– Это сложно объяснить. Ты, наверное, не поймешь.

– Мне бы хотелось попытаться. Я тоже хочу узнать тебя получше.

И я говорила правду. Я хотела узнать больше о Джоне, и не только потому, что это поможет копам поймать его. Я хотела понять, что у нас общего.

Он не ответил, так что я продолжила:

– Когда ты звонил мне пару дней назад, мне показалось, что у тебя что-то болит.

– Со мной все в порядке. Я говорил тебе, что, когда я был маленьким, мы жили на ранчо?

Я была разочарована тем, что он сменил тему, но что поделаешь?

– Нет, но, наверное, здорово было расти на ранчо. У вас было много земли?

Я надеялась, что Джон ненароком упомянет, откуда он родом.

– У нас было около десяти акров. Мы жили у подножия горы. – В голосе его слышался восторг. – Соседи постоянно приносили моей маме больных животных. Она использовала только природные лекарства, например окопник от кашля. Мама часто носила в переднике цыплят или котят, чтобы они не мерзли. Она буквально возвращала всех тех бедняг с того света. – Он радостно рассмеялся. – На ранчо у нас было много собак, и у них все время рождались щенки. Один щенок, Ангел, принадлежал мне. Я кормил его из бутылочки. Ангел был наполовину лайкой, наполовину волком. Он повсюду ходил за мной… – Джон погрустнел. – А потом мой пес убежал в лес. Мама сказала, что такова его природа. Я искал Ангела, но так и не нашел.

– Мне жаль.

– Я рад, что нашел тебя, Сара. Спокойной ночи.

Я очень долго не могла заснуть.

Я надеялась, что почувствую себя лучше, если поговорю с вами, но мне начинает казаться, что уже ничто не сможет вернуть меня в норму. И я думаю, что они никогда не поймают Джона. Второй раз он звонил откуда-то к северу от Маккензи, неподалеку от Четвинда у подножия Скалистых гор. Копы подумали, что у них появилась зацепка, когда местный фермер сообщил о фургоне на обочине дороги, но оказалось, что это всего лишь охотники. Я отмечаю на карте все места, откуда звонил Джон. Он удаляется от меня физически, но все больше овладевает моей душой, изменяя мое восприятие реальности. Из-за него теперь все кажется мне другим. Уверена, вы считаете, что я слегка неуравновешенная, но дело не только в этом. Все происходит на бессознательном уровне. Я словно один из тех вулканов, что молчали годами, готовясь к извержению. Я не говорю, что такое произойдет со мной, хотя и это возможно, но что-то во мне сломалось. Наверное, дело в том, что много лет я мечтала о своих настоящих родителях и мысль об этом успокаивала меня, когда в моей приемной семье что-то не ладилось. Мне казалось, что я живу не своей жизнью и все, что мне нужно, это найти правильную, свою жизнь, и тогда все будет в порядке. А теперь оказалось, что этой правильной жизни нет. Вернее, та правильная, как я думала, жизнь оказалась совсем не такой, как я ожидала, или… Неважно, вы понимаете, о чем я.

А еще я думаю о своей вспыльчивости, о том, какой острый у меня язык, как часто мне хочется сорваться и ударить кого-то, о чудачествах Элли, о том, как мы обе пересекаем черту, когда выходим из себя. И тогда мне кажется, что мы действительно чужие в этой семье.

Когда я нашла свою биологическую мать, я сказала вам, что мне кажется, будто я стою на хрупком льду. А теперь этот лед треснул, и я упала в холодную воду. Я пытаюсь выплыть на поверхность, начинаю задыхаться… Я вижу свет наверху. Но когда я наконец поднимаюсь, оказывается, что лунка уже затянулась льдом.

Сеанс десятый

Еще никогда в жизни мне не было так страшно. До сих пор не могу поверить, что я подумала, будто могу контролировать Джона. Я такая дура! Вы предупреждали меня, чтобы я не была излишне уверена в себе. Как только я могла вообразить, что раз он спросил меня о моих инструментах и работе, рассказал мне о своей собаке, то я теперь контролирую его! Он обладает неограниченной властью надо мной, а знаете почему? Потому что я боюсь его, и он это знает.

На следующий день после нашего последнего сеанса мне пришла еще одна посылка. Я знала, что нужно дождаться Билли и Сэнди, прежде чем открывать ее, но мне так хотелось узнать, не прислал ли мне Джон еще какие-то инструменты. Странно, что это имело для меня такое значение. На этот раз посылка была меньше, чем предыдущая. Я встряхнула ее, но ничего не услышала. Отыскав перчатки, я осторожно разрезала посылку и вытащила коробку поменьше. А вдруг это украшения другой жертвы? На мгновение я задумалась о том, чтобы остановиться и перезвонить Билли, но любопытство взяло верх и я открыла коробку.

На хлопковой подкладке лежала кукла около десяти сантиметров в длину. Она была сделана из какого-то тяжелого темного металла, стали или железа. Руки и ноги были прямыми и широкими, как у игрушечных солдатиков, вместо ступней и ладоней – круглые металлические шарики. На кукле были крохотная джинсовая юбка и желтая футболка, сшитые с большим тщанием. Голова тоже была круглой, без лица, без глаз и рта. К затылку крепились пряди каштановых волос, зачесанные на прямой пробор. Под волосами виднелись едва заметные следы клея. Зачем Джон прислал мне это? Я заглянула в коробку, думая найти там еще что-то, но посылка была пуста. Я снова посмотрела на куклу, любуясь ее одеждой и волосами.

О боже, волосы!

Положив куклу обратно в коробку, я позвонила Билли. Они с Макбрайд приехали через двадцать минут – все это время я ждала их на дорожке перед домом, прижимая к себе Олешку.

– Она в кухне! – выпалила я, не успел Рейнолдс выйти из машины.

– Вы в порядке?

– Я с ума схожу!

– Мы заберем посылку как можно скорее.

Легонько похлопав меня по плечу, он почесал Олешку за ухом.

– Я думала, мы договорились, что вы будете звонить нам, как только получите очередную посылку, – проворчала Сэнди, выбираясь из джипа.

– Я передумала.

Повернувшись, я пошла к дому.

– Сара, идет расследование, – не отставала Макбрайд.

– Я знаю.

Мне хотелось захлопнуть дверь прямо перед ее носом.

– Вы могли испортить улику.

– Я надела перчатки! – рявкнула я, разворачиваясь к ней.

– Это все равно не…

– Обожди, Сэнди, – остановил ее Билли. – Давай посмотрим.

Протиснувшись мимо меня, она побежала в кухню. Рейнолдс укоризненно погрозил мне пальцем, и я в ответ пожала плечами, всем своим видом показывая, что ничего не могла с собой поделать. Улыбнувшись, он сосредоточился на посылке.

Повернувшись ко мне спиной, они осматривали посылку. Вытащив коробочку, Макбрайд осторожно приоткрыла крышку.

– Это настоящие волосы, да? – не утерпела я. – Как вы думаете, они принадлежат одной из его жертв?

Они даже не шевельнулись.

– Ш-ш-ш… – Сэнди подняла руку.