— Уж не знаю, чего вам и пожелать… — сказал гном. Покосился на спящую Тэль: — Ух… пролезла-таки…
Он пригладил бородку.
— Ладно… пускай хоть быстро…
Развернувшись, гном двинулся по коридору. Виктор только головой покачал, сообразив, чего ему пожелали.
— «Если смерти — то мгновенной, если раны — небольшой…» — промурлыкал он оптимистичную строку из песни. Заперся, подошел к кровати, нагнулся над Тэль. Она все спала. Невольно улыбнувшись, Виктор пощекотал пальцем маленькую розовую ступню.
Тэль поджала ногу.
— Пора, — негромко сказал Виктор. — Тэль, просыпайся…
Никакой реакции.
Чувствуя себя Гумбертом Гумбертом, Виктор повторил процедуру. Тэль что-то сонно пробормотала, повернулась, открыла глаза.
— Мы подъезжаем.
Протирая глаза, девочка уселась на кровати. Посмотрела в окно. Зевнула:
— Еще минут семь можно было подремать…
— У тебя не нервы, а стальные канаты, — искренне позавидовал Виктор. — Ты хоть понимаешь, что может произойти?
— Куда лучше, чем ты, — отрезала Тэль. — Потому и хотела отдохнуть. Мне такой приятный сон снился…
— Хорошо тебе. Я, кажется, этого удовольствия навсегда лишился.
Тэль состроила сочувственную гримаску. Начала обуваться, тщательно зашнуровывая сапожки.
— Бедненький… А мне снилось, что я бегаю по лугу, луг весь в ромашках, и никого рядом нет, и никуда идти не нужно. Я стала гадать на ромашке, и тут ты меня разбудил…
Виктор невольно усмехнулся.
Тэль заглянула в окно, всмотрелась:
— Вон река. И мост уже видно.
Припав к стеклу, Виктор глянул вперед, по ходу поезда.
Река была широкой. Не Волга, конечно. Но…
А это еще что?
Мост выгибался над рекой стальным горбом. Тонкие опоры — то ли бетон, то ли камень — возносили рельсы на высоту метров пятьдесят. В последних отблесках уходящего дня вода серебрилась, и казалось, будто под мостом — мелководье.
— Тэль…
Кажется, девчонка что-то говорила про мост… Однако при одном взгляде на это инженерное страшилище Виктор враз позабыл даже о Готоре и его команде. Что Тэль собирается здесь делать? Река… средоточие силы Водных… и принимать здесь бой?
— Что ты задумала?
Вместо ответа Тэль весьма выразительно поглядела на окно.
— Прыгать? — задохнулся Виктор. — ТУДА?
— Тс-с-с! — Тэль прижала пальчик к губам. Блеснуло золото ногтей. — Именно так. Оба выхода они перекроют. Наверняка уже перекрыли. Остается только один путь. Наступает Противочас их магии, они не смогут сражаться в полную силу.
— Мы же расшибемся о воду, — беспомощно сказал Виктор. — При чем тут магия?
— Не расшибемся, — отрезала Тэль, — если Готор не заметит. Думаешь, так уж легко обратить воду льдом — даже такому магу, как он?
О том, что совсем необязательно падать на лед, чтобы расшибиться о воду, здесь, похоже, предпочитали не вспоминать.
— Открывай! — скомандовала Тэль. Виктор повиновался.
Рама казалась закрепленной намертво. Гномы все делали на совесть. Однако стоило слегка потянуть ручку, как стекло неожиданно легко опустилось. В купе ворвался встречный ветер пополам с паровозной гарью.
На полной скорости «Стрела Грома» приближалась к мосту. Мелькнул сторожевой пост — каменная башенка и двое мрачных гномов со здоровенными аркебузами. Третий, с арбалетом в руках, для чего-то взгромоздился на низкую толстую лошадь. Похоже, мосты в этом мире охранялись точно так же, как и какой-нибудь Мстинский мост в родной Изнанке.
Живое серебро водной глади мелькнуло далеко внизу. С легким облегчением Виктор отметил, что никаких ограждений и ферм на мосту нет. Только две нитки рельсового пути. По крайней мере нет риска разбиться об ограждения.
И тут задергалась дверь. В коридоре зазвучали приглушенные злые голоса.
— Прыгаем, Виктор! — Голосок Тэль зазвенел. — Вот теперь — прыгаем! Быстрее, иначе — смерть!
Одним гибким движением она оказалась на столике, возле открытого окна.
— Меч-то не бросай! — заметила она строго. — Давай, я — первая!
И бросилась вниз. Виктору показалось — ветер подхватил тонкое тело, рывком поволок в сторону…
Дверь затрещала. Из-под нее потекли темные струйки.
Виктор зажмурился. Главное — войти в воду вертикально. И еще — крайне желательно не ногами вперед. В буквальном смысле. А не то смысл буквальный враз станет переносным.
Виктор выругался и бросил тело вниз.
В его распоряжении было около пяти секунд. Опытный маг наверняка успеет немало сделать за это время. Тем более маг Водный.
А ведь Тэль говорила что-то о прыжках со скал…
Он падал, сжимая в руке меч. Падал отнюдь не головой, а кулем, да еще и отчаянно дергая зачем-то ногами.
А внизу поверхность реки вдруг стала подниматься ему навстречу чудовищным горбом. Серебро надувалось, набухало, словно чудовищный нарыв; Виктор невольно поднял голову (когда только успел!) — наверху, на фоне вечереющего неба, замерли распяленные силуэты четверых преследователей.
«Отчего же я еще жив? И отчего так долго падаю, словно Алиса вниз по кроличьей норе?»
Водяной горб внизу начал раскрываться, прорисовывалась чудовищная фигура, вся состоящая из одной громадной пасти, из давящих и рвущих челюстей.
Виктор судорожно извернулся в воздухе… и воздух неожиданно послушно поддержал его. Тело все еще падало, но медленно, очень медленно; руки, казалось, раскалились добела, а меч стал просто яростно светящейся полосой зеленого огня.
А может, это все просто казалось…
Всплеск. Ледяная вода осенней реки приняла Виктора. И тотчас же навалилась скручивающая, рвущая боль — словно он очутился в чудовищных тисках.
Он взмахнул руками — вверх, вверх, вверх, к свету и воздуху!
Тяжелая лапа составленного из воды зверя вдавила его обратно в глубину. Снизу, сквозь серую мглу он видел четыре неподвижно застывших прямо над водной гладью силуэта — Готор и его присные.
Захлебываясь, обдирая бока о сделавшуюся внезапно жесткой и колючей воду, Виктор продолжал рваться вверх.
И тотчас же пришло: да как они смеют? Как смеют они, жалкие волшебничишки, вставать на пути у него, Убийцы? Ему так и не удалось пустить Силу в ход, когда шел бой на вокзале и сыновья Предельника умирали один за другим, защищая его, но, может, сейчас?..