— По какому праву, — спросил Ланселот, — смеете вы останавливать рыцаря Круглого стола?
— Нам приказано застрелить вашего коня. Поворачивайте назад или пойдете пешком.
— Ишь как расхрабрились! Конный или пеший, я вас нисколько не боюсь.
Они выстрелили и тяжело ранили коня. Ланселот соскочил с коня и погнался за негодяями, но те умчались прочь. По дороге было множество канав и изгородей, и Ланселот не мог догнать врагов.
— Позор вам! — кричал он. — Как можете вы так предательски обходиться с рыцарем? Не зря говорится: «Добрый человек попадет в беду, связавшись с трусом».
И он пошел дальше пешком, согнувшись под тяжестью копья и доспехов. Досадовал он сильно, однако от оружия избавляться не стал, потому что ожидал встречи с сэром Мелиагонтом. И тут Ланселота нагнал человек с повозкой.
— Добрый человек, — сказал ему Ланселот, — сколько возьмешь, чтобы подвезти меня до замка? Он в миле отсюда или в двух.
— Нельзя вам ехать в моей тележке, сэр. Меня послали лес возить.
— Кто послал?
— Мой хозяин, сэр Мелиагонт.
— С ним-то я и хочу встретиться.
— Но со мной вы не поедете!
Ланселот запрыгнул на телегу и с такой силой ударил мужика стальной рукавицей, что тот мертвым рухнул наземь.
В тележке сидел погонщик, и тот пал перед рыцарем на колени:
— Пощадите мою жизнь, сэр, и я отвезу вас, куда пожелаете.
— Так вези меня к воротам замка, где живет Мелиагонт.
Погонщик взял кнут и, покрикивая «эй!», повез рыцаря к замку. Конь Ланселота, хотя и раненный множеством стрел, кое-как плелся позади.
Одна из дам Гиневры подошла примерно часом позже к окну и увидела рыцаря во всеоружии, который ехал, стоя в тележке.
— Вот удивительнейшее зрелище! — воскликнула она.
— Что там такое? — спросила королева.
— Вон, внизу. Наверное, этого рыцаря везут на казнь.
Гиневра выглянула и сразу же узнала по щиту Ланселота.
— Вовсе не на казнь его везут. Как у вас язык повернулся? Это же Ланселот! Догадываюсь, что произошло: его верный конь был ранен в схватке с людьми Мелиагонта, и Ланселоту пришлось добираться сюда в повозке. Защити его Иисус!
Ланселот как раз добрался до ворот замка. Он спрыгнул с телеги и голосом, сотрясшим камни и балки, воскликнул:
— Где ты, подлый предатель Мелиагонт? Где осквернитель Круглого стола? Выходи со всеми своими воинами — я, Ланселот, прибыл сразиться с тобой.
Он распахнул ворота и одним ударом сломал шею привратнику.
Услыхав этот вызов, сэр Мелиагонт в страхе побежал к королеве и упал перед ней на колени.
— Ах, госпожа! — взмолился он. — Помилуйте меня! Отдаю себя под вашу защиту.
— Что с вами? Устрашились, когда славный рыцарь явился отомстить за меня?
— Я все сделаю, как вы повелите.
— И что вы хотите за это?
— Прошу вас, выйдите к Ланселоту и попросите его не буйствовать более. Скажите, что я отдам ему все свои земли и замок. Завтра я отвезу вас в Вестминстер и сдамся ему.
— Вот как? — переспросила королева. Помедлив, она решила: — Что ж, мир всегда лучше войны.
И она вместе с дамами вышла к воротам, где нетерпеливо поджидал своего врага Ланселот.
— Где предатель? — тут же спросил он Гиневру.
— Отчего такая горячка, такой гнев, сэр?
— Что за вопрос? Ведь это вам причинили позор и бесчестье. Я поспешил вам на помощь.
— За это я благодарю вас. Но я хочу править мирно. Пусть прекратятся раздоры. Хозяин этого замка принес мне свои извинения. Он сожалеет о своем поступке.
— Знал бы я, мадам, что вы так легко простите его, не стал бы торопиться вам на помощь. Видимо, для спешки не было причин.
— Что вы такое говорите, сэр? Неужели думаете, что я заступаюсь за него из любви или уважения? Разумеется, нет. Но я хочу избежать неприглядных раздоров и междоусобиц.
— Понимаю вас, госпожа, но вот что я вам скажу: только вы и господин мой король могут заставить меня пощадить Мелиагонта.
— Благодарю вас, сэр Ланселот. Пройдите в мою комнату, и мои служанки позаботятся о вас.
Они вместе прошли в замок, и когда Ланселот снял с себя доспехи, он спросил о тех десяти рыцарях, попавших в плен. Королева привела их, и все они были счастливы видеть Ланселота. Они тоже хотели поквитаться с Мелиагонтом, но сдержались из уважения к королеве. Гиневра и ее дамы занялись лечением раненых. Она не позволила перенести их в другие покои, но велела постелить им постели и покрывала в ее комнате, чтобы ухаживать за ними.
Но Ланселот успел уговориться с королевой, что он подойдет со стороны сада к окну, и у этого окна Гиневра поговорит с ним втайне. Рыцарь взял с собой меч на случай, если Мелиагонт попытается на него напасть. Он вошел в сад и приблизился к окну, забранному железной решеткой. Гиневра ждала его, и влюбленные о многом переговорили.
— Ах, мадам, — сказал он, наконец. — Хотел бы я проникнуть в эту комнату и оказаться подле вас.
— Я тоже этого желаю, — ответила она.
— Скажите мне: вы искренне желаете, чтобы я был с вами?
— Да, искренне.
— Тогда я докажу, как сильна моя любовь к вам, — Ланселот обхватил руками железные острые прутья и вырвал их из каменной стены, но одним прутом порезал себе руку до кости. Он проник через окно в комнату и залил все вокруг кровью.
— Тише, — предупредила его королева, — тут спят мои рыцари.
Они осторожно улеглись в ее постель, и Ланселот до рассвета пробыл с королевой. Когда настало время уходить, он вылез через окно и, как сумел, пристроил решетку на место. Вернувшись к себе, он показал сэру Лавейну раненую руку; молодой человека забинтовал его рану, и Ланселот спрятал ее под перчаткой.
Тем временем сэр Мелиагонт наведался в покои королевы. Он застал ее дам одетыми, но королева все еще дремала в постели.
— Не больны вы, мадам? — спросил он. — Почему вы не поднялись в столь поздний час?
Он отдернул полог кровати и пришел в ужас: и покрывало, и простыня, и подушка были залиты кровью. При виде такого зрелища Мелиагонт решил, что с королевой ночью спал кто-то из раненых рыцарей.
— Ах, мадам, — сказал он, — теперь я вижу, как подло вы обманываете своего мужа-короля. Вы поселили этих рыцарей в своих покоях с коварным умыслом: один из них возлежал с вами под покровом ночи.
— Вы распускаете гнусные сплетни, сэр. Никто из этих рыцарей не приближался к моей постели.