– А что, эта мелочь с косичкой действительно совсем сама построила эту штуку? – вслух спросил Виталька. Всё равно за шумом стадиона его никто не слышал.
«Не только построила, но и придумала сама… Женечка Усова, десять лет. Хочешь познакомиться?»
– Нет, – быстро сказал Виталька. – Толку в её изобретении… так, баловство. Тем более что ты всё это знал заранее – ещё до того, как она…
«Да, знал. Ну и что? У них самостоятельные мозги, они гордятся тем, что кое-что умеют сами. И они правы».
– А у меня что, несамостоятельные мозги?!
«Ты ведь хотел бы чего-то там в них подкрутить… Правда, это уже в прошлом?»
Виталька повернулся и пошёл прочь со стадиона. На противоположном конце поля поздравляли победителей; не оборачиваясь, Виталька миновал стоянку и замедлил шаг, проходя мимо придорожного кафе.
– Виталик! – девушка в окне кухни помахала ему рукой. – Иди есть!
Он потоптался. Свернул с тропинки, вымыл руки в рукомойнике-фонтане, уселся за дальний столик под пыльной сосной.
– Ешь, – девушка поставила на скатерть тарелку любимого Виталькиного супа. – А то через час у нас тут будет жарко. Все с соревнований как повалят…
– Спасибо, – сказал Виталька.
Девушка махнула рукой. У неё были ямочки на щеках и очень большая, едва усмирённая футболкой грудь.
Виталька застеснялся.
* * *
– Мальчик!
Уже оборачиваясь, Виталька спросил себя, что не так. И понял: незнакомые взрослые люди обращались к нему «Виталик». Звать мальчика просто «мальчик» – как-то странно, у мальчика ведь есть имя…
Старик смотрел сверху, с автострады. С виду лет восьмидесяти. Путешественник.
– Да? – вежливо спросил Виталька.
И подумал с холодком в животе: он из этих. Виталька знал, что они есть, но не доводилось встречаться.
– Я ищу дорожный указатель, – суховато сказал старик. – Обычно я пользуюсь картой, но эта, кажется, уже устарела… за последние пару месяцев, – и он хлопнул по костлявому колену свёрнутой в трубочку натурпластовой картой.
– Я могу указать дорогу, – предложил Виталька. – Если вы спросите…
– Спасибо, я предпочёл бы указатель, – ещё суше сказал старик.
Виталька растерялся.
«За поворотом».
– За поворотом, – сказал Виталька.
– А-а-а, – кивнул старик как-то очень устало. – Спасибо…
И скрылся из глаз – наверное, вернулся к своей «ездилке» на обочине автострады.
«Кто он?»
«Человек».
Виталька сунул руки в карманы штанов:
«Пан…»
«Ты напрасно испугался».
«Я испугался?!»
«Да. На одну маленькую минутку».
«Послушай… Он что, не говорит с тобой никогда-никогда?»
«Я с ним не говорю. А он… С собой ведь он говорит».
Виталька попытался представить себе, каково это – жить человеку, с которым никогда не разговаривает Пандем. Как это? Всё равно что не думать ни секунды, но так ведь не получится…
«А как же он живёт?»
«Живёт, как ему нравится».
«А почему…»
– Мальчик! – донеслось с автострады.
Виталька вздрогнул и поднял голову.
– Может, тебя подвезти? – спросил старик. – Тебе куда, в город?
– Н-ну… – пробормотал Виталька.
«Испугался?»
«Я не хочу с ним в одной машине!»
«Дуралей. Он такой же человек, как ты. Не укусит».
– Ах, извини, – сказал старик. – Наверное, тебе запрещено общаться с такими как я?
* * *
Его звали Владимир Альбертович. Свою машину он вёл сам, это стоило усилий и отбирало немало внимания. Виталька подумал было, что его спутник не может говорить во время движения – но Владимир Альбертович мог, оказывается.
– Виталик… а кем ты хочешь быть?
Виталька почему-то смутился. Одно дело сказать тем ребятам, будущим энергетикам, что перед ними, мол, будущий пилот. И другое дело – Владимир Альбертович, который живёт без Пандема… Ещё подумает, что Виталька хвастается…
– Я ещё не решил, – скромно сказал Виталька. Покосился на спутника: неужели так вышло, будто он, Виталька, соврал?!
«Врут по-другому. Успокойся».
На обочинах цветными пятнами мелькали припаркованные машины. Обрывок музыки прилетел – и остался позади вместе с посёлком, который они миновали; теперь слева проносились сосновые посадки на месте бывших полей, а справа – каштановые кроны. Или не каштановые – не разберёшь на такой скорости.
– Странно, что ещё не решил, – сказал старик. – Хотя, конечно, это не моё дело… Может быть, ты вообще не хочешь со мной говорить?
– Ну почему же, – сказал Виталька. – Я хочу.
– У меня вот была интересная работа, – Владимир Альбертович усмехнулся. – Я был министром.
– Да? – заинтересовался Виталька.
– Да, – старик смотрел на дорогу. – Я был хорошим министром. Потому что, видишь ли, это большая наука – движение финансовых потоков, развитие одних процессов и угнетение других…
– Не понимаю, – признался Виталька.
– Не мудрено, – пробормотал старик.
«О чём это он?» – быстро спросил Виталька.
– Подожди, я сам тебе объясню! – почти выкрикнул старик.
Виталька удивился.
– Извини, – сказал Владимир Альбертович тоном ниже.
– Вы не хотите, чтобы я говорил с Пандемом?
– Я живу среди призраков, – пробормотал старик. – У меня такое впечатление, что вы все – персонажи кино. Вы все – подключены к одной машине, иногда мне кажется, что я вижу проводочки, торчащие из ваших голов…
Машина катилась всё медленнее.
«Виталя, у него жена умерла месяц назад. Она была очень старая, старше него. Он совершенно одинокий. Совершенно».
– Очень жаль…
– Что ты сказал? – встрепенулся старик.
– Вы мне хотели что-то объяснить, – подумав, напомнил Виталька.
– Да, – старик нажал на тормоза слишком резко. Виталька слегка стукнулся о панель. – Извини…
Виталька потёр ушибленное место. Боль улетучилась, будто её вытянули пылесосом.
– Огромная махина, – сказал старик. – При мне отрасль наконец-то заработала… Это значит, что на заводы пришли люди, и что они делали комбайны, трактора, горнодобывающие машины, экскаваторы… и что за эти машины потом было кому платить… Ты ведь знаешь – мало выпустить продукцию, надо наладить систему сбыта, так вот при мне эта система… – он сам себе прервал. – Ты, наверное, не знаешь, что такое сбыт?