством. Даже он – не узнал бы, а уж тем более какой-то там монах!
– Ой, брат Арнольд! – увидав сопровождаемого дюжими углежогами монаха, несказанно обрадовался брат Дитмар. – Как хорошо, что вы здесь – есть хоть кому распорядиться!