— Сейчас будем жарить шницель. Готов?
После чего чиркнул спичкой и швырнул ее гиганту на лицо.
Он почувствовал, как вспыхнуло его лицо. Но не почувствовал никакой боли. Он даже испытал нечто вроде нелепой радости из-за того, что его лицо горит. Собственно, лица уже и не было. Было нечто безобразное, что подлежало сожжению.
Марат отскочил в сторону, чтобы не обжечься, и изумленно уставился на связанного гиганта.
— Эй! — окликнул он своего пленника. — У тебя рожа горит! Ты что, ничего не чувствуешь?
— Нет, — ответил он.
— Но ведь ты горишь! Ты жаришься!
«Нет», — снова хотел сказать он, но не стал. Потому что теперь он почувствовал. Он почувствовал запах жареного мяса. Запах был омерзительный, тошнотворный. Кроме того, клубы дыма забили ему нос, и он понял, что задыхается.
— Чудеса! — протянул Марат Китаев, с изумлением, граничащим с ужасом, глядя на горящее лицо гиганта. — Ты не человек. Не человек, слышишь!
— Я знаю, — спокойно сказал гигант, напряг мышцы и стряхнул с рук лопнувшие провода. Затем высвободил ноги и встал.
Марат Китаев смотрел на приближающегося гиганта с горящим лицом и не мог пошевелиться от ужаса.
— Я… Ты… — бормотал он.
Монстр подошел к Марату и легко, без замаха, ударил его ладонью по лицу. Марат упал на пол и потерял сознание. Тогда гигант подошел к большому аквариуму и сунул в него голову.
— Марат! — крикнула из кухни женщина. — Марат, чем там у тебя воняет?
Гигант вынул голову из аквариума. Потрогал лицо пальцами, чтобы убедиться, что оно больше не горит. Боли он по-прежнему не чувствовал.
— Марат! — снова донесся из кухни женский голос. — Ты что там делаешь?
Монстр с обожженным лицом повернул голову на голос и принюхался. Пахло духами и женским телом. Он посмотрел на лежащего на полу Марата, подумал секунду или две, затем зашагал на кухню. Прежде всего, нужно было избавиться от свидетелей. Не потому, что они что-то могут рассказать. Огласки он не боялся. Просто он не хотел, чтобы кто-то помешал им. Они должны остаться вдвоем — он и враг. Как было тогда, когда он лежал в туннеле, заваленный камнями и железными балками.
Когда он вошел на кухню, женщина ставила на плиту чайник. Услышав, как скрипнула половица под его ногами, она обернулась и, еще не успев понять, кто перед ней, весело произнесла:
— Марат?
И тут он вышел из тени. На мгновение она замерла, уставившись на его лицо, вернее, на то, что от него осталось. Затем раскрыла рот и закричала. Он шагнул к женщине и заткнул ей ладонью рот. Приблизил мокрое, бесформенное, пахнущее жареным мясом лицо к ее лицу и спросил:
— Хочешь, чтобы я тебя отпустил?
Та судорожно мотнула головой.
— И ты не будешь кричать? Ну, отвечай!
Женщина помотала головой из стороны в сторону. Он убрал ладонь от ее рта. Она испуганно молчала, вытаращив глаза на его физиономию.
— Это точно Марат Китаев? — спросил он.
— Д-да… — заикаясь от ужаса, ответила женщина.
— Я знаю, что это он. Но я хотел быть совсем уверен. Понимаешь?
И снова она кивнула. Потом сглотнула слюну и пробормотала прерывающимся хриплым голосом:
— Вы его… убьете?
Гигант усмехнулся и покачал головой:
— Нет. Он будет жить вечно. Как мумии. Я об этом позабочусь.
Женщина его больше не интересовала. Монстр повернулся, чтобы идти, и тут она закричала снова. Закричала, бросившись к двери. Гигант одним прыжком настиг ее и прервал крик одним ударом. Голова женщины мотнулась в сторону, но он успел подхватить ее. Затем забросил на плечо и отнес к кухонному столу. Положив женщину на стол, он поискал глазами нож или топор. Топор лежал на холодильнике — маленький, разделочный.
«Сгодится», — подумал монстр.
Он взял с холодильника топорик и повернулся к женщине.
Работал он спокойно и методично. Сначала отрубил голову, потом руки. Топорик сломался, поэтому закончил работу он большим тесаком, который нашел в ящике кухонного стола.
Когда дело было сделано, гигант сложил части тела в большую кастрюлю, наполнил ее водой и поставил на плиту. Затем взял спички, несколько секунд стоял у плиты, силясь вспомнить, что нужно делать дальше. Мысли ворочались в черепе тяжело и неуклюже. И все-таки он вспомнил. Спичка чиркнула о коробок, он поднес язычок пламени к конфорке и повернул рычажок. Дело было сделано.
Из комнаты донесся слабый стон.
«Проснулся», — подумал гигант и зашагал в комнату.
Марат Китаев сидел на полу с открытыми глазами и, морщась от боли, тер опухшую челюсть. Вид у него был растерянный. После нокаута он не совсем четко сознавал, что здесь происходит. Завидев приближающегося гиганта, он вскрикнул и, упираясь ногами в пол, стал медленно пятиться к стене. Наконец уперся в нее спиной и остановился.
— Ты меня помнишь? — спросил гигант, остановившись перед Маратом.
— По… помню.
— Это хорошо. Я тебе принес кое-что.
Гигант достал из кармана рваной куртки шприц и ампулу. Показал их Марату и сказал:
— Видишь? Это тебе.
— М-мне? — изумленно и испуганно вскинул брови тот.
Гигант кивнул:
— Да. Тебе нужно освежиться. Ты хочешь освежиться?
— Я?
Монстр с сожженным лицом отломил у ампулы верхушку и набрал жидкость в шприц. Затем двинулся к Марату. Тот испуганно поджал под себя ноги.
— Не надо, — заскулил он. — Прошу тебя, не надо. Я не такой плохой, как ты думаешь. У меня жена беременная. Скоро она родит, а ребенку нужен отец.
Гигант остановился.
— Ты хочешь быть отцом? — спросил он, явно что-то обдумывая.
Марат усиленно закивал.
— Для тебя это важно? — снова спросил монстр.
— Очень! Я нужен моему ребенку! Нужен моей жене!
Гигант снова задумался, пристально посмотрел на Марата и спросил:
— И ты ее любишь?
— Да! Конечно! Я очень люблю свою жену!
— Тогда почему ты здесь? — спросил монстр, не сводя со скрючившегося на полу мужчины пристального взгляда.
— Я… Я ведь мужчина… Ты ведь понимаешь… Все мужчины иногда ходят налево…
Гигант с полминуты что-то обдумывал, затем глухо проговорил:
— Нет. Ты не вернешься домой.
— Но почему? — в отчаянии воскликнул Марат.
Урод усмехнулся обожженными остатками губ и произнес холодным, скрипучим голосом, в котором не было ничего человеческого: