– Нет, я начинала в канцелярии. Ваш отец повысил меня в должности примерно десять лет назад, когда Пегги Флокхарт ушла на пенсию.
Пегги Флокхарт. Он помнит это имя. «Ты проводишь больше времени с Пегги, чем с собственной женой».
– У вас были… – внезапно к горлу подкатился комок, и он сглотнул, – близкие отношения?
– С Пегги?
– С моим отцом.
Элизабет притормозила:
– Что конкретно вы имеете в виду?
– Вы упоминали, что он считал всех вас своей семьей. Я просто хочу знать, в каких вы были с ним отношениях.
– Не в таких, на какие вы намекаете, – отрезала она, уязвив его. – Мы с Роном были друзьями. На него было приятно работать. Он заставлял меня и всех остальных чувствовать, будто мы помогаем ему достичь чего-то важного. Он очень любил то, чем занимался.
– Понятно.
Ее слова развеяли сомнения Чарльза и окончательно убедили его в том, что для его отца компания «Бишоп Пейпер» всегда была на первом месте.
Чарльз посмотрел на Элизабет, которая уверенно вела внедорожник. Он не стал бы хуже думать о своем отце, если бы узнал, что тот за ней ухаживал. Это достойная женщина.
Элизабет тяжело вздохнула:
– Мне нравилось работать на Рона. Он меня ценил.
– В отличие от меня? – спросил Чарльз.
– Я этого не говорила.
В этом не было необходимости. Он понял намек.
– Уверяю вас, Элизабет, я очень ценю ваши профессиональные качества.
– Ну разумеется, – усмехнулась она.
– Вы мне не верите?
– С чего вы взяли? – Она перестроилась в другой ряд.
– Вы не считаете, что я вас ценю?
– Я считаю, что ценить человека и ценить его деловые качества – это две разные вещи.
– Я понял. Все дело в том, что я отказался повысить вам зарплату. Я уже сказал вам…
– Я знаю, – перебила она его. – Вы не можете ни для кого делать исключение.
– Точно.
– Вы просто пытаетесь сократить расходы. Ничего личного.
Это тоже чистая правда, но почему-то, когда он услышал от нее свои собственные слова, он почувствовал себя последним мерзавцем.
Чарльз отвернулся и стал смотреть в окно. С каких это пор его начало заботить, что думают о нем его сотрудники? Он здесь не для того, чтобы заводить себе друзей. Он здесь для того, чтобы продать компанию, которую получил в наследство. Тогда почему ему хочется спорить с Элизабет до тех пор, пока он не заставит ее с ним согласиться?
Почему ее негативное мнение о нем причиняет ему боль?
– Элизабет, вы почти не притронулись к обеду. Вам не понравилась еда? – спросил Чарльз.
Они стояли в гардеробе местного ресторана, после того как попрощались с губернатором штата и главами крупных компаний.
Пока он помогал ей надеть пальто, она чувствовала, как его дыхание щекочет ей ухо.
Ему повезло, что она не вывалила салат ему на колени. Когда он настоял на том, чтобы она отвезла его в Конкорд, она решила, что это все, что от нее потребуется. Она не ожидала, что он потащит ее с собой в шикарный ресторан, где даже официанты одеты лучше, чем она.
– Салат был хороший, – сухо ответила она.
– Вы уверены? Вы могли бы заказать что-то другое.
– Я же сказала, что он был хороший. Просто я не голодна.
Когда они вошли в ресторан, все уставились на нее и у нее пропал аппетит.
Да, люди смотрели не только на нее, но и на Чарльза, на фоне которого померк даже элегантный моложавый губернатор. Если бы она не злилась на своего босса, ей бы доставило удовольствие его общество.
Но она так на него разозлилась, что выскочила из ресторана так быстро, что ему пришлось бежать, чтобы ее догнать.
– Вы куда-то спешите? – спросил Чарльз.
– Домой, – отрезала она. – Если, конечно, вы не возражаете.
Деловая встреча оказалась продолжительнее, чем она ожидала. Уже начало смеркаться и на улицах зажглись фонари. Количество машин на дорогах увеличилось. Люди выезжали пораньше, чтобы избежать заторов, но в действительности сами становились их причиной. Вечером дороги будут забиты любителями лыж и сноуборда.
Матч с участием Эндрю начнется через пару часов. Вот черт!
– Вы могли бы предупредить меня заранее, – сказала она. – Сказать мне, что вы хотели, чтобы я тоже присутствовала на этой встрече.
– Я думал, что это очевидно. В конце концов, вы лучше всех разбираетесь в экологической политике компании.
– До вчерашнего дня вы собирались ехать на эту встречу в одиночку.
– Да, но поскольку вы поехали со мной, было бы глупо не воспользоваться вашими знаниями. Кстати, вы произвели впечатление на губернатора.
– Свитером с оленем?
– Вы сами вспомнили, что пятница – день без дресс-кода, – ухмыльнулся Чарльз. Если бы он не был ее начальником, она бы его ударила. – Кроме того, разве вы не посещали подобные встречи вместе с моим отцом?
– Нет. Рон был очень коммуникабельным человеком и не нуждался в моей помощи.
– Тоже мне, открыли Америку, – пробормотал он.
– Прошу прощения?
Его комментарий говорил о том, что он не осознавал, что произнес это вслух. В его тоне слышалась горечь, и Лиз забыла, что должна на него злиться.
– Вы дали мне понять, что нисколько не удивлены.
– А вы были удивлены?
– Думаю, нет. Рона всегда считали в некоторой степени индивидуалистом. Вас тоже им считают, – заметила она.
– Вряд ли.
– А вот деловые журналы утверждают обратное.
– Журналы преувеличивают.
– В каком смысле?
Возможно, его ответ даст ей понять, какое будущее ждет «Бишоп Пейпер».
– Индивидуалист полагается на внутреннее чутье, а я подчиняюсь требованиям конъюнктуры рынка.
– Хотите сказать, что ваш отец этого не делал?
– Я понятия не имею, чем руководствовался мой отец при принятии решений. Впрочем, глядя на цифры, можно сделать вывод, что точно не рыночной конъюнктурой.
– Я уже вам говорила, что он считал нас своей семьей.
В ответ Чарльз лишь презрительно фыркнул.
Они добрались до здания многоэтажной автостоянки и вошли внутрь. Чарльз нажал на кнопку, и двери лифта тут же открылись.
Лиз почувствовала цитрусовый аромат его одеколона, и внезапно стальная кабина стала маленькой и тесной. Как этому мужчине удается уменьшать каждое помещение, в которое он входит? Отойдя от него, она прислонилась к стене.