— Но как медведь оказался в церкви?

— Кто-то поднял дверь клетки.

— Что?

— Кто-то поднял дверь клетки, — повторил я. — Медведь загнал меня в церковь. Убегая от него, я поскользнулся и упал.

Вдаваться в подробности не было ни малейшего желания. Я обвел церковь глазами. Один из конюхов, встретив мой взгляд, смущенно отвернулся. Труп медведя лежал на почерневшей соломе, испуская вонючий дым.

Со двора доносились возбужденные голоса. Судя по всему, переполох, поднятый в церкви, перебудил половину лагеря.

Вскоре церковь наполнилась слугами и солдатами. Вокруг мертвого медведя собралась целая толпа любопытных.

— Он набросился на горбатого законника, — донесся до меня чей-то голос. — Того самого, что король поднял на смех в Фулфорде.

Сержант Ликон тоже услышал это, и на его добродушном круглом лице мелькнула тень.

— Так вы считаете, кто-то намеренно выпустил медведя? — обратился он ко мне.

— В этом у меня нет никаких сомнений, — ответил я, судорожно переведя дух. — Кто-то знал, что я буду возвращаться именно этим путем, и выжидал, когда я подойду к клетке.

Но кто он, этот неведомый враг? И откуда ему известны мои планы?

Глава двадцать седьмая

Сержант Ликон приказал одному из своих солдат проводить меня в королевский особняк. Солдат рассказал о происшествии стражнику, стоявшему в карауле у дверей. Тот провел меня в дом, попросив двигаться и говорить как можно тише, ибо король и королева уже легли почивать. Внутри особняка царила тишина, солдаты, стоявшие в карауле в коридорах, дремали, прислонившись к стенам. Тусклый свет свечей выхватывал из темноты роскошные гобелены и мебель.

Вслед за караульным я поднялся на второй этаж. Солдат постучал в дверь кабинета Малеверера.

— Войдите! — раздался низкий звучный голос.

К своему великому удивлению, я увидел в кабинете не только Малеверера, но и сэра Ричарда Рича. Оба сидели у стола, заваленного какими-то бумагами, судя по виду — купчими на землю. В заголовке одной из них я успел разглядеть выведенное крупными буквами имя: «Роберт Эск из Отона». Малеверер, поймав мой взгляд, поспешно свернул документ.

— Что вам еще надо? — рявкнул он. — Господи боже, даже ночью от вас нет покоя.

— Приношу свои извинения, сэр Уильям. Но на меня вновь совершено покушение, и я подумал, что вам следует об этом знать.

— Какое еще покушение?

Я по возможности кратко рассказал о столкновении с медведем. Когда я закончил, Рич негромко рассмеялся.

— Знаете, брат Шардлейк, в фигуре любого горбуна есть что-то медвежье, — заметил он. — Возможно, зверь принял вас за маленькую медведицу и захотел познакомиться с вами поближе.

Произнося эту тираду, он не сводил с меня глаз и при этом поспешно сворачивал документы, разбросанные на столе Малеверера. Мне не составило большого труда понять, что бумаги эти отнюдь не предназначались для посторонних глаз. Глумясь надо мной, Рич рассчитывал отвлечь мое внимание.

— Может статься, вы правы, сэр Ричард, — смиренно ответил я. — Но в любом случае кто-то намеренно открыл клетку.

Малеверер позвал стражника, ожидавшего в коридоре.

— Приведите смотрителя, который отвечает за медведей, — распорядился он. — Немедленно.

Солдат поклонился и вышел.

— Сегодня я допрашивал повара из лагеря для прислуги, Гудрича, — сообщил Малеверер, пристально глядя на меня. — Из его слов трудно понять, что там произошло на самом деле. Может, эти олухи не справились с вертелом, который чуть вас не пришиб, и разыграли целое представление, чтобы скрыть свою оплошность. А может, кто-то в самом деле огрел по голове мальчишку и пытался убить вас. Послушаем, что скажет смотритель. Если сегодняшний случай — это и в самом деле покушение, значит, тогда, в лагере, на вас тоже покушались.

— А бумаги из шкатулки найти не удалось? — вопросил сэр Ричард. — Те, что были похищены по милости этого ротозея? — добавил он, бросив на меня уничижительный взгляд.

— Не удалось. Полагаю, они давно в руках заговорщиков.

— Но таинственные злоумышленники здесь, среди нас. Они едва не отправили на тот свет Бродерика и не оставляют в покое старину Шардлейка. Я полагаю, Бродерика следует перевезти обратно в замок и допросить с пристрастием. Наверняка ему многое известно.

— Герцог Суффолк убежден, что допрос с пристрастием следует отложить до Лондона, и король полностью с ним согласен, — покачал головой Малеверер. — Поначалу они хотели вызвать сюда опытного пыточного мастера из Тауэра. Но потом решили: пока тот прибудет, заключенный успеет проделать полпути в Лондон. Надеюсь, его все же удастся доставить в Лондон живым.

— Для этого необходимо двинуться в путь как можно быстрее. А это зависит от того, скоро ли шотландский король соизволит пожаловать в Йорк.

— Если Джеймс не притащит в Йорк свою шелудивую задницу, шотландцам придется горько об этом пожалеть, — процедил Малеверер.

Раздался стук в дверь, и солдаты ввели смотрителя. Здоровенный детина поклонился, едва не касаясь пола головой. Рич брезгливо сморщил нос.

— Господи боже, ну и смердит от тебя!

— Простите, милорд, — пролепетал смотритель. — Я как раз убирал из церкви труп медведя…

— Каким образом твой подопечный выбрался из клетки? — грозно нахмурившись, вопросил Малеверер. — Ты что, забыл запереть щеколду, болван ты этакий?

— Нет, сэр, клянусь, это невозможно. Там вообще нет щеколды. Дверь поднимается вверх при помощи веревки. Так намного безопаснее, сэр. Видно, кто-то поднял ее и привязал веревку к задней стене клетки. А потом убежал. Вот медведь и вышел на свободу.

— Я так понимаю, медведя может выпустить всякий? — процедил Малеверер. — На двери нет никакого замка?

— Нет, сэр. Я и думать не думал, что кому-то взбредет в голову выпускать такого свирепого зверя. И для чего? Неужели ради шутки?

— Нет, для того, чтобы совершить убийство, — подал голос я. — Теперь я понял, что произошло. Мой неведомый враг увидел, как мы с Бараком вошли во двор аббатства. Он понял, что я неминуемо пройду мимо клетки с медведем, обежал церковь и открыл дверь клетки.

— А куда подевался ваш ненаглядный Барак? — бросил Малеверер.

— Отправился в гости, — в некотором замешательстве ответил я. — С моего разрешения.

— Решил навестить девку? Ту самую смазливую кухарку?

Я счел за благо промолчать.

— Извините, сэр Уильям, но я более не в состоянии выносить этой вони, — изрек Рич, поднимаясь и собирая бумаги. — С вашего разрешения, я вас оставлю.

Он поклонился Малевереру и вышел прочь.

— Вижу, тебе плевать на свои обязанности, грязный олух! — напустился Малеверер на понурого смотрителя. — Страшно представить, что было бы, вырвись медведь из клетки, когда поблизости находился король!