И стоят сейфы с цифровыми замками.
— Ждите меня здесь.
Капитан Черентино окидывает взглядом окрестности и соглашается ждать. На расстоянии пятнадцати метров слева стоит зеленый фургон с четырьмя людьми из коза ностры. В сорока метрах справа двое убийц в форме сотрудников дорожной службы чистят водосточные желоба.
Джованни переходит улицу и останавливается перед дверью банка. Пока он вставляет магнитную карту и набирает на клавиатуре замка код из одиннадцати цифр, камеры вращаются на своих подставках. Через несколько секунд раздается сухой щелчок, дверь открывается, чтобы впустить кардинала, а потом закрывается за его спиной.
Внутри он видит мраморный холл, кресла и полукруглые ступени лестницы. Эта лестница высотой в один пролет ведет к длинной стойке, огражденной пуленепробиваемыми стеклами. За стойкой сидит перед рядом экранов молодая женщина. Когда Джованни подходит ближе, она поднимает голову и указывает кардиналу на клавиатуру с разноцветными клавишами. Ледяным безжизненным голосом профессионала за работой она произносит:
— Пожалуйста, введите ваш идентификационный код.
Джованни вводит код из цветных цифр — тот, что был в конверте, который ему дал кардинал Мендоса. Затем он нажимает на клавишу «ввод». Девушка, ожидая ответа, смотрит на экраны. Джованни поднимает взгляд и видит картины, которые украшают стену над стойкой. Это портреты стариков. Самые давние портреты слева, самые новые справа — династия.
— Кто это?
— Директора нашего банка от его основателей до нынешнего директора, Джанкарло Барди.
Джованни вздрагивает. Барди — одна из тех фамилий, которые Мендоса произнес, когда перечислял самые могущественные семьи сети «Новус Ордо». Барди — владельцы Лацио-банка и многих десятков других предприятий по всему миру. На лбу кардинала выступают капли пота. Вот где Вальдес спрятал свои досье — в самой пасти волка.
Звучит сигнал. Морщинка заботы исчезает со лба молодой женщины. Она нажимает на какую-то кнопку, и в правой стене отодвигается в сторону дверь. Никто не смог бы догадаться, что этот выход существует: так хорошо она замаскирована под кирпичную кладку. За дверью видна покрытая ковром лестница, которая ведет в подземелья банка. Молодая женщина снова поднимает взгляд на кардинала. Тем же металлическим голосом, но более мягким тоном она сообщает:
— Вы можете идти, ваше преосвященство.
Джованни начинает спускаться по лестнице. Потайная дверь закрывается за его спиной.
Стальная решетка у подножия лестницы автоматически открывается, когда кардинал подошел к ней. Из-за нее дует кондиционированным воздухом. Джованни входит в огромный зал, освещенный лампами, встроенными в ложный потолок.
Кардинал идет вперед между рядами сейфов. Каждая кабинка отгорожена от остальных толстой стальной перегородкой, на которой укреплен компьютер. Сейфы прочные, очень старой модели, но механизм, который их открывает, совершенствовался с течением времени. На некоторых сейфах еще видны следы двойных замков и колесиков для набора кода. Теперь эти защитные устройства бесполезны: все сейфы Лацио-банка имеют замки с цифровым кодом.
Ряд 12, блок 213. Джованни останавливается перед сейфом кардинала Вальдеса. Размеры этого хранилища около двух метров в высоту и метр в ширину. Джованни вводит надписи, выгравированные на обратной стороне креста Бедных. Экран мигает, раздаются несколько сухих щелчков, стальные брусья замков втягиваются в свои гнезда, и тяжелая дверь открывается.
Автоматически включается освещение внутри сейфа. Джованни чувствует укол тревоги: он видит двенадцать полок, но… все они пусты и покрыты пылью. Он встает на цыпочки, проводит ладонью по самым верхним полкам и нащупывает тонкий пластмассовый футляр, на котором написано черным фломастером NO. Джованни вынимает его из сейфа. Это диск большой емкости. В таком огромном сейфе хранится диск размером всего в несколько сантиметров, наполненный данными о сети «Новус Ордо». Тридцать лет охоты за тайнами братства Черного дыма сконцентрированы на обычном куске пластмассы! Джованни улыбается. Должно быть, до конца 1980-х годов Вальдес накопил целые горы документов об этой сети. По мере развития информатики он переписывал свои сведения сначала на стопки дискет, потом на компакт-диски, которых постепенно становилось все меньше, и наконец записал на этот диск большой емкости, который один может вместить сто тысяч страниц информации. Теперь Джованни понимает, зачем установлены компьютеры на перегородках между кабинками. Должно быть, тонны бумаги, которые веками хранились во внушительных сейфах Лацио-банка, постепенно таяли и теперь переписаны в сжатом виде на компьютерные диски.
Джованни вставляет в компьютер диск Вальдеса. Процессор скрипит и выводит на экран подробное оглавление. На диске есть страницы из архивов, тексты и бесчисленное количество счетов и реестров. Самые древние из документов написаны на латыни. Должно быть, их составляли еще в средневековых банковских учреждениях.
На первых страницах было короткое изложение результатов продолжавшегося тридцать лет расследования, которое провел Вальдес, — схемы основных структур сети «Новус Ордо». Это общество терпеливо плело свою паутину в течение веков и теперь опутало ее нитями весь мир. В его руках находятся банки, некоторые из самых могущественных многонациональных компаний мира, субподрядные предприятия, биржи, инвестиционные фонды, авиационные и морские транспортные компании, судостроительные предприятия, фармацевтические лаборатории, гиганты программного обеспечения и информатики. «Новус Ордо» имеет бесчисленное множество ответвлений в финансовой сфере, нефтяной отрасли и тяжелой промышленности. А кроме них — компенсационные палаты, зоны «налогового рая» и целая сеть офшорных банков, которые продолжали получать доходы от сокровищ ордена Храма.
Но «Новус Ордо» был не только гигантским финансовым конгломератом. Эта организация когда-то финансировала средневековые ереси, а позже создала великие секты, враждебные католицизму. Теперь миллиардные капиталы этих сект проходили через банки «Новус Ордо». За всеми этими организациями и ответвлениями стояли кардиналы из братства Черного дыма, и в основе всего лежали сокровища ордена Храма.
Толчок заставляет спящего человека проснуться. Вокруг него что-то движется и скрипит, шумит и дрожит. Под ногами что-то стучит. Это стучат колеса. Уловив эту промелькнувшую в его мозгу мысль, спящий сосредоточивается. Скрежещут вагоны, и шумит ветер. Я в поезде.
Отец Карцо открывает глаза. Его ладони касаются вагонной полки. В окне видны пятна желтого света. Кроме него, в купе никого нет. Карцо вглядывается в мозаику из воспоминаний, которая застряла в его памяти, и различает в ней куски образов и всплески звуков.
Это произошло в Больцано, когда он гладил Марию по волосам в подземелье. Ему показалось, что он нетвердо стоит на ногах. Потом у него закружилась голова, зрение ослабло, ноги задрожали. После этого сердце стало биться все медленнее. Шестьдесят сокращений в минуту, потом двадцать, потом два. Потом сердце Карцо остановилось, и он упал на колени. Больше ничего не билось у него под кожей, но он почему-то не умер. Затем ему показалось, что сердце снова начало работать, Карцо чувствовал его гулкие сильные удары. Он пощупал пульс на запястье — пульса не было. Тогда он попытался нащупать пульс на горле, но почувствовал под пальцами только свою кожу, холодную как лед, — кожу мертвеца. Сердце, которое начало биться в его груди, было не его сердцем. Холодная как лед кровь, наполняющая теперь его вены, была кровью существа, которое овладело его душой. Оно вошло в него в подземельях ацтекского храма, пряталось на дне его сознания, дожидаясь своего часа, чтобы захватить контроль над ним.