Стрела двигалась все дальше и дальше и наконец вылетела из плеча Рода, отскочила в сторону и упала, ударившись о камень.
— Вот так, — прошептала Гвендилон, — я могу защитить вас от всякого, кто решит причинить вам боль, милорд.
Роду стало не по себе от осознания того, с какой могущественной силой он имеет дело.
Гвендилон потянулась за бинтом.
— Нет, погоди! — Род схватил ее за руку здоровой рукой. — Сначала возьми белый порошок в серебристом пакете. Он остановит кровь.
— Я бы лучше примочку из трав приложила, — с сомнением проговорила Гвендилон. — Но пусть будет, как вы скажете, милорд.
Род скривился — под действием антибиотика рану защипало.
Но вот боль притупилась, И Гвендилон приступила к перевязке.
— Похоже, тебе на роду написано перевязывать это плечо, — пробормотал Род.
— О да, милорд. Вам надо беречь его.
Тут кто-то тактично, осторожно кашлянул неподалеку.
Род обернулся и увидел в темноте, под деревьями, знакомую маленькую фигурку.
Род поджал губы.
— Ба, да это его высочество усушенный Аякс к нам пожаловали!
Гвендилон укоризненно покачала головой и приложила палец к его губам.
Род коротко кивнул, злясь на себя за свой злой язык. Гвендилон отняла руку.
Род поманил пришедшего здоровой рукой:
— Подходи, присоединяйся, Бром. Вот только боюсь, плоды победы нынче несколько скисли.
Бром шагнул ближе, склонив голову и заложив руки за спину, и уселся на торчащий из земли корень.
Род нахмурился. В том, как держался карлик, было что-то смущенное, даже заискивающее.
— Что тебя мучит? — проворчал он.
Бром вздохнул, положил руки на колени.
— Из-за тебя у меня весь день нынче болело сердце, Род Гэллоугласс!
Род криво усмехнулся:
— Да ну? А поглядеть на тебя, так подумаешь — живот. Насколько я понимаю, ты не слишком доволен тем, как все обернулось?
— О нет, я был очень доволен! Но только… — Бром опустил голову на стиснутые руки и смущенно проговорил: — Должен тебе признаться, поначалу я был несправедлив к тебе.
— Да что ты говоришь?
— Да. Пока не понял, что ты так поступил намеренно.
— О? — Род скептически приподнял бровь. — Но ты все-таки догадался, что у меня было на уме?
— Нет, — покачал головой Бром. — Я уже стар, Род Гэллоугласс.
Род фыркнул.
— Спасибо, — склонил голову Бром. — Но это правда, я старею, и порой мне надо, чтобы кто-то ткнул пальцем и показал, что к чему.
— Ну и что же тебе показали?
— О, это была такая трогательная сцена! — Бром улыбнулся немного язвительно. — Поначалу Катарина только кричала: «О мой возлюбленный!», причитала, велела позвать целителей и травников, но потом Туан поднялся и сказал, что ему лишь немного больно, а она припала к его плечу и стала плакать и называть его своим повелителем и защитником и опорой ее чести, и еще она сказала, что не успокоится до тех пор, покуда он не поклянется взять ее в жены! — Улыбка Брома смягчилась. — О да, сцена была поистине трогательная.
Род устало кивнул, закрыл глаза.
— И когда свадьба?
— Как только их имена будут трижды произнесены в храме. Катарина-то была готова обвенчаться немедленно, но Туан воспротивился, принялся говорить, что она королева и самая прекрасная женщина на свете и что замуж ей должно выйти так, как это приличествует ее высокому титулу.
— Начало многообещающее.
— О, более чем многообещающее, ибо это еще не все! Потом Туан обернулся к двенадцати мятежным лордам и вопросил: «Как же мы поступим с ними?» А Катарина вскричала: «Да будет так, как ты скажешь, господин мой! Лишь бы только поскорее покончить со всем этим и вернуться домой!»
— Очень мудро, — согласился Род. — И как же поступил Туан?
— Он велел снять с мятежников кандалы и позволил им вернуться в их уделы. Однако он потребовал, чтобы каждый из них оставил заложника не младше двенадцати лет из числа своей родни, дабы те жили в замке у королевы.
Род нахмурился и кивнул:
— Должно сработать. Он обретет сдерживающий фактор и возможность воспитать новое поколение в верности престолу. — Он прислонился спиной к шершавому стволу, изможденный до последней степени. — Что ж, я рад, что все так вышло.
— Да, — кивнул и сверкнул глазами Бром. — Наша страна в неоплатном долгу перед тобой, Род Гэллоугласс. Ты спас монарший престол, навсегда изгнал зловещий призрак долгой и кровавой междоусобицы. Более того, ты наконец подарил нам короля.
— А сам стал врагом общества номер один, — с горечью проговорил Род.
Тень набежала на глаза Брома.
Род искоса взглянул на него:
— Ты же не станешь спорить с тем, что я стал в некотором смысле persona non grata?
— Не стану, — проворчал Бром. — Но ты всегда можешь найти прибежище в стране эльфов.
Род вяло усмехнулся:
— Спасибо за приглашение, Бром.
— Но скажи мне! — Бром наклонился вперед, сдвинул брови. — Как ты попал сюда? Как это вышло? Именно тогда, когда над нашей страной сгустились тучи, когда не осталось никакой надежды, явился ты, свалился с небес, словно бы в ответ на наши молитвы, — ты, не владеющий ни пядью нашей земли, не имеющий здесь дома, который жаждал бы защитить. Наши заботы не были твоими заботами, но ты взял их на себя. — Он еще ближе склонился к Роду и вопросил, сверкая глазами: — Ради чего ты спас нас?
Род печально улыбнулся:
— Ради Мечты.
Бром нахмурился:
— Как это?
Род запрокинул голову, посмотрел на звезды, на миг растерялся, потом сказал:
— Веке, запиши это. — Он взглянул на Брома, перевел взгляд на Гвендилон, поднял здоровую руку и указал на небо. — Посмотрите. Видите эти звезды? Вокруг каждой из них вращаются планеты, такие же миры, как ваш. Там тоже находят друг друга влюбленные, живут люди, правят короли. Но большая часть этих миров объединена под началом единого правительства — Децентрализованного Демократического Трибунала. И главный голос в этом правительстве — голос народа.
— Нет! — ахнул Бром. — Как такое возможно?
— Возможно, потому что там слышен голос каждого человека, и его мнение прибавляется ко мнению его единомышленников. Вот это главное — связь между людьми. Здесь у вас такого правительства быть не может, потому что связь между людьми плохая, но это странно, поскольку у вас есть для этого удивительное средство — вам только использовать его.
Род сложил руки на груди и откинулся назад.