Когда они вышли наружу, Джордж отговорил Айрин, которая собралась провожать его до офиса. Задержал прощальные объятия чуть дольше, чем всегда. Айрин отстранилась, вопросительно посмотрела. Он ласково поцеловал ее в висок, чуть выше русой пушистой брови.
– Ты красавица даже с одним глазом.
– Теперь я точно знаю, что ты нездоров.
– Нет, я серьезно. С тобой случилась жуткая история.
– Позвони, когда станет получше. Ладно? И если не станет – тоже. В любом случае позвони.
Он проводил ее взглядом, ощущая сложную смесь любви и заботы. Встреться ему сию секунду Донни Дженкс, Джордж бы не испугался, а рассвирепел. Страшно было, когда он угодил на плаху один, но теперь дело коснулось Айрин, и в его жилах вскипело известное благородство.
Джордж поехал в Нью-Эссекс. Он не знал, что еще сделать. С Лианой было не связаться, Донни Дженкса не выследить. Единственный надежный факт – они имели какое-то отношение к ветхому прибрежному коттеджу. Донни Дженкс побывал там, и Лиана то же утверждала о себе, но теперь Джордж воспринимал все ее слова с великим скепсисом.
Позвонил в офис, сослался на нездоровье и сказал, что отправился домой. Включил на полную мощность кондиционер и на самую малую – радио. Ехать было приятно, привычные действия давали время поразмыслить. Совершенно ясно, что деньги, которые Джордж вернул Маклину, были прямо или косвенно связаны с его убийством. Но смысла во всем этом не наблюдалось. Возможно, крошка Донни Дженкс как-то узнал, что Джордж привез деньги. Он пробрался в дом и убил бизнесмена, чтобы завладеть ими. Но ведь он мог забрать их и раньше – у Лианы. По ее словам, он вышел прямо на нее в казино «Солнце могикан» – тогда бы и взял. Джордж обдумал возможность совместного заговора Лианы и Донни, но это показалось еще большей чепухой. Будь оно так, они могли просто поделить деньги. Зачем возвращать их Маклину, а после убивать его ради них же? Мог быть и третий – незнакомец; возможно, кто-то из работавших в доме увидел сумку, полную денег, и решил прибрать. Настоящий Донни Дженкс? Медсестра-убийца, что ухаживала за умирающей женой? Племянница, которая отворила ему?
Он медленно миновал центр Нью-Эссекса. Туристы нахлынули потоком – в основном пенсионеры прогуливались от сувенирной лавки к мороженщику и обратно. Несколько мужчин обмякли на скамейках в ожидании жен, предававшихся шопингу. Они были так безнадежно неподвижны, будто уже не ждали от жизни ничего яркого.
На Бич-роуд было тихо, пока он не доехал до старой каменной церкви, где вдоль дороги, и без того узкой, в два ряда стояли припаркованные машины. Джордж кое-как протиснулся и мельком увидел блестящий черный катафалк и мужчин в темных костюмах, стоявших у входа.
Найдя улицу Капитана Сойера, он свернул. Выбоины и борозды на грязной дороге казались глубже, в некоторых после вчерашнего дождя еще стояла вода. Сквозь сосны пробивался солнечный свет, и Джордж различил тучи кружившей мошкары, что наводняла летом болота Новой Англии. Подъехал. Перед коттеджем машин не оказалось, но все остальное выглядело как прежде. Джордж припарковался, взошел на крыльцо и постучал в трухлявую дверь, краска на которой давно выцвела. Заглянул в грязное боковое окно, затянутое изнутри паутиной. Глаза привыкли не сразу, но, когда это произошло, Джордж увидел, что коттедж в полном запустении. Стены почернели от плесени, из мебели – только диван без чехла (желтая набивка выбивается из швов). Услышав что-то сзади, Джордж быстро оглянулся, но это просто щелкнул остывавший мотор.
Он обошел коттедж. Дошел до ветхого пирса над болотистой водой. К его самой прочной части была привязана лодка из стекловолокна, с наружным мотором. Она, в длину не больше двенадцати-четырнадцати футов, не выглядела ни новой, ни дорогой, но все-таки была ярким пятном среди общего запустения. Он попытался вспомнить, была ли она в прошлый раз. Пирс помнил, а лодку – нет.
Джордж повернул обратно к дому. Тот когда-то дополнили верандой с противомоскитной сеткой, но она наполовину отошла, а одна стена веранды просела. На брусьях разрослись пухлые белые грибы.
Дверь веранды заперли на засов, но Джордж приналег, и тот поддался в древесной трухе. Вторая дверь, которая вела в сам коттедж, была открыта, но сдвинуть ее оказалось труднее. Она слетела с верхнего шпингалета и нижним углом уперлась в пол. Джордж пнул ее – и та распахнулась внутрь, выломав щепки из косяка. В лицо Джорджу ударил кислый запах пыли. Он сделал шаг, но дальше решил не ходить. Пол был усеян пластиком с потолка – он заплесневел и осыпался на потрескавшийся, весь в пузырях линолеум. Диван, который был виден в окно, в новом ракурсе выглядел даже хуже. Было ясно, что его разодрали дикие животные. Клочья желтой набивки разбросали повсюду.
Он развернулся и пошел к машине. Возможно, он многого не знал о Лиане Дектер, но не сомневался, что она никогда не стала бы ночевать в этом коттедже.
Доехав до конца улицы, Джордж встретил только одно частное строение – коричневый палубный дом, почти невидимый в сосновом сумраке. Он решил вернуться на Бич-роуд, но вдруг сдал назад и подрулил к его подъездной дорожке. На свежевыкрашенном почтовом ящике значился номер двадцать два, а над ним обнаружился пластмассовый ящик для «Бостон геральд». Ее текст выцвел почти до полной нечитаемости. Он одолел короткий подъездной путь под шорох сорняков, царапавших дно, и притормозил перед гаражом. Дом был больше, чем казалось с дороги. Каменный фундамент, почти плоская гонтовая крыша и квадратные окна от пола до потолка – темные, как протравленная обшивка. Непонятно, был ли кто в доме, но низкие живые изгороди по обеим сторонам крыльца подстригали недавно, и Джорджу, когда он вышел из машины, померещилось движение в одном из узких окон входной двери.
Он позвонил и услышал в глубине дома глухой звук гонга. Прошло секунд десять, пока он не уловил стук цепочки. Дверь открылась примерно на три дюйма. Над туго натянутой цепью появились глаза – таких сверхъестественно огромных Джордж в жизни не видел; настолько светло-голубые, что оттенок приближался к цвету снятого молока.
– Простите за беспокойство, – сказал Джордж. – Я искал жильцов коттеджа возле воды. Может, вы знаете – там кто-нибудь есть?
Женщина отступила на полшага, и Джордж рассмотрел ее лучше. Ей могло быть и двадцать пять, и сорок пять, и где-то посредине. Длинные тонкие волосы расчесаны на прямой пробор; одета в узорчатый халат из тех, что застегиваются на молнию спереди; но он был велик и соскользнул с одного плеча. Кожа незнакомки была так бледна, что чуть не просвечивала. Когда-то она была красива – мелкие черты лица и выступающие скулы. Губы широкие и плоские, но вконец иссохшие, с крошечными трещинами, а один край рта покрывала белая корка.
Она взялась за халат, сгребла его на груди в горсть.
– Вообще-то, я здесь не живу, – ответила она и добавила: – Это семейный дом.
– Не важно! Меня интересует только тот коттедж. Подруга сказала, что останавливалась в нем, а я пошел взглянуть – и он оказался совершенно непригодным для жилья. Ничего об этом не знаете?