Велесий обескураженно моргнул:
– И что было делать?
– Просто пройти мимо. И впредь быть осторожнее да внимательней посматривать по сторонам.
Ночь была холодной, а утро – росистым, и выкатившееся на чистое ультрамариновое небо солнышко после полудня жарило так, что хоть снимай кольчуги, сбрасывай рубахи да так и иди, полуголым. Увы, сие было опасно, все хорошо помнили – чем дальше от башен, тем больше тварей.
Впереди, за красно-желтыми папоротниками, показались аккуратно сложенные поленницами дрова, оставшиеся от прошлых ходок. Мелкая, по колено, река, играя волнами на перекатах, делала прихотливый изгиб, образовав покрытый желтым песочком плес.
Тут и сделали привал – как и всегда. Не раскладывая костров, выставили караулы, наскоро подкрепились вяленым мясом да остатками вчерашней рыбы. С полчасика отдохнули, перевели дух, а уж дальше сидеть было некогда, к вечеру нужно было добраться до места.
Потянувшись, Ратибор ткнул локтем Велесия.
– Поднялись! – вскочив на ноги, живо завопил тот. – Тимоха со своими – впереди, Вторак – в середине, я – замыкающий. Ноги никто не натер?
– Не, не натерли.
Все – и воины, и носильщики – выстроились, подтянулись…
И обнаружили, что не хватает двух парней-караульных.
– Всем искать! – жестко приказал Ратибор. – Где они должны быть?
– Те двое? Во-он за теми кустами, – Велесий показал пальцем.
Прихватив с собой пятерых воинов и их юного командира, проводник лично осмотрел местность. Желтоватые, уже почти голые кусты дрока никаких подозрений не вызывали, как и росшие у самой реки ивы – обычнее, плакучие, стелющие ветки по воде. В полусотне шагов от плеса уже начинался лес – правда, довольно редкий и просматриваемый насквозь. Липы, рябина, ясень – все деревья светлые, радостные, смотреть приятно. Да и вряд ли кто смог бы незаметно затаиться здесь, в редколесье. Ведь видно же! Разве что какой-нибудь хищный червь подполз под сухой листвой… так болото ж далековато осталось!
Приложив ладони к губам, Велесий громко позвал парней. Никакого ответа!
– Интере-е-есно… – внимательно осматривая округу, покусал губу Ратибор. – Куда ж это они сгинули?
Что-то вдруг привлекло его внимание, что-то яркое на опушке… Ну, конечно же – рыжий мох! Тот еще хищник, умеющий внушить жертве чувство неимоверной усталости, а затем… затем в дело шли ложноножки, и через сутки от прилегшего отдохнуть бедолаги не оставалось уже ничего, нечего было б искать. Но то – через сутки.
– Туда, – Рат махнул рукой. – Переворошить весь этот чертов мох! Ищем.
Сжимая мечи, воины побежали к опушке, с остервенением топча сапогами пружинящий, злобно шипящий мох. И вдруг… кто-то споткнулся, кто-то упал… кто-то прямо на ходу закрыл глаза.
Только бы не «устали»…
Подумав так, Рат тут же приказал:
– Запе-вай!
Сам же и затянул первым старинную боевую песню:
– Шел отряд по берегу, шел издалека…
Воины подхватили припев нестройным, но дружным хором.
Ага! Вот тебе, проклятый! Ратибор чувствовал, ощущал, как с каждым куплетом уходит, отступает, навалившаяся было усталость. И то же самое, судя по всему, ощущали воины. Те, кто упал – спешно поднялись, замахнулись мечами на коварный мох…
Оранжевый мерзкий лишайник широкой полосой уходил в лес, к бурелому. Раньше этого мха здесь не было… но то – раньше.
– За мной, – Рат указал мечом в сторону леса. – Смотрим под деревьями, в папоротниках, в овраге.
В небе над деревьями ярко сверкало солнце, пахло смолой и прелой листвой. Из-под листвы, в овраге, торчал сапог…
– Нашли-и-и-и!!! – из папоротников донесся вдруг радостный крик Велесия. – Живой, ага.
Наклонившись, Ратибор дернул сапог… и в руке его неожиданно оказалась отгрызенная по колено нога, все еще кровившая, теплая…
Выхватив меч, юноша разбросал ногами листу – тела не было! Остались лишь подозрительно бурые пятна и еще – следы. Огромные, жутковатые даже с виду, следы какого-то крупного зверя, судя по всему – огромного волка. Так вот, значит, кто отнял добычу у красного мха!
На подобную тварь хорошо бы с пищалью идти! Впрочем, добычу волк забрал, и теперь вряд ли бросится сразу на семерых. А преследовать зверя некогда – да и к чему? Отомстить? Так на то он и хищник, чтобы кого-то жрать, а несчастный ратник сам виноват – насчет плотоядных мхов и прочих опасностей его ведь предупреждали.
Слева хрустнула ветка. Рат поспешно повернулся, выставив меч… и перевел дух, увидев выбивающиеся из-под шлема рыжие космы.
– Ну, что там?
– Мы его разбудили!
– Зато этого мы не добудимся никогда. Даже не найдем.
Кивнув на оторванную ногу, Ратибор прищурился, размышляя о превратностях судьбы. Размышлял, впрочем, недолго – здесь только задумайся, отвлекись – вмиг останешься без головы.
– Уходим. Приготовили луки, мечи…
– Кто-то может напасть? – тихо поинтересовался Велесий.
– Волк. Размером примерно с тура.
Никто не напал. Как и предполагал Рат, гигантский волк вполне удовлетворился добычей, и оказался достаточно умен, чтобы не нападать на воинов. Хотя, разделавшись с этой добычей, хищник вполне мог нагнать караван и осторожно идти сзади в надежде на скорую поживу. Или даже забежать вперед, или напасть сбоку – просто выпрыгнуть, схватить, убежать.
– Внимательней! – в который раз уже предупредил проводник, сожалея, что взял с собою в поход слишком много молодых воинов.
Однако ж, это уже зависело не от него – от воеводы, от волхвов. Обычный караван, обычный груз – чего уж там!
Слева синела река. Поначалу узенькая, в тине и ряске, она постепенно расширялась, становилась глубже, так, что в некоторых местах уже можно было бы проплыть и на плоту или на лодке. По берегу шагалось легко, утоптанная тропка тянулась меж зарослями ивы и ракитника параллельно реке, лишь иногда, срезая путь, ненадолго заныривала в лес. Из-за деревьев частенько доносилось чье-то злобное шипение, однако, никакая тварь напасть на караван не решалась – слишком уж много там было людей. Да и всякой живности становилось все меньше. Уже не порхали с ветки на ветку мелкие лесные пичуги, не играла на перекатах рыба, и даже высоко в небе перестал маячить коршун.
С каждым шагом путники приближались к цели своего пути, к Полю Полей или Мертвой Зоне. Голый, с чахлыми кустиками, полуостров, образованный крутым изгибом Москвы-реки, издавна притягивал к себе Поля Смерти – там замечали и красное Поле, и черное, и желтое – все огни вели себя непредсказуемо, и ни она тварь не осмеливалась даже приблизиться к реке. Ни одна тварь… Кроме разумных – людей и мутантов. Поле Полей обладало странным свойством: там невозможно было проливать кровь, да и вообще проявлять любое насилие. Первыми это оценили торговцы, и Мертвые Зоны – там, где они имелись – с течением времени превратились в места встреч враждующих кланов, в рынки.