– Это не я за вами гонюсь, успокойтесь… – выдохнул Олег. – Хотя, если честно, я тоже… Как ваша нога? Черт, вы, должно быть, не понимаете по-русски.
Девушку трясло, она пыталась привстать, отползти подальше от этого страшного лесного человека.
– А я вот, как на грех, совсем не шарю по-латышски, – обескураженно сообщил он. – Ду ю спик инглиш?
– Я и по-русски могу… – прошептала девушка с ярко выраженным, хотя и приятным акцентом. У нее был запоминающийся, немного грудной голос. – Я, кажется, ушибла ее немного, ничего страшного…
– Отлично, – обрадовался Олег. И зашипел, делая страшное лицо: – Я, конечно, сильно извиняюсь, но какого хрена ты тут расселась, дура большеглазая? – Он схватил ее за руку, поволок наверх.
Стоило поразмыслить, почему она не стала сопротивляться. Впрочем, не до раздумий – кризисные явления еще продолжались. Хриплые вопли за спиной, пули взрыли склон, покатились мелкие камни. Трое грузных мужчин, обливаясь потом, топали «по-над пропастью» и уже засекли неприятеля, а также причудливого диковатого мужика, невесть откуда взявшегося. Их чувства были противоречивы – с одной стороны, догнали, с другой – мертвые товарищи… Олег схватил поднадзорную за осиную талию, зашвырнул со всей злости в терновый куст. Там хрустели ветки, она исходила криком. А он окончательно взбеленился. Орал громче, чем эти трое, опустошая магазин. Пули свистели совсем близко. Олег кричал, строчил в упор, и даже продолжал это делать, когда отпала последняя надобность, двое повалились наверху, набитые металлом под завязку, третий спикировал вниз и злобно таращился на своего убийцу стеклянным глазом (второй пробила пуля). Он не мог успокоиться, истекал яростью и желчью, выбил магазин, вставил новый, отдышался…
Новая знакомая высовывалась из куста и поглядывала на Олега.
– Прости, – смутился Олег, – разгулялся я сегодня. День какой-то неблагоприятный. Ты не думай, я, вообще-то, добрый и интеллигентный в пятом поколении.
– Да, я поняла. – Она с усилием проглотила слюну и закивала.
В критической близости ее глаза оказались еще красивее, чем на расстоянии. Но капитан Веренеев был собран и деловит, с глазами он мог и позднее разобраться. Он бережно достал девушку из куста и начал подсаживать на склон. День действительно выдался хреновенький. Ревел мотор – очнулись главари преступного сообщества и отправили вслед за пешими подчиненными тяжелую автомобильную технику. Не понравилась кому-то развязная стрельба в глубине леса. Судя по грохоту, в наступление рвались бравые латышские автоматчики. Машина уже входила в поворот. Олег ругнулся – впрочем, удержался от сквернословия, использовал исключительно язык Толстого и Чехова. Он потащил растерянную девушку обратно – на западный склон. Затем выволок ее из лощины, потащил за руку в кустистые дебри – благо они стартовали сразу за оврагом. Она не противилась, начинала понимать, что этот ужасный человек ей не враг, молчала, закусив губу. Они протискивались через перехлесты ветвей, перебирались через поваленные деревья. А мотор за спиной уже заткнулся, машина встала, высаживала людей. Автоматчики переправлялись через овраг, удрученные пропажей беглянки и натюрмортом из человеческой плоти…
Они сменили направление, отправились на север, и вскоре Олег с интересом подметил, что продолжает держать женщину за руку. Она не вырывалась. В природу уже вторгались сумерки, возвращалась нечеловеческая усталость. Денек удался. Они прошли в гробовом молчании не меньше двух километров, после чего Олег остановился и начал слушать. Поисковых собак у спецназа не было, людские резервы ограничены, имелись неплохие шансы, что охотники сброшены с хвоста. Только сейчас она обнаружила свою руку в руке чужака. С ужасом вырвала ее, села под дерево, поджав под себя ноги, стала всхлипывать, размазывая слезы по щекам. Олег пристроился рядом, с интересом разглядывал девушку. У нее был милый овал лица, припухшие губки и притягивающие, какие-то нездешние глаза оливкового цвета. Все это пряталось за грязью, листьями и страхом, но вполне просматривалось. Четверть века эта миловидная латышка еще не разменяла.
– Не плачь, – сказал он. – Все образуется. Главное, что ты спаслась.
– Зато Айвар и Имантс не спаслись… – Она шмыгнула носом и спрятала глаза. – Они были хорошими людьми… У Имантса дочь на прошлой неделе родилась… Айвар рассчитался с кредитом за машину, весь такой счастливый ходил, шутил много… – Она подняла голову, вытерла слезы пальчиками и требовательно уставилась на мужчину, делающего сочувственный вид. – Кто эти люди? – вздохнув, спросила девушка. – Почему они убили Айвара и Имантса?
– Не знаю, – решительно качнул головой Олег. – И не смотри так на меня, я не имею к их смерти никакого отношения. Люди в штатском – предположительно банда, пришедшая с территории России. Люди в забралах – сама знаешь, кто. Ваши спецназовцы – не такие уж порядочные парни, если действуют в сговоре с убийцами.
Девушка прищурилась.
– Мы знакомы? Я не могу понять, мне кажется, я тебя уже где-то видела… – проговорила она.
– Ну, слава богу, – улыбнулся Олег. – Мы ехали в одном автобусе из Домбеле в Такспилс. В твоей компании присутствовала совершенно невыносимая разноцветная особа, которая трещала, как древняя митральеза, и мотала нервы всему салону. Я не мог понять, как ты ее терпишь. Потом мы с вами снова встретились – заметь, совершенно случайно, в магазине на окраине Догне. Я покупал корзинку и картонку… ну, в смысле, колбасу, производители которой сэкономили даже на сое, а вы стояли у кассы передо мной, и я думал, что сойду с ума от этого треска. Когда я выходил, ты посмотрела мне вслед.
Она смутилась.
– Я решил, что ты живешь в Догне, – добавил Олег.
– Я живу в Догне, – подтвердила девушка и тускло улыбнулась. – Цветное недоразумение зовут Анита, она моя двоюродная сестра, я просто вынуждена терпеть ее навязчивость и манеру общения. Она такая… Она не только рот не закрывает, но и поступает часто очень неразумно. Не знаю, как это сказать по-русски…
– Шило в заднице царапает тараканов в голове, – нашелся Олег.
Девушка улыбнулась.
– Да, наверное… У меня выпало два выходных дня, мы ездили в Домбеле, там живет наша общая бабушка, мы провели у нее ночь, утром отправились обратно… С нами возвращался знакомый парень, он остался в Арсне… Да, теперь я помню тебя… Черт возьми, ты выглядел не так, как сейчас…
– Ты тоже была другой. Не говоря уж про полицейскую форму. Меньше всего я мог предположить, что ты работаешь в Государственной полиции.
– Мне тоже было трудно представить, что такой представительный мужчина будет бегать с автоматом по лесу и… – Она замешкалась, подбирая нужные слова.
– И спасать от смерти бестолковых барышень? – рассмеялся Олег. Потрясающе, в эту минуту он прекрасно себя чувствовал. Ему хотелось сидеть с этой девушкой, просто смотреть на нее, болтать о пустяках. К черту секретность. Он не хотел ничего скрывать. Люди, подписавшие его на секретное задание, пытались его убить вместе с добытым субъектом. Почему он должен хранить их секреты?! Да он раструбит об этом на весь белый свет!