– Распоряжусь, распоряжусь, – нервно отмахнулся клирик. – В амбарах места пока нет. Уголь пусть в подвал сыплют – потом в амбары перенесем. Брат Дитмар, ключ от подвала у кого?
– У подвальной стражи, у кого ж еще-то, брате Арнольд? Погодь, сейчас велю принести.
Дальше все оказалось делом техники. Пока часть «оперативной группы» под видом углежогов разгружала уголь, с полдюжины особо одаренных специфическими талантами человек под предводительством самого князя проникли в отделение узников и, перекусив прихваченными с собой щипцами решетку, вошли в извилистый коридор, скрытый в полумраке…
– Куда? – Невесть откуда выскочил вдруг страж… тут же получил в зубы от Фридриха Колесо и рухнул на пол.
– Молодец, Фриц, – одобрительно покивал Егор. – Чистый нокаут. Оп! – Он схватил за грудки следующего: – Где тут у вас колдунья?
– Ммм… – замычал тот.
– Глухонемой, что ли? Понятно…
Короткий хук слева в скулу… и тот же результат – нокаут.
Фридрих Колесо уважительно крякнул:
– А вы умеете бить, господине.
Еще немного пройдя, вся компания остановилась перед запертой дверью. Повинуясь нетерпеливому жесту князя, Фридрих отодвинул засов… скрипнули петли…
– Эй, кто тут яду просил? – заглянув в темную сырость, весело выкрикнул Вожников.
– Яд? – послышался усталый женский голос. – Я… я просила, да…
– Тогда пошли! – махнул рукой молодой человек. – Яду, видишь ли, мы не нашли, так ты, если надо, сама себе купишь, ага? Ну, идем же! Или хочешь остаться здесь?
– Нет… но… кто ты?
– Ты еще спрашиваешь?!
– Прости. Я поняла. Просто никак не могу поверить.
– А ты постарайся. Ну? Что сидишь-то! У нас мало времени.
– Цепи…
– Ах, цепи… Тоже еще проблема. А ну-ка, Фридрих, займись!
«Углежоги» уехали так же внезапно, как и явились, прихватив с собой брата Арнольда и освобожденную колдунью Марту.
– А с угольщиками славно вышло! – шумно радовался осмелевший Бруно.
Брат Арнольд скривился:
– Так бы гладко не сладилось, коли б я вам про угольщиков не сказал.
– Не сказал бы?! – без всякого почтения хлопнув монаха по шее, усмехнулся Фриц Колесо. – А куда б ты, болезный, делся-то?
Приговоренная к сожжению на костре юная ведьма Марта Носке неотрывно смотрела на город, словно не верила, что она – свободна. Да и свободна ли? Все эти люди, они явно не вызывали доверия, особенно тот здоровяк с квадратным лицом убийцы… или этот нахальный мальчишка.
Господи… Марта тряхнула кудрями – что ж она такое думает-то? Ведь эти парни только что ее спасли! Вытащили из узилища. А вот тот… тот… чужак… Он прекрасен и добр!
Князь с улыбкой смотрел на колдунью… на молодую и очень красивую женщину в рубище, с бледным изможденным лицом и волшебными сверкающими глазами цвета настоявшегося чая.
– Куда вы пойдете сейчас? Может, ко мне?
Спасенная дернулась, обернулась:
– Нет! Если можно, выпустите меня близ ворот Святого Якова. Как раз сейчас будем проезжать…
– Вы пойдете в таком виде? – удивился Егор.
Женщина улыбнулась:
– Именно. Затеряюсь средь нищих, убогих и калек…
– Ну, что ж… Бруно, придержи мулов… Ага! Что ж… – Молодой человек вновь посмотрел на ведьму. – Рад был вам хоть чем-то помочь. Прощайте.
– Нет-нет. – Спрыгнув с телеги, колдунья неожиданно взяла его за руку. – Я не прощаюсь, я вам… кое-что должна… должна исправить то, что совершила… что меня заставили совершить. Уже завтра, да… завтра… Вы сможете заглянуть примерно через час – полтора обедни в таверну «Золотой колос» близ Птичьих ворот?
Вожников улыбнулся – конечно же заглянет!
Вечером закатили небольшую пирушку, обмывали удачно завершенное дело, а заодно – и принятие на службу новых – и весьма достойных – людей. Звенели бокалы. Стучали кружки. Рекой лилось вино. Взобравшись на скамью, юный Бруно с выражением читал стихи, Лерба пела, шумно веселились все!
Даже не заметили, как сбежал брат Арнольд – не до него было. Да и черт с ним, кому он теперь нужен-то?
– Как говорил старик почтенный: «Есть распорядок неизменный, которым ведает Господь…» – звонко декламировал Бруно.
– «Пока живущий тешит плоть, – неожиданно подхватил Фридрих. – Без меры ест, спешит напиться, глядишь – и смерть за ним тащится…» Так было с ними в этот час». Вернер Садовник! Хороший поэт, мне тоже нравится.
Пока господин Георг веселился со своими людьми на постоялом дворе, никому не нужный монах-доминиканец, брат Арнольд, сидел в корчме на улице Медников, что близ площади с ратушей и высокой башней Перлахтурм, прихлебывал кислое пиво и поджидал одного человека, о котором давно уже кое-что слышал, но никому не докладывал – просто держал в уме.
Человек этот – мастеровой или средней руки бюргер – частенько заглядывал в эту корчму после возвещающего конец рабочего дня звона колокола собора Святой Девы Марии. Вот и сейчас колокол уже ударил три раза – бомм, бомм, бомм. А человечка все не было… Ах, нет! Вот он…
Невысокий, в длинном кафтане доброго, но неброского сукна и скрипучих башмаках с пряжками, он опустился на скамью, заказав две кружки пива…
Отец Арнольд тут же присел рядом и сразу, без долгих предисловий, промолвил тихим и, кажется, вполне равнодушным голосом:
– Не вы ли интересовались неким господином из северных стран?
Корчма «Золотой колос», куда князь явился сразу после обедни, еще была пуста, если не считать компании из трех вполне прилично одетых людей, весело пивших пиво рядом, в углу. Один из них повернулся к Егору – светловолосый, с открытым лицом и приветливой улыбкой:
– Извините, мы вам не очень мешаем, любезнейший господин?
– Да нет, – Вожников пожал плечами. – Не очень.
– Мы тут, видите ли, празднуем удачную сделку – наш товарищ, герр Герхард Штаубе, нынче купил целый воз восковых свечей за смешную цену!
– Рад за него, – искренне улыбнулся Егор.
Нормальному человеку всегда приятно, когда у других – пусть и незнакомых людей – радость. Тем более скоро… уже очень скоро сюда придет та волшебная женщина… Марта… Марта… Сколько же тебе пришлось перенести, милая красавица? Ведьма. Весьма нешуточное обвинение… которое так легко устроить. Наверняка приложили руку завистливые подруги… или какой-нибудь похотливый черт, которому Марта не ответила любезностью известно какого плана. Впрочем, что гадать?
– Примите от всех нас, уважаемый господин, – поставив перед князем объемистую кружку с пивом, улыбнулся все тот же незнакомец с соседнего стола. – Прошу – со всем нашим уважением. Еще раз простите за назойливость.