— Это мысль! — У Лопы сверкнули глаза.
— Разгонишься по Москве на битых тачках, — безнадежно махнул рукой Дымыч. — Хозяин такого металлолома накупил, что бомж с пьяных глаз в них не сядет.
— Но мысль недурственная, — протянул Скиф.
— Ты что, торчать в блатной столице вознамерился? — взвился Засечный. — Тут же рай уголовный.
— А как еще прикажешь деньги зарабатывать? На что жить?
— А я так еще бы свой молодняк обкатал на такой халтуре, — загорелся казак. — Чтоб знали, как с элитой из подвала обращаться.
— Нет, не выгорит, — отмахнулся Димыч. — Нужен лимузин классом «Вольво» и не старше трех лет — иначе и думать нечего.
— Проблема в принципе решаема, — подумав, сказал Скиф. — А для надежности лучше эскорт: один за рулем шикарной иномарки, двое — сзади на моем «жигуле».
— Без документов? — сказал Засечный. — Много мы поездим, до первого гаишника. Нечего нам в Москве делать.
— А вы на кого работаете? — осторожно спросил младший Димыч.
Братья, заметно было, давно мучились этим вопросом, переглядывались да посматривали в окно. За каждым их жестом зорко следил Засечный. Казак Лопа тоже сидел как на иголках, только Скиф казался спокойным, словно в укрепленном обжитом блиндаже.
— Мы на Россию, а вы — не знаем пока… — ответил он. — Хотя для коммерческого предприятия нам не обязательно иметь одинаковые политические взгляды. Как говорят «новые» хозяева жизни — бизнес не знает морали… А вон и ваш работодатель собственной персоной. Сейчас заключим с ним деловой контракт.
Во двор садика вкатила белая «Волга» с помятым крылом.
— Старый знакомец! — обрадовался Лопа. — Это он вчера у нас на хвосте висел, Скиф. Позвоню-ка я своим станичникам.
— Сами справимся, — остановил его Засечный, но Лопа лишь ухмыльнулся. Братья Климовы настороженно ожидали развязки. Младший из окна помахал рукой водителю и мешковатому толстяку, вышедшим из видавшей виды машины.
— Так тэж Нидковский! — выдохнул изумленный Лопа.
Не успели они войти, как Лопа поясным ремнем лихо скрутил водителя и передал его Засечному. Тот слегка отвел душу на бандюге в лыжной шапочке с мордой ищейки, перед тем как уложить его на пол рядом с двумя дружками.
— Слизняка не трогайте, а то еще обдрищется со страху, — сказал Лопа. — Он хоть и вонючий, но не такой уж опасный… Заходи, ваше сиятельство, заходи, предводитель дворовых кабыздохов, — расшаркался он перед задержавшимся в двери Нидковским.
Нидковский от порога оглядел всю компанию, и у него затряслись мелкой дрожью щеки, а язык прилип к небу.
— Прин-н-ношу мои извинения господам офицерам… Пшепрашам, господа, — бухнулся он на колени. — Подневольно, под угрозой лютой расправы, поддался на уговоры.
— Кто? — рявкнул на него Скиф. — Кто заказал нас, спрашиваю?
— То-то-тоша Походин… По навету господина Мучника, Серафима Ерофеича…
— За сколько?
— Пшепрашам, господа, совершенно бесплатно, на правах деловой услуги…
— Брешет, сука! — червяком завертелся на полу бандит в лыжной шапочке. — Десять тысяч баксов заломил за Скифа с командой, кореша свидетели. Откройте им хайло — скажут.
Нидковский затрясся всем телом.
— Лопа, посади графа на табуретку, — пожалел его Скиф.
— Господа, я хоть и потомственный аристократ… Предки мои у магнатов Радзивиллов на службе состояли, но не побрезгую с вами и за один стол сесть… В моей машине роскошное угощение; позвольте, я распоряжусь насчет стола, панове. Развяжите моих холопов, они нам организуют царский стол.
— Заткнись ты с своим столом! — щелкнул его по лысине Лопа.
— Это вы зря, — засмеялся Дим Дымыч. — Холопы… Во как играет шляхтича!.. Денег он нам не платит, а вот пиры в этой помойке закатывает. Мы сходим выгрузим его богатство из машины.
— Сидите и не рыпайтесь, — оборвал его Засечный. — Вас никто еще не простил.
— Да-да, подготовьте-ка лучше стол, — оживился приготовившийся было к худшему Нидковский. — Господам лучше знать, что и как.
Стол только казаку Лопе да голодным братьям Дмитриевичам мог показаться «царским»: африканские фрукты, датские копчености, шведские морепродукты, польские консервированные грибы и греческие маслины. Ассортимент частной привокзальной лавочки.
— Это шефуля объедки с дворянского собрания сюда свозит, — ехидно прокомментировал с пола ищейка в лыжной шапочке.
— Павло, — сказал Скиф, — заткни собаке пасть — или Засечный ему башку открутит. Присаживайтесь, граф. Отведаем вашего угощения с лейблом «Для стран «третьего мира». Вот фальшивый «Наполеон» в самый раз для «новых русских» и фальшивых аристократов, которые в прежние времена и политурой не брезговали.
Скоро Нидковский приосанился, как отогретый в городской уборной авитаминозный воробей, и зачирикал здравицы в честь незваных гостей.
— Не пугайтесь, граф, — положил перед собой пистолет Скиф. — Убивать вас я пока не буду…
Нидковский подавился безвкусными рольмопсами и мелко заикал в салфетку, заправленную за воротник.
— Нам известно, что у вашей фирмы есть лицензия на частный извоз. Это правда?
— Не только! — не сводя глаз с пистолета, залепетал граф. — Моя фирма занимается издательской деятельностью. У нас есть редакция и издательский комплекс…
— Это в спортзале, где свалены сломанные компьютеры?
— Их еще можно отремонтировать, они почти новые… А автопарк у нас один из самых представительных в столице.
— Вон то ломье? — кивнул Скиф на окно, за которым были видны припорошенные снегом автоветераны времен «развитого» социализма: проржавевшие «Жигули»-«копейки», «Волги» и «РАФы». Поодаль от них стояла иномарка с разбитым лобовым стеклом.
— Не только… У нас есть иномарки в отличном состоянии, — лепетал, икая, Нидковский. — Им необходим лишь мелкий профилактический ремонт. Одна из наших лучших моделей — «Опель-Кадет»… Мне обещали привести его в божеский вид.
— Вон тот «Опель», скособочившийся, как вокзальная шлюха? — разочарованно присвистнул Засечный, выстрелив в графа косточкой маслины. — Его даже на приличную автосвалку не возьмут…
— Да, граф, — засмеялся Скиф. — Тебе бы при кладбище комбинатом ритуальных услуг командовать. Ладно, не в машинах вопрос. Это дело наживное. Мы устроимся, пожалуй, на работу в твою фирму сроком… месяца на два для начала.
— Тогда мне непременно нужны ваши трудовые книжки, паспорта с пропиской, фотографии три на четыре, автобиографии и заявление на мое имя от каждого. Я даже начальника отдела кадров держу для этой цели.
— А дача под Неаполем тебе не нужна? — Засечный сорвал с груди графа салфетку и запихнул ее в его открытый рот. — За одну пакость еще не рассчитался, а уже снова бревно на нас катишь, ваше сиятельство?