Ей стало почему-то боязно идти одной в это огромное, похожее на гигантский круизный корабль, здание. Не то чтобы больницы вводили ее в состояние уныния или вызывали неприятные воспоминания, нет, просто ей чудился в этих учреждениях запах смерти. На кладбищах она его не ощущала, а в больницах – да.
Парень замялся, видимо, принимал сложное для себя решение и, тяжело вздохнув, так, словно его принудили выполнить неприятную работу, двинулся следом за Адой. Все то время, что они блуждали по коридорам, спрашивали, искали, он плелся в подавленном молчании, опустив голову и втянув шею в плечи. Ада, мельком глянув на своего спутника, решила, что у того с больницами связаны какие-то очень неприятные ассоциации. Может, и правда его долгое время держали в психушке, вот и действует на него так угнетающе больничная обстановка? В какой-то момент парень вдруг остановился, закрыл руками уши и с мученическим выражением лица помотал головой. Ада даже обеспокоилась: как бы не случился у него приступ. Не лучше ли было действительно оставить его на улице? Не хочется быть виновной в том, что парень съедет с катушек еще больше, чем уже есть, увы, на данном этапе его жизни.
Наконец-то после долгих поисков Аде удалось выяснить, где находится Писаренков. Но увидеть его так и не удалось. Информация о его состоянии оказалась скудной и тревожной: лежит с тяжелой черепно-мозговой травмой, в себя не приходил. Навещать пока нельзя.
Уходила Ада из госпиталя в еще более тревожном настроении, чем приехала. Ведя машину в полном молчании по направлению к офису, думала о том, что можно сделать для Сергея.
– Все будет хорошо, – вдруг сказал ее спутник. То ли экстремальное вождение Ады по дороге в госпиталь подействовало на него угнетающе, то ли больничная обстановка, но вел он себя теперь кротко: не язвил, не острил, не причитал.
– Спасибо, – машинально ответила Ада. – Надеюсь на это.
Один раз ей позвонил Сташков. Ада не стала вступать в долгий разговор, сообщила лишь, что скоро будет.
Когда она увидела, что парень, выйдя из машины на служебной стоянке, не пошел себе дальше по своим делам, а, похоже, собирается идти за ней в офис, не выдержала:
– Послушай, тебе что, идти некуда?! Чего ты ходишь за мной как привязанный?
Парень не смутился, пожал плечами и улыбнулся с видом простачка:
– Некуда. И ты права, я к тебе привязан.
– О господи, – закатила она глаза к небу, еще час назад ясному, а сейчас стремительно затягиваемому дождевыми тучами, – ну, сходи куда-нибудь, погуляй… Мне работать надо! Решать много дел, может быть, еще куда-то поехать. Не знаю! Иди просто пройдись… В кафе сходи! Или у тебя денег нет?
Фрик не ответил, лишь переступил обутыми в калоши ногами и опять пожал плечами.
– Наказание ты мое… На, иди посиди в кафе! – она вытащила из кошелька пару купюр и протянула парню. Тот деньги взял, но уставился на них с таким недоумением, будто не знал, что с ними делать.
– Ну, пока! – торопливо распрощалась Ада. Развернувшись, она с неприятно кольнувшим сердце чувством увидела, что за сценой наблюдают Сташков с женой Юлией. Не оглядываясь на своего спутника, не зная, ушел ли он или так и продолжает стоять с деньгами в руке, Ада заспешила к крыльцу.
– Ого! – вместо приветствия воскликнул Сташков и усмехнулся как-то так нехорошо и пошленько.
– Игорь, нужно поговорить, – сказала Ада, опережая его комментарии, которые ей не хотелось выслушивать. Но это не спасло ее от удивленного восклицания Юлии:
– Впервые тебя вижу в такой… одежде.
Юля невольно замялась, подбирая слова, так что стало понятно, что ни подобные футболки, ни джинсы она приличной одеждой не считает, и Ада в таком одеянии уронила себя в ее глазах. Юлия даже дома носила высокие каблуки и платья, похожие на вечерние, с декольте и в пол.
– Некогда наряжаться было, – буркнула Ада, которую неожиданно разозлила эта нейтральная реплика. Ей показались совершенно неуместными замечания по поводу ее внешнего вида в то время, когда случилось несчастье с одним из близких людей.
– Я ездила в больницу, – сказала она с вызовом, проходя мимо Игоря и его жены к двери.
– И как он? – из этого вопроса стало ясно, что Сташков в госпиталь не ездил.
– Плохо.
– Мне очень жаль, – промямлил Игорь, словно не нашел других слов, кроме банальностей. А Юлия, в отличие от него, ахнула и обрушила на Аду целый ворох вопросов о Писаренкове, Ада пересказала слова доктора и добавила от себя:
– Надо решить, как помочь Сергею. Мне сказали, что перевозить его нельзя, так что пока он останется в том госпитале.
– Это не самое худшее место! – воскликнула Юлечка. – Брат моей подруги как-то лежал там тоже с черепно-мозговой травмой, правда, не такой тяжелой. Получил на дискотеке, вступился за девушку. Кстати, они потом с нею еще долго встречались, года два или три, не помню. А расстались…
– Юля! – вовремя оборвал жену Игорь, зная об особенности той долго говорить о не относящихся к делу вещах, вспоминать ненужные детали и лишь ей известных людей.
– Ада, больница, в которой лежит Писаренков, хорошая: Сергея там поставят на ноги. Но мы со своей стороны тоже сделаем все возможное, чтобы ему было комфортно. Палату отдельную, врачей всех нужных привезем, сиделку и все, что необходимо.
– Спасибо, – ей нужно было услышать как раз такие слова. Только сейчас она поняла, как ей не хватает Писаренкова, что он и Игорь стали для нее практически семьей – братьями родными.
– Как это случилось, Игорь? Знаешь?
– Мне позвонили утром: мой номер оказался последним в списке исходящих в мобильном Писаренкова. Я спросил, как произошло несчастье. И мне рассказали, что Сергей возвращался откуда-то поздно, поставил автомобиль на стоянке неподалеку от дома и стал переходить дорогу. Там его и сбила машина. Какая – неизвестно. Водитель скрылся с места аварии, свидетелей пока не нашли. Сергея обнаружил на обочине дороги один из собачников, тех, которые выводят своих питомцев поздно ночью. Он и вызвал «Скорую». Вот и все, что мне стало известно.
– В каком часу это произошло? – спросила Ада, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал ровно, не дрожал.
– Не знаю. Обнаружили Сергея где-то в два ночи, а сколько он там пролежал…
– А тебе позвонили уже утром.
– Ну да…
– Ясно, – рассеянно ответила Ада. Выяснив все, что можно, она захотела остаться одна, даже говорить о делах ей показалось сложным.
– Игорь, мне нужно сделать несколько звонков, – сказала она, хлопнув ладонями по столешнице. К счастью, зам понял: встал и потянул за собой свою жену.
– А что это за мужик такой странный с тобой был? – не утерпела любопытная Юлечка, задержавшись на пороге.
– Городской сумасшедший. Милостыню просил, – сказала Ада первое, что пришло в голову.