Еще хотелось бы улучить момент и перекинуться парой слов с Верити, пока нам не указали на дверь. С той первой вспышки радости она на меня даже не взглянула, а хорошо бы узнать, что она выяснила (если выяснила) у Ти-Джея и мистера Дануорти.
– Это вас в Оксфорде учат врываться в чужие дома? – возмущалась миссис Меринг.
– Н-нет, – промямлил Теренс. – Вы сами сказали: «Войдите!»
– Я говорила с духами! – осадила его миссис Меринг.
– Небось какую новомодную дребедень изучаете? – вклинился полковник.
– Нет, сэр. Классические языки, сэр. Вот, кстати, мой наставник, профессор Преддик.
– Мы совершенно не хотели вторгаться, – заверил профессор. – Эти юные джентльмены любезно везли меня вниз по реке в Раннимед, когда…
В комнате моментально потеплело, полковник расцвел и засиял улыбкой (насколько мне удалось разобрать под густыми усами).
– Не вы ли, часом, профессор Артур Преддик? «О физических свойствах японских сюбункинов» – это ваше?
Профессор кивнул.
– Читали?
– Читал? Писал вам о своем перламутровом пучеглазом рюкине! Недели не прошло, – пробасил полковник. – А вы раз – и у меня! Удивительное совпадение!
– Ах да! – Профессор посмотрел на полковника сквозь пенсне. – Я ведь собирался ответить на ваше письмо. Любопытнейший вид, эти рюкины.
– Это ж надо вашей лодке перевернуться именно здесь! – изумлялся полковник. – Какова вероятность? Мизер!
Я оглянулся на Верити. Она задумчиво покусывала губу.
– Пойдемте, полюбуетесь моим черным телескопом, – провозгласил полковник. – Красавец! Прямиком из Киото. Бейн, принесите фонарь!
– Да, сэр, – ответил Бейн.
– И трехфунтовым полосатым бычком похвастаюсь, – продолжал полковник, хватая профессора под руку и увлекая сквозь мебельный лабиринт к французским дверям. – Только на прошлой неделе поймал.
– Мейсел! – рявкнула миссис Меринг с кушетки. – Куда это ты собрался?
– На пруд, дорогая, покажу профессору Преддику моих золотых рыб.
– Среди ночи? Безумие! Он простудится насмерть в мокрой одежде.
– И то верно. – Полковник только теперь заметил, что рукав, за который он держится, можно выжимать. – Переоденем. Бейн, – обратился он к выходящему дворецкому, – немедленно профессору сухое.
– Да, сэр.
– Мистеру Генри и мистеру Сент-Трейвису тоже не помешало бы переодеться, – подсказала Верити.
– Да, мисс.
– И бренди прихватите, – распорядился полковник.
– И рыбки, – вставила Тосси.
– Вряд ли у джентльменов есть время угощаться бренди. – Миссис Меринг снова напустила холода. – Час весьма поздний, а им еще нужно вернуться к себе. Вы ведь остановились где-то в гостинице на реке, мистер Сент-Трейвис? В «Лебеде», наверное?
– По правде говоря… – начал Теренс.
– Слышать не желаю. Убогие сараи. Канализация никудышная. Останутся здесь, – заявил полковник, решительным жестом отметая любые возражения. – Места предостаточно. Оставайтесь сколько пожелаете. Рядом отменные глубины для блесны. Бейн, велите Джейн приготовить комнаты для джентльменов.
Бейн, которому предстояло одновременно разлить бренди, принести фонарь и раздобыть одежду для половины присутствующих, ответил: «Да, сэр!» – и двинулся к выходу.
– И вещи их доставьте, – добавил полковник.
– Боюсь, вещей у нас нет, – развел руками Теренс. – Когда лодка перевернулась, мы хорошо что сами живыми добрались.
– Упустил прекраснейшего пескаря-альбиноса, – пожаловался профессор. – Изумительные спинные плавники.
– Придется ловить заново, – ответил полковник. – Бейн, посмотрите, нельзя ли вытянуть их лодку и поклажу. Где фонарь?
Странно, что Бейн еще не начал читать Маркса – настолько его тут угнетают. Хотя нет, Маркс еще только пишет свой «Капитал». В читальном зале Британского музея.
– Сейчас принесу, сэр.
– Ни в коем случае, – вмешалась миссис Меринг. – Уже слишком поздно для экскурсий на пруд. Эти джентльмены, – столбик термометра ухнул вниз, – без сомнения, устали после пережитого. Плыть на лодке! Среди ночи! Чудо, что вы не рухнули с запруды и не утонули. – Во взгляде, однако, читалось сожаление, что этого не случилось. – Джентльмены, конечно же, без сил.
– Определенно, – согласился священник. – Тогда откланиваюсь. Спокойной ночи, миссис Меринг.
Миссис Меринг протянула руку.
– О, преподобный, какая жалость, что сегодня нам никто не явился.
– В другой раз непременно повезет больше, – пообещал священник миссис Меринг, глядя при этом на Тосси. – Я буду с нетерпением ждать следующего соприкосновения с метафизическим. И разумеется, послезавтрашней встречи с вами обеими. Уверен, благодаря вам и вашей прелестной дочери нас ждет ошеломляющий успех.
Он широко улыбнулся Тосси, и у меня закралось подозрение – уж не он ли таинственный мистер К?
– Почтем за честь хоть чем-нибудь вам помочь, – откликнулась миссис Меринг.
– У нас заканчиваются скатерти… – начал священник.
– Бейн, немедленно отвезите в приход дюжину скатертей, – велела хозяйка.
Неудивительно, что Бейн пристрастился на досуге топить домашнюю живность. Вполне оправданная месть.
– Рад был со всеми познакомиться, – продолжил священник, не сводя глаз с Тосси. – И если вы еще будете здесь послезавтра, то спешу пригласить вас…
– Вряд ли джентльмены задержатся так надолго, – сообщила миссис Меринг.
– Что ж, тогда доброй ночи.
Бейн подал священнику шляпу, и тот удалился.
– Могла бы попрощаться с преподобным мистером Арбитиджем, – упрекнула миссис Меринг Тосси, и мое предположение лопнуло, как мыльный пузырь.
– Профессор Преддик, по крайней мере на моего перламутрового пучеглазого рюкина вы должны взглянуть, – не утерпел полковник. – Бейн, где фонарь? Неповторимая окраска…
– А-а-ай! – раздалось с кушетки.
– Что такое? – встрепенулся Теренс, и все разом обернулись на французские двери, словно ожидая еще одного явления призраков.
– Что, тетушка? – Верити потянулась за флакончиком солей.
– Там! – Миссис Меринг театральным жестом указала на Сирила, гревшегося у очага. – Кто впустил это кошмарное создание?
Сирил оскорбленно поднялся.
– Я… я впустил. – Теренс кинулся к Сирилу и ухватил его за ошейник.
– Это Сирил, – объяснила Верити. – Пес мистера Сент-Трейвиса.
К несчастью, именно в этот момент собачья натура Сирила взяла верх, а может, на него, как и на всех нас, подействовала миссис Меринг, но он энергично отряхнулся, шлепая мясистыми брылями.