Вслед за мужчиной в кабинет влетела отчаянно размахивающая руками секретарша.
– Не смейте! – вопила она. – Убирайтесь, а то я вызову охрану!
– Говоришь, его нет! – взревел здоровяк. – А это кто?! Он – собственной персоной! Кровопийца! Мясник!
У Ника по спине побежали мурашки. Внезапно он понял, что обсуждение бюджета «Стрэттона» получит весьма неожиданное продолжение…
Верзила-рабочий, скорее всего, недавно уволенный по сокращению штатов, уставился на Ника Коновера вытаращенными глазами.
В мозгу у Ника замелькали отрывки фраз из теленовостей: «Очередной доведенный до отчаяния работник, уволенный по сокращению штатов, проник на территорию предприятия, где недавно работал… и открыл огонь по своим бывшим коллегам и руководителям…»
– Совсем забыл. У меня важная встреча… – пробормотал Скотт Макнелли, протискиваясь к двери мимо разгневанного великана.
Ник Коновер медленно поднялся из-за стола во весь свой двухметровый рост и все равно смотрел снизу вверх на ворвавшегося к нему незнакомца.
– Что вам угодно? – негромко проговорил Ник тоном человека, успокаивающего взбесившегося мастифа.
– Что мне угодно? Вы только его послушайте! Мне много чего угодно! Но теперь тебе нечего мне дать! И мне больше нечего терять!
Заломив руки, Марджори выглядывала из-за широченной спины гиганта.
– Может, все-таки вызвать охрану? – спросила она.
– Не стоит. Сейчас мы все уладим, – махнул рукой Ник.
Неодобрительно покачав головой, Марджори, пятясь, удалилась.
Бородач шагнул вперед и выпятил грудь, но Ник и бровью не повел. Он почувствовал себя леопардом посреди саванны, где пропахший кислым потом и дешевыми сигарами павиан, ощерившись, скачет и кривляется, чтобы напугать его своими прыжками и ужимками.
Нику очень хотелось несколькими сильными и точными ударами положить конец этому нелепому представлению, но он напомнил себе о том, что директору корпорации «Стрэттон» не пристало опускаться до рукоприкладства. К тому же перед ним явно стоял один из пяти тысяч бывших сотрудников корпорации, уволенных за последние два года. Этим бедолагам есть на что злиться!.. Нет, лучше не лезть в драку, а успокоить этого типа, дать ему выговориться…
Ник жестом предложил бородачу занять пустующий стул, но тот отказался садиться.
– Как ваше имя? – как можно миролюбивее спросил Ник.
– Мильтон Деврис не стал бы спрашивать! Он знал всех рабочих в лицо!
Нику осталось только пожать плечами. Сказки! Конечно, добродушный папаша Деврис, почти сорок лет управлявший «Стрэттоном» до появления Коновера, был рубаха-парень, но разве кому-то упомнить в лицо десять тысяч человек!
– У меня память на имена гораздо хуже, – сказал Ник. – Представьтесь, пожалуйста.
– Льюис Госс.
Ник протянул ему для рукопожатия руку, но Госс ткнул ему в грудь толстым и коротким пальцем.
– У тебя тут блестящий стол, компьютер и все такое!.. А когда ты уволил половину рабочих на заводе, ты хоть думал, кого увольняешь?
– Еще бы! – ответил Ник. – Послушайте, мне очень жаль, что вы остались без работы…
– Я здесь не потому, что меня уволили, – меня никто не посмеет уволить! – а для того, чтобы сказать тебе, что это тебя надо гнать отсюда в три шеи! Думаешь, если высунешь нос в цех раз в месяц, всё и всех там знаешь? Да там же люди работают! Четыреста пятьдесят человек. Мужчины и женщины. Когда им в первую смену, они встают в четыре утра! А что им еще прикажешь делать? Им надо кормить семью, платить кредит за жилье, лечить детей и стариков-родителей… Ты хоть понимаешь, что из-за тебя многие из них останутся без крыши над головой?!
– Послушайте, Льюис, – устало прикрыв глаза, проговорил Ник. – Может, все-таки дадите мне ответить?
– У меня для тебя один бесплатный совет!
– Бесплатный – только сыр в мышеловке.
Льюис Госс и бровью не повел.
– Лучше подумай как следует, что ты делаешь, – продолжал он. – Если уволенным завтра же не вернут работу, завод станет!
– С какой это стати?
– Мы уже договорились. Сейчас с нами ползавода. Или даже две трети. А стоит нам начать, как за нами пойдут остальные. Мы все уйдем завтра на больничный. И будем сидеть на больничном, пока наших товарищей не примут обратно. Давай лучше по-хорошему, – самодовольно ухмыльнулся Госс желтыми от табака зубами. – Не трогай нас, и мы тебя не тронем.
Ник сверлил Госса взглядом. Неужели это правда? «Стрэттону» будет тяжело оправиться после такой забастовки, особенно если она перекинется на остальные его заводы…
– Подумай об этом как следует в своем «мерседесе» по пути домой в коттеджный поселок за трехметровым забором! – продолжал Госс. – Подумай, стоит ли тебе губить компанию, которой сам командуешь.
«У меня „шевроле“, а не „мерседес“, – хотел было ответить Ник, но Госс поразил его „коттеджным поселком за трехметровым забором“. – Откуда этой горилле знать, где он живет? В газетах об этом не писали, хотя молва, конечно, разлетается быстро… А может, это скрытая угроза?»
Заметив, как Ник побледнел, Госс злорадно ухмыльнулся:
– Да, я знаю, где ты живешь.
У Ника в глазах потемнело от ярости. Вскочив с кресла, он бросился на Госса:
– Ах вот ты как!
Потом, с трудом взяв себя в руки, Ник Коновер опустил сжатые кулаки. А как ему хотелось придушить Госса, схватив его за воротник засаленной фланелевой рубашки! Теперь, стоя рядом с верзилой, Ник хорошо видел, что у того под одеждой не играют мускулы, а колышутся складки жира.
Льюис Госс вздрогнул и было попятился, но тут же спохватился:
– Будь уверен, все знают, что ты живешь в огромном доме рядом с другими богачами, а вокруг ваших домов трехметровый забор, – прошипел он. – Кто еще в нашей компании может себе это позволить?
Ник Коновер успокоился быстрее, чем рассвирепел. Ах вот оно в чем дело! А он-то испугался…
Подойдя совсем вплотную к Госсу, Ник бесцеремонно ткнул его пальцем в грудь прямо между словами «Харлей» и «Дэвидсон»:
– А теперь слушай меня. Помнишь собрание в цеху по сборке стульев два года назад? Помнишь, как я говорил, что у нас проблемы, и нам надо бы уволить многих из вас, но этого можно избежать? Помнишь? Тогда ты, кажется, не сидел на больничном!
– Помню, – нехотя пробормотал Госс.
– А помнишь, как я просил вас перейти на неполный рабочий день, чтобы никого не увольнять? И что вы мне на это ответили?
Госс опустил глаза.
– Никто из вас на это не пошел. Никто не согласился получать меньше денег, лишь бы его товарищей не уволили.
– Легко говорить…