– Почему ты так стараешься нас поссорить? – резко спросила Наташа. – Может, сама в него влюбилась, а теперь не знаешь, как отбить?
Лина опешила. Она и помыслить не могла, что Наташка обвинит её в симпатии к Беляеву. Это было настолько нелепо, что она сначала потеряла дар речи. Некоторое время девчонки шли молча, окутанные плотным коконом враждебности. Наконец Лина произнесла:
– Если ты думаешь, что мне нужен Беляев, то ошибаешься. Больше я про него слова не скажу. Разбирайся сама. Только смотри не нарвись.
Стас знал, что рано или поздно добьётся, чтобы Удальцова с ним встречалась. Ни одна девчонка не ломалась так долго: обычно только свистни – и они тут же бегут. И ни одна не нравилась ему, как Лина. Он был уверен, что она бесится из-за ревности, но из гордости не хочет признаться, и теперь этому было подтверждение: записка, написанная размашистым почерком:
«Нам надо поговорить.
После уроков в сквере».
Увидев, как Стас сунул в дневник чью-то записку, Наташа насторожилась. Кто ему написал? И чего хочет? Она знала, что Беляев нравится многим девчонкам, и не собиралась его уступать. Улучив момент, Наташа тайком вытащила обрывок бумаги в клеточку, и её бросило в жар. Знакомые размашистые буквы вопили о надвигающейся беде. Ай да Удальцова! Ай да подружка! Змея! Хочет отбить у неё парня. Наташа пыталась подбодрить себя, что не всё потеряно. После уроков она сделала отчаянную попытку увязаться за ним. Она взяла его за локоть, но он резко выдернул руку и сердито уставился на неё.
– Что ты за мной тащишься? Тебе что, делать нечего? Могут у меня быть свои дела? Я не твоя собственность, понятно?
Теперь всё было понятно. Не оставалось ничего другого, кроме как идти домой одной, но ноги сами понесли её к скверу. Прячась в арке стоящего рядом дома, она украдкой следила, как Беляев высматривает Линку. Пошёл снег. Он падал крупными хлопьями. Снежинки оседали на ресницах Наташи и, смешиваясь со слезами, талыми ручейками текли по щекам. Вот из-за заснеженных кустов вынырнула красная шапочка Удальцовой. Девчонка быстрыми шагами направилась к Стасу. Он бросился ей навстречу.
«Он никогда не спешил так ко мне», – подумала Наташа, и обида тисками сжала ей грудь.
Когда после уроков Беляев убежал, оставив Наташу в растерянности стоять на ступеньках, Юра сразу понял, в чём дело. От Беляева следовало ожидать, что он переметнётся к Удальцовой. Он давно к ней подкатывался. Удальцова ему под стать. Такая же выпендрежница – два сапога пара.
А что если именно сейчас, когда Наташа нуждается в чьём-то сочувствии и понимании, признаться, как давно она ему нравится? Тогда она поймёт, кто её настоящий друг. Лучшего момента может не представиться. Юра пошёл искать Наташу. Скоро он увидел её. Под аркой снега не было, и асфальт казался по-особенному траурно-чёрным на фоне торжественной белизны. Усыпанные снегом деревья и кусты были похожи на облака. Мир парил, лёгкий и воздушный, и только Наташа сиротливо стояла в стороне от праздника. При виде девочки Юра оробел, и решимости у него поубавилось. Некоторое время он собирался с духом, прежде чем наконец приблизился и, тронув её за плечо, тихонько окликнул.
Наташа обернулась и сквозь слёзы, застилавшие глаза, увидела Круглова.
– Наташа, я должен тебе сказать…
– Тебя ещё тут не хватало. Уйди, прошу, – оборвала она его на полуслове.
– Не уйду. Я хотел сказать, что Беляев тебя не стоит. Не обращай на него внимания.
– Спасибо за совет. Всё? Тогда уходи, – отрезала она.
– Не сердись, я понимаю, что тебе плохо, но только ты должна знать. Ты… В общем, ты мне очень нравишься. Давай с тобой дружить, – на одном дыхании выпалил он, будто сбросил с себя тяжёлую ношу.
Наташу охватила злость. Она даже не вдумывалась в смысл произнесённых слов. Не хватало только жалости от этого мозгляка Круглова. Как будто без него ей мало унижения.
Она стиснула кулаки и выкрикнула ему в лицо:
– Я по горло сыта друзьями! И не ходи за мной! Никогда! Терпеть не могу!
Юра понурил голову и зашагал прочь. Всё было кончено. Конечно, разве он может нравиться такой девчонке, как Наташа.
Лина порывистым шагом подошла к Беляеву. Её тошнило от его самодовольной ухмылочки.
– Ты зря, Беляев, сияешь, как раковина после «Комета». Я хотела с тобой раз и навсегда поговорить. Оставь Наташку в покое.
– Нес! Считай, что уже оставил. Всё, что скажешь.
– И от меня отвяжись, понятно?
– А вот это не понятно. Чем я тебе не хорош, ну скажи?
– Всем. И тем, как ты обращаешься с Наташкой, в том числе.
– Да ладно тебе. Защитница прав человека. Она сама напрашивается.
Стас с удовольствием разглядывал Лину. Раскрасневшаяся от мороза, в яркой шапочке и белой шубке, она была на редкость симпатичная. Даже в том, что она злилась, была своя прелесть. Он неожиданно сграбастал её и прижался губами к её губам. Опешившая в первый момент, Лина изо всех сил оттолкнула его и вдруг услышала голос Наташи.
– Вот, значит, какая ты. Подружка. Я тебя ненавижу, ненавижу!
Наташа развернулась и побежала прочь.
– Всё из-за тебя, дурак! – крикнула Лина Стасу и бросилась вдогонку за подругой.
– Наташа, стой!
Но Наташа, не оборачиваясь, неслась, не разбирая дороги, прямо по сугробам, через сквер к дому. Вбежав в квартиру, она услышала на площадке шаги и треньканье звонка. Не снимая пальто, Наташа долго стояла, прислонившись к двери, словно преграждая путь тому, кто настойчиво жал на кнопку звонка.
«А вдруг это Стас?» – пронеслось у неё в голове. Разум отмел эту мысль как глупую и безосновательную, но сердце предательски стучало: «А вдруг…»
Наташа открыла дверь. На пороге стояла Лина.
– Зачем ты пришла? – процедила Наташа.
– Нам надо поговорить. Ты ничего не поняла. Между мной и Беляевым ничего нет. Я его уже сколько раз отшивала.
– Знаю, я даже читала записку, которой ты его сегодня «отшила». И потом у меня, наверное, видение было, когда вы посреди сквера целовались, – съязвила Наташа.
– Да он сам полез. Я его терпеть не могу, как ты не поймёшь! Я не хочу, чтобы из-за такого придурка мы поссорились. Он с самого начала за мной бегал, и всё это затеял, чтобы я к тебе приревновала.
– Значит, он ухаживал за мной только из-за тебя? И ты мне ничего об этом не сказала? – бесцветным голосом спросила Наташа.
Она почувствовала комок в горле. Слёзы опять подступили к глазам и покатились по щекам.
– Я ведь тебя предупреждала, а ты не слушала, считала, что я ревную. Разве не так?
– Тебе он тоже нравится, – упрямо повторила Наташа.
– Да нет же! Если хочешь знать, мне нравится совсем другой парень.