Book.

Не больше, чем патронов в обойме его «глока». Хватило бы только патронов...

Хватило бы баксов... Он взглянул на дорож­ную сумку, у которой выпирал правый бок, за­полненный пачками «зеленых». На старость хва­тит. Он вернется к себе в Кизляр и забудет как страшный сон все, что здесь происходило. К хо­зяину он не в претензии. Прокололся он сам со своими кроссовками, будь они неладны... Но если только в них он мог ходить легко и бесшум­но, как снежный барс. Если только в них он мог выполнять поручения хозяина. И хозяин никогда не проявлял недовольства. Очень натурально переживал по поводу Степана Ивлева и Николая Бригаднова, грозивших его посадить, а ему, Ти­муру, сунул втихомолку, ни о чем не говоря, только глядя прямо в глаза, пару долларовых пачек. И дело было сделано. На месте Гоши он поступил бы точно так же. Даже еще круче... Но сейчас он действует без его безмолвных приказов.

Тимур не стал ждать, когда приедут за ним из столичного МУРа... Одно обидно, что Гоша столько держал его за обыкновенного дурака. Неужели угадывание хозяйских желаний говорит лишь о раболепной покорности и ничего об уме?

Да, сначала он не понял, чего от него хочет этот сопляк из Москвы. А когда что-то сообра­зил — было уже поздно. Хозяин сдал его с потро­хами. Но он, Тимур, не в обиде. Все правильно.

Ибо он, Тимур, вполне может утянуть за собой других, и Гошу в первую очередь... А за что, если по-честному? Сам прокололся с этой «Пумой», сам и отвечай... Но все-таки хозяин за столько лет верной службы-дружбы мог бы как- нибудь выручить, заслонить, купить этих ментов. Наверное, не мог. Наверное, не желает светиться ни со своими бабками, ни со своими адвокатами.

И потому послал за ним этот «лендровер». Они все почему-то думают, что он, Тимур, туго соображает. Слишком сильный, чтобы быть умным... Придется их разочаровать.

Ну вот и лесополоса. Тимур ее знает как свои пять пальцев.

Возил сюда кое-кого, потом их находили слу­чайно грибники...

Тогда он их просто расстреливал, но потом Гоша по пьянке сказал: ты джигит, Тимур! Своих врагов вы у себя резали, как жертвенных баранов. Я сам видел, как здорово у тебя это получается.

Верно, было дело, пригласил он как-то Гошу к себе в Кизляр, собрали стол, дорогому гостю — почет и уважение. Гоша отстегнул хозяину, брату Тимура, на новую машину... И Гоша, еще трез­вый, пошел смотреть, как он, Тимур, режет бара­на. Пусть чувствуют себя баранами, говорил он потом про своих врагов, как правило, их не на­зывая... Но он-то, Тимур, всегда понимал хозяи­на с полуслова. И ни разу не ошибся, и всем врагам хозяина это стало внушать ужас. Даже Томилин, школьный друг Гоши, который имеет привычку дерзить при посторонних, побледнел, когда узнал, какой смертью погибли Ивлев и Бригадное. Хозяин как бы ненароком подсунул ему и еще кое-кому газету, где крупным планом были сфотографированы трупы бывших «генера­лов».

Тимур сбавил газ. Пусть догонят. Пусть эти самодовольные прыщавые юнцы в последний раз в жизни насладятся чужим страхом и унижением. А он пока снимет предохранитель со своего «глока»...

И они догнали, обошли, развернулись, и он, чтобы их обойти, свернул с шоссе, погнал через кусты, пока не завяз в снегу.

Они смеялись... И приблизились к нему, когда он с трясущимися руками выбрался из ма­шины, протягивая им свою сумку с валютой.

— Зачем? — спросил коренастый, широколи­цый, с жидкими белесыми волосами. — Мы и так возьмем.

— Мальчики, ребята... — бессмысленно каню­чил Тимур, протягивая им сумку. — Пожалейте...

А сам их в это время пересчитал — так и есть, всего-то пятеро и, придурки, встали возле него полукругом.

Один, рыжий, конопатый, вырвал у него сумку, поддал ногой, и салатные пачки выпали в снег, а они всего-то на момент вожделенно на них уставились... И тут Тимур взревел, упал в снег, они и не заметили, как там, в снегу, он выхватил из кармана верный свой «глок» и, резко развернувшись, лежа на спине, разрядил в них, запоздало хватающихся за пистолеты, ровно пять патронов... Кто-то из них, белобрысый кажется, все-таки выстрелил, падая, и попал в рыжего, который был уже мертв.

Остальные четверо ревели и стонали, возясь в кровавой снежной каше, хватая разинутыми ртами воздух.

Тимур встал и выпустил из своего автомати­ческого пистолета еще пять патронов, последних, на этот раз в их головы.

Впрочем, на рыжего уже можно было не тра­титься, он был убит наповал, когда пуля попала ему в сердце.

Теперь все они лежали перед ним, безмолвно таращась в серое небо, обещавшее скорые снеж­ные заносы.

Тимур подошел к своей машине. Взглянул на часы. Возни много — пока вытащишь, пока вы­берешься на дорогу... Ну что ж, возьмем трофей­ный «лендровер»! Гоша бы одобрил его действия. Хоть сам и послал этих пацанов...

Тимур сел в захваченную машину, которая внутри еще не остыла, а из магнитофона рвалась музыка. Кто-то на английском истошно, будто его резали, орал под гитару.

Мотор работал на холостом ходу, и его ров­ный, монотонный гул успокаивал.

Хорошая машина, подумал Тимур, врубая передачу. Жалко бросать. Когда послышалась трель телефона, он не сразу понял, что это такое. Наконец увидел аппарат. Отвечать или не надо? Лучше не надо.

Но когда до аэропорта оставалось несколько километров, трели раздались снова. Тимур осто­рожно приложил к уху сотовый.

— Башкир! Башкир, ты? — раздался голос Ар­тема.

Впереди уже виднелся аэропорт. Здесь меня никто уже не достанет, подумал Тимур.

— Здравствуй, Артем, здравствуй, дорогой, — вежливо поздоровался он. — Как дела? Как по­живаешь?

— Ты?.. — поперхнулся Артем. — Ты с ребя­тами?

— Какими ребятами? А-а, с этими, у кого я машину одолжил? — спросил Тимур.

— Как — одолжил? — Артем был явно расте­рян, и Тимур этим наслаждался. Теперь все будут знать, какой он крутой!

— Очень просто, дорогой. Они мою разбили, в снег загнали, пришлось у них взять...

— Ты где? — спросил Артем уже спокойно, взяв себя в руки.

— В машине, сам знаешь...

— Едешь куда? — спросил Артем.

— Катаюсь. Могу я покататься?

И в это время голос Тимура заглушил рев взлетающего самолета.

Артем выругался и бросил трубку. Потом на­брал номер Гоши:

— Слушай, у нас проблема... Просто не знаю, что делать...

— Что еще? — Голос у Гоши был сонный.

— Башкир спьяну все напутал! Ведь договори­лись, кажется. Сначала Томилу, с ним отработает Тимур, потом самого Тимура.

— Ничего, ничего... — сказал Гоша. — Что-то не узнаю тебя, Артюша. С чего ты так растерялся? Мне Башкир сказал, что Тимур рванул в сторону аэропорта. Со всеми делами... Даже не поставив меня в известность. Я и переиграл. Велел довести его только до лесополосы... А с Томил ой придет­ся как-нибудь по-другому... Придется тебе им заняться.