— Говорит ваш друг из аэропорта Кеннеди. Друг, у которого теперь нет пистолета.
— Где Ростов? Я назначил контрольный срок.
— Мы уложились в отведенное вами время. Слушайте меня внимательно. Я звоню из автомата на Восьмой авеню и должен глядеть по сторонам. Примерно полчаса назад позвонили из Москвы. К счастью, они попали на меня, потому что мой шеф на званом ужине. Я должен быть на месте к его возвращению.
— К чему вы клоните?
— Ростов мертв. Его обнаружили в девять тридцать утра по московскому времени после наших неоднократных попыток дозвониться до него.
— Как он умер?
— Четыре пули в черепе.
— О Господи! Есть предположения, кто мог это сделать?
— По непроверенным данным — Военная контрразведка. Я тоже склонен так думать. Уже было много слухов на подобную тему. Если убирают таких людей, как Ростов, то для меня это означает одно — я слишком стар для таких дел. Вот почему я вынужден пользоваться уличными телефонами. Вы все здесь круглые дураки, но лучше жить с дураками, чем с шакалами, которые готовы вцепиться вам в глотку только потому, что их не устраивает ваш вкус или ваш смех.
«Сегодня на совещании... я не понял одну мысль... Сотрудник разведки КГБ вступал в контакт... высказывал предположение...» -Слова Артура Пирса, которые он произнес в тот момент, когда неуклюже пытался закурить сигарету.
«Ростов не предполагал. Он знал точно. Команда фанатиков, именуемая ВКР... Военная... Он пытается расколоть...» -так сказал он сам тому, с кем должен был сотрудничать. Убийце с Коста-Брава.
Мог ли звонок Пирса стать причиной гибели не одного «памятливого»? Не потребовал ли он смерти и человека в Москве? Четыре пули в голову. Ростов лишился жизни — и тем самым дал необходимое доказательство. Решающее ли? Что здесь вообще может стать решающим доказательством?
— Кодовое имя «Хаммер — ноль-два» вам о чем-нибудь говорит?
— Частично.
— Что именно?
— "Хаммер". Оно было распространено — не очень сильно — много лет назад. Потом, насколько я знаю, от него отказались. Хаммер — это Хаммаршельд. Даг Хаммаршельд, генеральный секретарь ООН.
— Господи!.. Ноль... ноль... два. Ноль это круг... круглый стол... Совет! Два... повторно... дважды, второй.Второе лицо в делегации! Все!
— Как вы, наверное, поняли, — прервал его советский разведчик, — я должен бежать.
— Позвоните в Нью-йоркское отделение ФБР. Отправляйтесь туда. Я их предупрежу.
— Это как раз то место, куда мне меньше всего хочется идти. И это все, что я могу вам сказать.
— Тогда оставайтесь на улице и перезвоните мне через полчаса. Мне надо действовать быстро.
— Выбирать между дураками и шакалами. Это надо же!..
Хейвелок надавил на рычаг телефонного аппарата, освобождая линию.
— Это — Пирс, — бросил он взгляд на Дженну. — «Хаммер — ноль-два». Я ему говорил — мы все ему говорили — о том, что Ростов вышел на Военную. И он распорядился убить Ростова. Нет сомнений. Пирс — тот, кто нам нужен.
— Он попался, — воскликнула Дженна. — Ты поймал его.
— Да, я его поймал. Поймал «Двусмысленность», человека, который приговорил нас к смерти на Коль-де-Мулине... Когда Пирса доставят в клинику, я заставлю его поплясать на игле. Я выпотрошу его! Он выложит мне все, что знает. — Майкл быстро набрал нужный номер. — Соедините меня с президентом, пожалуйста. Звонит мистер Кросс.
— Михаил, ты должен держать себя в руках, — предостерегающе напомнила Дженна. — Учти, для него это будет страшным ударом. Кроме того, он должен тебе поверить.
Хейвелок кивнул.
— Это самое сложное. Спасибо. Я было вознамерился начать сразу с выводов. Ты права, надо его подготовить... Господин президент?
— В чем дело? — нетерпеливо поинтересовался Беркуист. — Что случилось?
— Мне необходимо кое-что сообщить вам, сэр. Это займет несколько минут, и я попросил бы вас выслушать очень внимательно то, что я скажу.
— Хорошо. Позвольте мне перейти к другому аппарату; рядом со мной люди... Кстати, Пирсу удалось с вами связаться?
— Что?
— Я говорю об Артуре. Он вам звонил?
— По какому поводу Пирс должен был звонить мне?
— Он разговаривал со мной по телефону примерно час назад. Я должен был подтвердить разрешение на вскрытие сейфа. Я сообщил ему о вашем звонке, о том, что вы оба хотели знать, говорил ли я на совещании об этом проклятом центре Рандолфа. При этом я добавил, что нам всем известно о побоище.
— Умоляю, господин президент! С самого начала! Повторите в точности, что вы ему сказали?
— Да что с вами?
— ...И что он вам сказал!
— О чем?
— Господи, ну говорите же! Что вы ему сказали?
— Так, минуточку, Хейвелок...
— Да говорите же! Вы теряете время, которого у нас и так нет! Что вы ему сказали?
Беркуисту, кажется, наконец передалось волнение Майкла. Он помолчал, а потом заговорил спокойно, ровно, как начальник, который реагирует на тревогу подчиненного, не понимая ее причины, но с уважением относится к его мнению.
— Я сказал, что вы мне звонили и специально интересовались, упомянул ли я на сегодняшнем совещании о Медицинском центре Рандолфа. Когда вы узнали, что я сообщил об этом всем присутствующим, мне показалось, что вы испытали облегчение.
— Как он отреагировал?
— Мне показалось, он немного смешался. Он бросил нечто вроде «понятно», а потом спросил, объяснили ли вы, почему вас это интересует.
— Интересует — что?
— Медицинский... Да что с вами происходит, черт возьми?!
— Что вы сказали?
— Сказал, что мне известно, что вы с этим как-то связаны, хотя я не в курсе подробностей.
— Что он ответил?
— Кажется, ничего... О да. Он поинтересовался, достигнут ли какой-нибудь прогресс в отношении человека из военно-морского госпиталя в Бетесде?
— До завтрашнего утра ничего не должно было произойти. И он прекрасно знал об этом.
— Что? Господин президент, у меня нет времени пускаться в объяснения, и вам нельзя терять ни секунды. Успел ли Пирс проникнуть в ту комнату-сейф?
— Не знаю.
— Остановите его! Он — тот самый «крот»!
— Вы сошли с ума!
— Черт бы вас побрал, Беркуист! Потом вы можете меня расстрелять, но сейчас слушайте меня! У него фотоаппараты, о которых вы не подозреваете! В перстне, часах, запонках! Дайте приказ остановить его! Арестовать! И немедленно раздеть, потому что у него может быть ампула с ядом! Я не могу отдать такой приказ, но вы можете! Обязаны! Немедленно!