Дети плакали.
Харольд вытащил из пистолета обойму и, убедившись, что в ней осталось три патрона, вставил ее обратно в рукоятку оружия.
— Иди сюда, Джейкоб, — позвал он.
Когда мальчик, кашляя из-за густого дыма, подошел к нему, Харольд взял его за руку и начал отталкивать кушетку от передней двери. Понаблюдав секунду за мужем, Люсиль пришла ему на помощь. Она не задавала лишних вопросов, всецело доверяя супругу.
— Что будем делать? — спросил Джейкоб.
— Мы будем выбираться отсюда, — ответил Харольд.
— А как быть с ними?
— Делай, что тебе говорят. Я никому не дам умереть.
— Но как быть с ними? — еще раз спросил мальчик.
— У меня достаточно пуль, — сказал Харольд.
В сумрачной безлунной местности прозвучало три громких выстрела. Затем передняя дверь коттеджа открылась, и в воздухе промелькнул выброшенный пистолет. Он упал в кузов грузовика рядом с телом Джима.
— Мы сдаемся! — крикнул Харольд, выходя на веранду с поднятыми вверх руками.
За ним робко следовали Джейкоб и Люсиль.
— Победа ваша, будьте вы прокляты.
Лицо Харольда было мрачным и злым.
— По крайней мере, вы не получите удовольствия, издеваясь над женщиной и детьми. Я прикончил их, ублюдки, потому что знал, что вы не проявите к ним жалости.
Он закашлял.
— Боже, Боже, Боже! — повторяла шепотом Люсиль.
— Мне нужно увидеть их трупы, — сказал Фред Грин. — Парни проследят за окнами на тот случай, если ты решил поиграть с нами в хитрые игры.
Старик спустился по ступеням крыльца и прислонился к грузовику.
— Как насчет моего дома?
— Мы поможем потушить пожар. Но сначала мне нужно убедиться, что ты действительно убил эту нежить.
У Харольда начался приступ. Хриплый кашель согнул его пополам. Он упал на колени перед грузовиком. Люсиль схватила его за руку и присела рядом с ним.
— Что ты медлишь, Грин? — закричала она.
Ее лицо сияло в разгоравшемся свете пожара.
— Прости, Люсиль, — ответил Фред.
— Дом горит, — с присвистом прохрипел Харольд.
— Я помогу тушить его, — пообещал ему Фред.
Он направился к ним. Его ружье было прижато к бедру и нацелено на дверной проем в ожидании того, что мертвые окажутся не мертвыми. От кашля у Харольда перед глазами замелькали маленькие точки света. Люсиль вытирала платком его вспотевшее лицо.
— Будь ты проклят, Фред Грин! — закричала она. — Сделай что-нибудь!
— Хотя бы отгони мой грузовик от дома, — прохрипел Харольд. — Если что-нибудь случится с телом Джима, я перестреляю каждого из вас!
Джейкоб присел на колени и взял отца за руку — частично помогая ему переносить приступ кашля и частично стараясь прикрыть его собой от ружья Грина.
Фред прошел мимо семейства Харгрейвов и взбежал по ступеням к открытой двери. Дым вырывался из дома большими белыми клубами. С веранды были видны языки пламени, пробивавшиеся из задней части коттеджа. Не увидев в прихожей тел, Фред остановился на пороге. Он боялся входить внутрь.
— Где они?
— Надеюсь, уже на небесах, — ответил старик.
Он саркастически хмыкнул. Приступ кашля прошел. Однако у Харольда все еще кружилась голова, и перед глазами вспыхивали искры, заставляя его отмахиваться от них рукой. Он взглянул на Люсиль.
— Все будет хорошо, дорогая. Только присматривай за Джейкобом.
— Не играй со мной в игры, Харольд, — крикнул Фред. — Иначе твой дом сгорит дотла.
Он прищурился, вглядываясь в заполненную дымом кухню. Вероятно, Грин надеялся услышать кашель, стоны или плач, но до него доносился только треск горевших стен и мебели.
— Если они попробуют выбраться из окон, парни изрешетят их пулями. А если они выбегут на веранду, я сам позабочусь об этой нежити. Так что им лучше сгореть в огне.
Он отступил на шаг от нараставшего жара.
— Не беспокойся, Харольд. Ты получишь страховку. Большой чек за сгоревший дом. Хотя я сожалею, что так получилось.
— Да, — ответил старик, поднимаясь на ноги. — И ты, и я сожалеем об этом.
Со скоростью, которая удивила даже его самого, Харольд взбежал по ступеням крыльца на веранду, где Грин все еще заглядывал внутрь горевшего дома. Из-за шума пылавшего огня Фред не услышал, как старик приблизился к нему. Когда же он почувствовал неладное и повернулся на каблуках, большой разделочный нож уже рассек его правую почку.
Нанося удар, Харольд стоял на три ступени ниже Грина. Его лицо оказалось на одном уровне с поясом Фреда. Когда тот от резкой боли нажал на курок, приклад ружья отскочил и, описав небольшую дугу, расщепил надвое носовую кость старика. Как бы там ни было, Грин уже не мог охотиться на Уилсонов.
— Живо оттуда! — прокричал Харольд. — Торопитесь!
Ружье лежало на крыльце рядом с ними, но мужчины находились в ошеломленном состоянии — им не хватало ясности ума, чтобы схватить его.
— Люсиль? — позвал Харольд. — Помоги им!
Захлебываясь кровью, он отчаянно хватал ртом воздух.
— Помоги им!
Она ничего не ответила.
Конни и дети, с трудом расслышав Харольда сквозь шум огня, выбежали из дома под одеялом, которое они предварительно намочили водой. Когда пожар перекинулся на гостиную, они укрылись под ним на кухне неподалеку от двери. Как только дети выбрались на свежий воздух, они начали кашлять. Конни провела их мимо Фреда, который лежал на крыльце, с ножом, торчавшим из спины.
— Забирайтесь в грузовик! — крикнул Харольд. — Его дружки могут появиться здесь в любую секунду.
Семейство Уилсонов пробежало вниз по ступеням крыльца. Конни открыла дверь грузовика и убедилась, что ключи находились в замке зажигания. Ей повезло, что она с детьми остановилась у водительской двери. Когда прогремел первый выстрел, грузовик защитил ее от заряда картечи. Это был «Форд» 72-го года выпуска, сделанный в далекую и славную эпоху — еще до того, как стеклопластик признали подходящим материалом для транспортировки семей из одной точки вселенной в другую. Вот почему Харольд так цеплялся за свой грузовик. В наши годы ни одна машина не выдержала бы выстрела с зарядом в две унции картечи.
В отличие от Конни и ее детей, Харгрейвы оказались по другую сторону грузовика. Они находились в смертельной опасности. В дрожащем зареве горевшего дома Люсиль повалила Джейкоба на землю и, упав, прикрыла его своим телом. Услышав свист картечи, мальчик зажал уши руками.
— Прекратите стрелять! — крикнул Харольд.
Он сидел на крыльце спиной к вооруженным людям, поэтому они, с большой вероятностью, могли не слышать его. И даже если эти парни слышали Харгрейва, они, с еще большей вероятностью, могли бы не прислушаться к его словам. Старик надеялся, что он, по крайней мере, заслонял собой жену и сына.