– Он боится, и причин тут две, – ответил Олег. – Во-первых, торговля книгами только для отвода глаз. Профессиональный революционер, подпольщик не может заниматься лишь ей. Наверняка балуется контрабандой, возит что-то из России. Во-вторых, существование его куда призрачнее, чем у большинства сородичей. В него верят только здесь, на Слобожанской Украине, в Харькове, Донецке. А в России давно забыли…
Игорь покачал головой.
– Но помогать тебе он отказался. Поищем другого информатора?
– Нет, это слишком долго. Чрево неба, всегда хочется тешить себя иллюзией, что ты все еще человек и не можешь ничего особенного. Но сегодня нам придется прибегнуть к кое-каким умениям, что появляются только после смерти… Сейчас вернемся в гостиницу и будем понемногу готовиться.
Они не пошли обратно, как ожидал Игорь, а двинулись в другую сторону. Прошли автозаправку и одиночный двухэтажный дом. Прямо за ним свернули направо, к лестнице и фонтану в виде каскада.
Поднявшись вдоль него, оказались в парке, на разбегающихся аллеях, среди многочисленных кафешек, аттракционов и лавочек. Тут было полно народу: мамы с колясками, группы студенток, прогуливающиеся пенсионеры.
Через парк мимо того ресторана, где завтракали, вышли к площади, на которой стояла гостиница.
Когда поднялись в номер, Игорь первым делом отправился в туалет – посмотреть в зеркало. Обнаружил на подбородке небольшую ссадину. Когда прополоскал рот, то вода, выплюнутая в раковину, оказалась розовой.
– Ты становишься драчуном, – сказал Игорь собственному отражению и пригладил волосы.
Синяк, полученный в Нижнем Новгороде, еще не сошел, хотя стал немного более расплывчатым и пожелтел.
Вернувшись в комнату, обнаружил, что Олег сидит на кровати и возится со своим пистолетом. Блестели аккуратно разложенные на носовом платке детали, стояла бутылка с машинным маслом. Телевизор был включен, по экрану носились футболисты, слышался рев трибун.
– Кто играет? – спросил Игорь.
Футболом он интересовался мало, особенно за ним никогда не следил. Хватало баскетбольного ЦСКА, сборной и «Чикаго Буллз», величайшего клуба всех времен и народов…
– Повтор вчерашнего матча Испания – Россия, – сказал Олег, внимательно разглядывая какую-то гнутую железяку.
– По-моему, наши продуют, – сказал Игорь, усаживаясь на кровать. – Слушай, ты говорил про Царьград сегодня… так что, похода на него не было? Как там у Пушкина – это, твой щит на вратах Цареграда…
– Поход был, да только лишь для того, чтобы заключить договор. И щит на воротах – знак не победы, а того, что город берется под защиту.
– Вот как. – Игорь задумчиво почесал в затылке. – А что еще неправда в придумках наших историков?
– Много всего. Например, Аскольд и Дир – это один человек. «Дир» по-готски – «зверь», прозвище.
– По-готски?
– Да, а что тебя удивляет? Готы жили в Крыму до тринадцатого века. Именно они и убили Игоря, а вовсе не мифические «древляне»… Готы-тервинги, лесовики, если переводить на русский. Приказ о казни отдал конунг из рода Амалов, отсюда в летописи появился князь Мал.
– Но… хм… – Игорь хотел сказать «не может быть», а потом подумал – почему не может? Чем эта версия выглядит менее правдоподобно, чем бредовое поведение Игоря, вопреки обычаям и здравому смыслу отправившегося повторно собирать дань? – А ведь, похоже, нечего возразить…
В телевизоре заорал комментатор – испанцы забили гол.
– Там много еще всего, – сказал Олег. – Раннюю историю сочиняют «по Нестору», а он писал через века, когда многое забылось. Отсюда у нас и Киевская Русь размером с половину Европы, и Святослав одновременно в Болгарии и на Волге. Подумай сам, зачем князю, чьи владения тянутся до устья Оки и до Ильменя, воевать на Дунае? Зато есть смысл делать это тому, кто хочет восстановить единую державу русов на Черном море. И тут главными врагами его оказываются византийцы…
Лежавший на тумбочке сотовый загудел, вибрируя, донеслись первые такты «Дубинушки».
– Да, – сказал Олег, приложив телефон к уху. – Нет, я не в Москве. Когда буду – еще не знаю…
Игорь подсел к телевизору поближе, потянулся к пульту.
Разговор Олега затянулся, а когда закончился, Игорю не захотелось больше задавать вопросы. Он неожиданно для себя увлекся игрой и досмотрел ее до конца, до четвертого гола испанцев, забитого из офсайда.
Потом они посмотрели второй матч вчерашнего дня, Греция – Швеция, сходили в ресторан гостиницы пообедать. Вернувшись в номер, Игорь, чтобы убить время, взялся за мемуары Гудериана.
Чтение оказалось занимательным, он увлекся и невольно вздрогнул, когда Олег заговорил.
– А ну-ка, позвоним нашим гулякам, – сказал он. – Без их помощи мне сегодня не обойтись.
Сергей взял трубку далеко не сразу, и голос у него, это расслышал даже Игорь, был очень недовольный.
– Чего тебе? – спросил он. – Мы тут… заняты.
– Освобождайтесь, – велел Олег. – Через час чтобы были в гостинице. Пойдем по грани…
И тут он добавил еще какую-то фразу, которой Игорь не понял, хотя она была сказана вроде бы на русском.
– Ладно, будем, – мрачно ответил Сергей и повесил трубку.
Через час раздался стук в дверь. Вошел Иван, раскрасневшийся, с блестящими глазами и помадой на щеке. За ним ввалился чуть пошатывающийся Сергей, и по номеру растекся аромат дамских сигарет.
– Опять пили? – спросил Олег.
Вопрос был риторическим.
– Немного согрешили, – кивнул Иван. – Ибо сказано в Писании – дайте сикеру погибающему и вино огорченному душой. Ибо чаша в руке господа, вино кипит в ней…
– Там много чего сказано, – сказал Олег, вставая. – Федор меня прогнал, так что придется немного поработать. Идите, умывайтесь, приводите себя в порядок. Через двадцать минут вы оба нужны мне в боевой готовности. Поняли?
Иван нахмурился, но ничего не сказал. Выволок начавшего напевать Сергея в коридор и захлопнул дверь.
Вернулись они через двадцать пять минут, но куда более свежие, чем в первый раз. Во взгляде Сергея появилась осмысленность, а Иван сменил рубаху и избавился от следов женской благосклонности.
– Ну что, пошли? – рыкнул он.
– Пошли, – ответил Олег.
Вышли из гостиницы и остановились около самого крыльца.
Над Харьковом плыл теплый летний вечер. Солнце опускалось к парку, от которого неслась музыка. Плыли в вышине перистые облака, от брусчатки площади пыхало теплом, урчали моторами машины на Сумской.
– Готовы? – спросил Олег, и глаза его на мгновение из темно-синих стали светлыми, почти прозрачными.
Иван и Сергей кивнули.
Все трое напряглись, замерли. Игорю почудилось над их головами серебристое или даже скорее лиловое свечение, похожее на нимбы, что рисуют на иконах со святыми. Оно исчезло почти мгновенно, а вот площадь, пешеходы и автомобили на ней вдруг поплыли в сторону.