— А вы будете охранять замок, милорд? — спросил он.
Лорн бросил на него яростный взгляд.
— Замок будет охранять отец, — поправил Лорн Артура. — Я буду командовать отсюда флотилией галер с остальной частью армии.
Он указал на место на карте, где река Эйв впадала в озеро Лох-Эйв.
— Итак, после того как мы нападем на них внезапно с гор и нанесем удар первыми, мы также нападем и спереди.
Значит, он собирался напасть на Брюса сразу из двух точек по двум направлениям.
Это был блестящий план. При этом не только блестяще было выбрано место нападения, но и то, что Лорн собирался опередить Брюса и нанести удар до истечения срока перемирия.
На стороне Лорна было преимущество внезапности.
Последовал поток вопросов, но Артур уже понял, какова его задача. Ему надо было как можно скорее предупредить короля, не возбудив подозрений Лорна. Ему придется рискнуть и попытаться передать сообщение сегодня же вечером. А позже, воспользовавшись всеобщим возбуждением и хаосом, предшествующими атаке, тихонько улизнуть.
Навсегда.
В его желудке завязался тугой узел. Он страшился этой минуты, однако знал, что она неизбежно наступит. Пора было прощаться.
Наступило время, когда ему следовало ускользнуть в тень, исчезнуть без единого слова. Он делал это постоянно. Просто сейчас это будет сделать очень тяжело.
Он чувствовал себя трусом, оттого что собирался улизнуть без объяснений. Нужно дать возможность Анне узнать правду. Нужно подготовить ее…
Однако ничего этого он не сделает. Завтра он уедет, и… все изменится. А когда она узнает, кто он на самом деле, то возненавидит его.
«Это не может быть правдой. Это не может быть правдой». Анна отказывалась поверить в то, что Артур предатель. И все же не могла отделаться от сомнения, точившего ее и не дававшего ей покоя. То, что она сказалась больной, не было притворством.
Весь день она искала предлога уединиться в тишине своей спальни и пыталась убедить себя, что это невозможно. Артур не мог обманывать ее. Но у нее возникло слишком много вопросов. И вопросы эти не могли подождать до утра. Завтра могло уже быть слишком поздно.
Анна поспешила выйти во двор замка. Холодный ночной ветерок овеял ее лицо и принес некоторое облегчение. Она глубоко вдохнула воздух, наполняя им легкие, и попыталась умерить учащенное сердцебиение.
На нее уставились несколько мужчин, расположившихся на стене и патрулировавших двор замка. Однако Анна была слишком расстроена и не обратила на это внимания.
Она была раздавлена. Объята ужасом.
Г олова ее кружилась, она не хотела верить.
Ей нужно было пройти через двор, постучать в дверь казармы и потребовать, чтобы позвали Артура. К черту условности…
Когда она приблизилась к казарме, из нее вышли несколько воинов в полном обмундировании и в кольчугах. Анна заметила в числе их Артура, и сердце ее упало.
Они направлялись к конюшням, К конюшням! Он собирался уехать. Уехать!
Анна не сводила с него глаз, а грудь ее жгла боль: она пока еще отказывалась верить, но все подозрения подтверждались.
Будто почувствовав жар ее взгляда, Артур поднял голову и замер. Их глаза встретились.
Он что-то сказал одному из мужчин и пошел к Анне.
Тяжело и неровно дыша, Анна поспешила вниз по ступенькам и встретила Артура у подножия лестницы.
«Это не может быть правдой», — снова подумала она. Как он может смотреть на нее с такой заботой и беспокойством, в то время как собирается ее предать?
— В чем дело? — спросил Артур. — Я не видел тебя сегодня целый день.
Он потянулся к ней, но она увернулась. Она не могла позволить ему дотронуться до нее. Это привело бы ее в еще большее смятение.
— Мне надо поговорить с тобой.
Его встревожило то, что она говорила так скованно. Его взгляд скользнул к конюшне, где исчезли остальные мужчины.
— У меня нет времени, меня ждут.
— Ты уезжаешь… не попрощавшись?
— Я всего лишь выхожу в ночной патруль. Я вернусь через пару часов.
— Ты уверен? Помню, ты как-то предупредил меня, что однажды можешь не вернуться.
Артур всматривался в ее лицо. Кажется, он начал понимать, что происходит что-то, чего он боялся.
Артур повел ее в сад, туда, где их не могли подслушать.
Укрывшись под тенью деревьев, Артур повернул девушку к себе лицом и спросил:
— В чем дело, Анна?
Она вскинула подбородок, ненавидя себя за то, что ведет себя как капризный ребенок.
— Я знаю.
— Что ты знаешь?
К горлу ее поднялось рыдание, но она смогла его подавить.
— Я знаю правду. Знаю, зачем ты здесь. Знаю, что ты тот, кто спас меня в Эйре. Но ты на стороне врагов.
Последние слова Анна скорее выплюнула, чем произнесла.
Лицо Артура оставалось спокойным, слишком спокойным. Черты застыли в полной неподвижности.
Сердце Анны упало. Отсутствие реакции было хуже отрицания.
— Ты слишком взволнована, — сказал Артур спокойно. — Ты перевозбуждена. Не знаешь, о чем говоришь.
— Как ты смеешь?! — Ее голос дрогнул. Чувства, сжигавшие грудь, выплеснулись вспышкой гнева. — Не смей мне лгать! Я видела, как ты поймал на лету копье нынче утром и переломил его через колено. Я видела это раньше. Конечно же, ты помнишь, как спас меня той ночью? Мятежник и шпион, притворившийся рыцарем? Ты получил тогда удар стрелы в плечо. — Ей хотелось сорвать с него кольчугу и показать отметину. — Именно на этом месте у тебя шрам.
Она помолчала, ожидая, что он будет отрицать и оправдываться, почти надеясь получить объяснение, но его молчание создавало между ними мертвую зону.
Она посмотрела на него вызывающе.
— Может, мне следует позвать отца и позволить ему принять решение?
Рот Артура сжался в тонкую линию.
— Говори тише, — наконец сказал он. — Достаточно одного голословного обвинения, чтобы мне вынесли смертный приговор.
Это отрезвило Анну, гнев ее поубавился. Она понимала, что Артур говорит правду.
Он повел ее к каменной скамье и усадил.
— Не двигайся.
При этом приказании она вся ощетинилась:
— Куда ты идешь?
Он посмотрел на нее сурово, без улыбки:
— Сказать, что задержусь.
«Думай! Думай, черт возьми!»
Артур медлил в конюшне, сообщая своим товарищам о том, что задерживается, и пытаясь в то же время унять волнение. Все его инстинкты самосохранения проснулись в ответ на опасность.