— Ты и есть тот самый Хрустальный Принц?
По выражению лица Айвеля было прекрасно видно — он ожидал чего-то большего, чем измаранный в пыли оборванец, сидящий на земле, словно какой-нибудь нищий.
— Прежде чем спрашивать меня о чем-либо, следует назваться.
Один эльф из свиты сделал было порывистый шаг вперед, вознамерившись покарать наглеца, посмевшего в таком недопустимом тоне разговаривать с его господином, но принц чуть поднял правую руку в упреждающем жесте, разом остудив порыв чрезмерно горячего юноши.
По выражению глаз незнакомца предводитель дроу понял, что это именно тот человек, ради которого он пришел. В его взгляде угадывался некий отпечаток силы, которым бывают наделены только очень немногие.
— Я Айвель, наследный принц дроу. — Говоривший изысканно поклонился. Спутники последовали примеру своего господина. — Меня привело в этот лагерь желание бросить вызов Хрустальному Принцу, чтобы в честном поединке выяснить, кто из нас лучший боец.
Я с трудом удержался, чтобы не расхохотаться во весь голос. С чего этот напыщенный, самодовольный болван вдруг решил, что мне ни с того ни с сего захочется вступать с ним в честный поединок для выяснения, кто из нас лучше?
В то время я даже не догадывался, что это действительно великая честь, которой удостаивались лишь избранные. В древней культуре дроу подобная дуэль с представителем царствующей династии значила очень и очень много. Даже больше, чем можно было себе представить.
— У меня нет настроения биться, поэтому будем считать, что ты лучший. Возьмем в свидетели твою свиту и пару имуров, которые смогут подтвердить всем, что я испугался. Теперь ты доволен?
Конечно, не стоило вести переговоры в таком тоне. Тем более с заведомо превосходящим по силе противником. Но на протяжении последних суток я постоянно находился в неослабевающем напряжении, с трудом балансируя на грани жизни и смерти, поэтому у меня просто не осталось ни сил, ни желания подбирать выражения, чтобы не обидеть этого заносчивого принца.
Как только смысл последней фразы дошел до сознания дроу, его пепельно-серая кожа побелела от гнева. Человек открыто смеялся над ним. Даже если не принимать во внимание все сказанное, оставались глаза, которые лучше всяких слов выражали мысли своего хозяина.
Ни один воин никогда не посмеет оскорбить другого, заявив подобное. Если бы Айвель не знал, что Хрустальный Принц не трус, эти слова можно было приписать испугу, но сидящий в пыли человек не боялся. Не боялся никого и ничего.
— Нет! Я не доволен. — В голосе Танцующего слышалось пение стали, из которой было выковано его древнее оружие. — Трус недостоин того, чтобы жить. Я вспорю твой живот, выпустив внутренности, и то же самое проделаю с оставшимися людьми. В моем лице ты оскорбил всех дроу.
— Ну вот мы наконец и пришли к цели визита. — Я по-прежнему излучал показное радушие, одновременно размышляя, сколько дроу успеет прикончить Лам, прежде чем они опомнятся. — А все эти красивые слова о дуэли, чести и прочей ерунде были нужны лишь для того, чтобы скрыть нелицеприятную истину — темные эльфы пришли в лагерь людей, чтобы добить жалкую кучку раненых. Мой вам совет — поберегите одежду. Честное слово, будет невыносимо жаль, если такую неземную красоту вдруг забрызгает кровь.
Айвель готов был взорваться серией коротких безжалостных ударов, превращающих в кровавое месиво лицо наглеца, но в памяти всплыли слова мудрого наставника: «То, что ты не можешь понять замысел врага, предугадав его действия, свидетельствует только о твоей слабости и ни о чем больше».
Если сейчас он убьет человека, то не только ничего не добьется, но еще и проиграет. А слава, эта ветреная красавица, отвернется от него, потому что ей больше по нраву благородные рыцари, нежели грубые мясники.
— Почему ты не хочешь принять мой вызов?
К удивлению всей его свиты, достаточно хорошо изучившей крутой нрав своего господина, вспышки гнева не произошло. Более того, последний вопрос Айвеля прозвучал совершенно спокойно.
Мне понравилось, как держался этот дроу, поэтому, отбросив в сторону сарказм, я ответил:
— Две серьезные битвы подряд за одно утро — это слишком для любого, даже самого хорошего и опытного бойца.
— Имур?
— Да.
— Насколько я понял, ты победил?
— Точнее будет сказать — не проиграл.
— В таком случае, мое предложение остается в силе. Как насчет завтрашнего утра?
— Зачем тебе нужен этот поединок? — Вся моя напускная веселость разом куда-то ушла, оставив после себя лишь безмерную усталость.
Секунду назад я был молодым, полным сил и здоровья человеком, открыто смеющимся в лицо врагу, а теперь от меня осталась лишь бледная тень — ни на что не способный старик...
— Хочу узнать, настолько ли ты хорош, как про тебя говорят. — К дроу внезапно вернулось хорошее настроение. — К тому же в этой армии всего лишь два принца, и кто из них лучший — зто вопрос.
«Он привык добиваться своих целей, поэтому все равно придет завтра, — с каким-то отстраненным спокойствием понял я. — Но завтра здесь не будет ни Лама, ни Динкса, а значит...»
— Что скажешь насчет «равностороннего треугольника» ? — Спасительная мысль пришла неожиданно.
— Мы оба имеем в виду одно и тоже? Ты предлагаешь выставить вместо себя бойца, в случае проигрыша которого обрекаешь себя на вечное рабство?
— Да. Подумай сам, — быстро продолжил я, видя его нерешительность. — Если ты выиграешь, это будет честная победа. Во-первых, именно я выступил инициатором такого поединка, а во-вторых, вместо того чтобы убить принца, ты сделаешь его рабом. Если же проиграешь, то просто уйдешь. Оставив в покое моих людей.
Если беспристрастно разобраться, в случае поражения я терял все, а в случае победы ничего не получал. Но дроу не собирался проигрывать, а человек сам предложил вариант «равностороннего треугольника», поэтому чисто номинально договор был честным.
— Но у тебя должен быть достойный боец. — Идея явно понравилась Айвелю, однако победа должна быть заслуженной, иначе в ней не было смысла.
— Мой самый лучший, верный и преданный слуга, — я махнул рукой в сторону Лама, — лично убил двух ассидов, причем одного — на моих глазах. Обо всех остальных его заслугах умолчу, так как сказанного вполне достаточно, чтобы понять — это по-настоящему великий воин.
Все без исключения дроу повернулись в сторону имура и стали с интересом разглядывать того, в чьем послужном списке было два высокопрофессиональных убийцы.
Если до этого дроу еще колебался, то упоминание об ассидах решило исход дела.
— Согласен! — Айвель отбросил сомнения. — Мы будем биться прямо сейчас.
— Прекрасно! — Я не скрывал своей радости. Как бы ни закончился поединок, я все равно не останусь внакладе. Если Лам выиграет — дроу оставят нас в покое, а если проиграет...