Как только артефакт оказался в контейнере – будто закрылась дверь, ведущая в огромное, громыхающее, наполненное жаром и движением место. Все стало тихо и спокойно.
Обойдя тумбу, Пригоршня заглянул в лабораторию.
Сквозь сантиметровую щель помещение просматривалось плохо, но кое-что он разглядел. Во-первых, край койки на высоких ножках, с ремнями для фиксации. Во-вторых, часть кресла, в котором кто-то сидел. Койка с ремнями ему сильно не понравилась, было в ней что-то неприятное. Здесь попахивало хирургией без наркоза, ампутациями, вивисекцией и прочими пакостными делами. А еще попахивало аномальщиной. Да что там попахивало – из лаборатории ею просто несло, сшибало с ног!
Пригоршня ощутил себя парусом, в который бьет ураганный ветер. Хотя он не видел ни одного артефакта, но чувствовал, что их за дверью полно. Понимая, что нужно побыстрее валить отсюда, он переместился немного вбок и разглядел в кресле Архара. Над ним, спиной к двери, склонился Ведьмак, по-прежнему в пальто с меховой оторочкой, он что-то делал, двигая плечами.
Увидев его, Пригоршня попятился. Едва сдержался, чтобы не закрыть дверь, сдвинув до упора, – очень хотелось отгородиться от Ведьмака, который непонятно чем занимается, от молчащего смугло-синего гиганта в кресле, от зловещей медицинской койки. Он повернулся и бесшумно направился обратно. Осторожно миновал кабинет. Прошел зал – двое, по-прежнему разговаривавшие про Блуждающий город, глянули на него и ничего не сказали. Предбанник, каморка с инструментами, люк…
Спускаясь, Пригоршня глубоко, размеренно дышал, успокаивая громко бьющееся сердце. В кабинете Ведьмака он был уверен, что все сорвется, хозяин вышки или Архар заметят непрошенного гостя. Он же странный парень, этот смуглый с волчьей мордой, и хозяин его тоже необычный человек, они должны были его почувствовать. Но – пронесло.
А Химик, кстати, все молчит. Раньше не до того было, но теперь, спускаясь по шахте, Пригоршня о нем вспомнил. Полная тишина на том конце невидимого провода – неужели умер? И что теперь делать с кусочком артефакта в своей черепушке?
Пригоршня опасался, что на первом этаже наткнется на Барса, и тот во второй раз среагирует на него резче, но в холле никого не было. И дверь на кухню закрыта, и горелым уже почти не пахнет. Он одернул куртку, отряхнул ладони от ржавчины и бодрым шагом промаршировал на выход. Все это время он ощущал «доминатор» – будто раскаленный шар у своей поясницы. Что-то жгучее и сияющее, даже круглый майорский спецконтейнер не помогал. Ну и вещица ему досталась! Разобраться бы, как она действует, на что влияет. Надо только вынести ее отсюда побыстрее. Интересно, Титомир с Ковачем в бинокли заметят, как он выходит? Скорее всего, они наблюдают по очереди. Покинув территорию вокруг вышки, надо побыстрее сваливать и прятать арт.
Он распахнул дверь, шагнул во двор и нос к носу столкнулся с Минусом.
Глаза бандита стали большими-большими. Рука метнулась под изодранную, в грязи и крови, куртку.
Пригоршня не стал вытаскивать оружие – ударом кулака сбил Минуса с ног. Тот заорал. На помосте вскочил, опрокинув стул, охранник, двое других показались в проеме возле ворот. Бежать через двор не имело смысла, и он отпрыгнул обратно в холл, расстегивая куртку. Захлопнув дверь, рванул к лестнице.
Ведущая в кухню дверь распахнулась, оттуда вылетел знакомый парень с татуированным черепом, и Пригоршня встретил его прикладом «Вихря» в лицо. Вроде и не сильно ударил, но попал удачно – прямо по носу, и, кажется, сломал его. Хрустнуло, татуированный заорал и упал на колени, обливаясь кровью. Пригоршня понесся по ступеням, холл сзади наполнился криками и топотом. Вверху тоже закричали.
На втором этаже он резко свернул, нырнув в знакомую комнату с разбитым окном. Вспрыгнул на подоконник, высунулся. Во дворе сновали люди, кричали, ругались. Его пока никто не видел. Шанс спастись еще есть, внизу – сарай, далековато, но если оттолкнуться посильнее… Крыша двускатная, можно скатиться по ней, спрыгнуть, перелезть через ограду и махнуть в заросли.
Пригоршня сильно оттолкнулся, прыгнул – и сумел таки долететь до сарая. Но скатиться с крыши не получилось, потому что она провалилась, и в облаке трухи, щепок и обломков он свалился в жидкую грязь, перемешанную с навозом. В углу загона пять жирных свиней что-то жрали, хрюкая и повизгивая. Вскочив, он зашагал, увязая по щиколотку, к калитке загона. Дальше за ней была дверь сарая.
Он не успел дойти даже до калитки – дверь распахнулась, и в проеме возникла широкоплечая фигура Барса. Ствол его автомата нацелился Пригоршне в лоб.
Ворот в проеме заводской ограды давно не было. Ворон бесшумно скользнул в темный двор, обошел будку охраны и остановился за грудой сгнивших ящиков. Центральное здание было прямо перед ним: высокий бетонный цех с рядом окон внизу. Из двух лился ровный розовый свет.
Сначала он подумал, что там горит аномалия, но, когда подкрался ближе, понял, что это артефакт «светляк», который часто используют для освещения. Помассировав раненое плечо, Ворон огляделся и перебежал к стоящему в стороне двухэтажному кирпичному дому, решив, что оттуда будет удобно следить за воргами.
По захламленной лестнице он поднялся на второй этаж, в коридоре осторожно толкнул первую же дверь. Через окно лунный свет озарял спинки стульев и длинный стол. Пахло мышиным пометом. Он уже собрался шагнуть внутрь, когда ощутил рядом чье-то присутствие…
Что-то обрушилось на него сверху, повалило лицом вниз, выбив пистолет из руки. Он задергался, но его спеленали, будто плотным брезентом. И начали сжимать. Придавленной к боку правой рукой Ворон поскреб стиснувший тело кокон – будто ногтями по стали провел. Попытался встать, но это было уже невозможно. Грудь сдавило так, что от нехватки воздуха закружилась голова. Минута, две, и он точно задохнется. Схватившая его тварь шевельнулась, пытаясь сжать кокон еще сильнее, Красный Ворон воспользовался тем, что давление на миг ослабло, и дернул пальцами левой руки за свесившуюся на ладонь цепочку. Заточка легко выскользнула из трубки, пристегнутой к запястью.
Он любил это оружие и дорожил им потому, что рабочая часть заточки была вымочена в «сиропе», одном из артефактов аномалии «маяк», той, что приманивает измененных. Погруженные в «сироп» на несколько минут предметы становились невероятно твердыми – заточенной частью своего оружия Ворон мог резать стекло.
Кокон, чем бы тот ни был, заточка пробила легко.
Тварь застрекотала, давление ослабло. Красный Ворон согнул руку, вспарывая кокон дальше. Стрекотание стало громче и тоньше, штопором ввинчиваясь в барабанные перепонки. Кокон сильно дернулся, Ворона отшвырнуло на середину коридора. Заточка вылетела из плохо сжимающихся пальцев левой руки. Приподнявшись на локтях, он зашарил вокруг. Тварь позади верещала, хлопала и стучала. Донесс цокот когтей о пол, скрипнула приоткрытая дверь. Зазвенело стекло. Ворон, найдя заточку, вскочил и поспешил следом, на ходу поднял «Глок», ввалился в комнату, сильно хромая, подскочил к окну – и увидел метнувшийся в небо крылатый силуэт. Птица… нет, скорее летучая мышь размером с небольшой дельтаплан. Или дракон, летающий ящер? Правым крылом тварь махала слабее, чем левым.