Брюс знал, что на это ответить. Он никогда не смог бы поднять на человека оружие.
И в этом, как выяснилось, состояла разница между ним и его коллегами, многих из которых, как и его, изменил тот день, 11 сентября. Однако в отличие от него они жаждали мести.
И мстили. В Афганистане, Ираке — везде, где, по их мнению, могли скрываться террористы.
Усомнился и Брюс, словно маятник качнулся в его душе. Но он не сдал позиций и все еще надеялся, что есть другой способ сделать мир безопаснее, кроме как окрасить кровью воды Тигра.
Или, может, нет?
И вот теперь новый антиамериканский план. Рейс 573, управляемый пилотом Каримом Сасси, получившим тайное задание направить «боинг» в здание Капитолия.
Не выйдет.
Но сбить самолет с четырьмя сотнями пассажиров на борту? Что мы скажем их родственникам? «У нас не было выбора»? Но разве это правда?
Брюс еще раз пробежал глазами список того, что успел сделать с начала дня. Итак, он установил контакт с СЭПО и поговорил с Эден Лунделль. Брюс до сих пор не мог понять, как этой женщине доверили возглавлять антитеррористическое подразделение. Хотя что, собственно, знают шведы? Вполне возможно, англичане так и не сообщили им, что за змею пригрели они на груди.
Как бы то ни было, она предоставила Брюсу ценную и в высшей степени интересную информацию.
Карим Сасси не был мусульманином.
Кроме того, имеются неясности в деле Захарии Келифи.
Что, собственно, значило это уточнение насчет религиозной принадлежности Сасси? Все и ничего. Брюс не ставил знака равенства между мусульманами и террористами. Далеко не каждый террорист мусульманин, и наоборот. Но если Сасси не исповедует ислам, какое ему дело до Захарии Келифи и «коттеджа Теннисона»? Не исключено, что Карим просто сочувствовал заблудшему иммигранту и был готов ради него пойти на преступление, однако ничто в его биографии не свидетельствовало о склонности к такого рода поступкам.
Брюс достал фотографию Карима Сасси. Смуглый и широкоплечий, с устремленной в камеру сияющей улыбкой футбольной звезды. Кто он? Кто такой этот человек, заваривший эту кашу?
В дверь постучали. На пороге появился начальник Брюса Джонсона:
— У нас гости из Пентагона.
Брюс убрал фотографию и пошел вслед за шефом по длинному коридору в по-спартански обставленный конференц-зал. Там их ожидали двое мужчин, белокурый и темноволосый. Гости представились, назвав лишь фамилии и звания. Брюс не мог припомнить, что встречался с кем-то из них раньше. Он не располагал временем и надеялся, что совещание не затянется.
Так оно и вышло.
— Мы хотим поговорить о «коттедже Теннисона», — заявил брюнет.
— Мы знаем, что вы уже обсуждали этот вопрос с ЦРУ, но у нас есть новости, которые, как нам кажется, вас заинтересуют, — добавил блондин.
— Собственно, это старая информация, — уточнил брюнет. — Однако еще несколько часов назад мы не считали нужным доводить ее до вашего сведения.
— Но теперь все изменилось, — подхватил блондин.
Брюс переводил взгляд с одного на другого, и происходящее казалось ему чьей-то неудачной шуткой. Если они и дальше будут говорить наперебой, он просто не сможет воспринимать это всерьез.
— Ну и что вы от нас скрывали? — неприветливо оборвал визитеров шеф.
— Не скрывали, — поправил брюнет. — Мы просто перестраховывались.
Брюс поставил локти на стол, пытаясь успокоиться.
— В чем дело? — спросил шеф.
Блондин посмотрел на него как будто со злобой, но не ответил. За него это сделал брюнет:
— Я не знаю, что вам рассказывали о «коттедже Теннисона». Это, как уже говорилось, дело щепетильное. Хотя всем известно, что у нас есть тюрьмы в Афганистане.
Брюс кивнул.
— После второго мая ситуация накалилась до предела, — продолжал темноволосый, подняв брови. — Многие учреждения такого типа были ликвидированы, «коттедж Теннисона» оказался в их числе.
Брюс удивленно заморгал. Белокурый улыбался, откровенно наслаждаясь его реакцией.
— Простите, что перебиваю, — сказал Брюс. — «Коттедж Теннисона» закрыт, я правильно понял?
Второе мая, день, когда Усама бен Ладен расстрелял в Пакистане американский отряд особого назначения.
— Все правильно. То есть наши террористы плохо проинформированы, можно сказать и так.
Не успел Брюс вникнуть в эту новость, как человек из Пентагона огорошил его следующей:
— Не исключено, что шведы вернут Захарии Келифи вид на жительство. Есть информация, что в его деле обнаружены ошибки.
Темноволосый вздохнул, разглядывая свои ногти:
— Так мы, по крайней мере, слышали.
— То есть оба условия могут быть выполнены?
Шеф Брюса прокашлялся:
— Разумеется, все не так просто.
— Вы хотите сказать, что мы скорее расстреляем самолет, в котором летят в том числе и американские граждане, чем во всеуслышание признаем, что «коттедж Теннисона» закрыт? — спросил Брюс.
— Ваш начальник всего лишь имел в виду, что мы не можем объявить об этом просто так, — пояснил брюнет. — Кроме того, мы не вступаем в переговоры с террористами, это принципиально. Только представьте себе, какой пример мы подадим потенциальным угонщикам.
Однако Брюса это объяснение не устроило.
— Но будут расследования, — волновался он. — Такое замять не удастся, люди не успокоятся. Стуят ли наши принципы жизни четырехсот с лишним человек?
Брюнет устало посмотрел на Брюса:
— Неужели вы полагаете, что мы прибегнем к этой мере без крайней необходимости? Разумеется, возникнут вопросы, и мы готовы к тому, чтобы выложить все карты. Представить только, какими предусмотрительными мы будем выглядеть! Из всей этой истории должен напрашиваться один-единственный вывод: террор как метод политической борьбы бесполезен. Кроме того, у нас есть новая информация…
— Какая информация? От кого? — перебил темноволосого шеф Брюса, словно предупреждая очередной удар.
Сам Брюс молчал, пытаясь вникнуть в последнюю мысль брюнета. Они будут выглядеть предусмотрительными. То есть расчетливыми в хорошем смысле этого слова. Насколько оправданны эти ожидания?
— Источник все тот же, — ответил брюнет на вопрос начальника Брюса. — Шведы скоро обо всем узнают от своих немецких коллег. Немцы получили новое электронное письмо. Миссия Карима Сасси не зависит от выполнения известных вам условий. В любом случае он направит свой самолет на Капитолий.
Это не могло быть правдой. В том, что только что сказал брюнет, Брюс не усматривал никакой логики. Блондин пояснил:
— Давайте еще раз вспомним, что происходило сегодня. «Боинг» вылетел из Стокгольма и взял курс на Нью-Йорк. Правительствам двух стран террористы поставили заведомо нереальные условия, особенно если учесть, что на их выполнение отводились считаные часы. Возможно, шведы могли бы уложиться, но только не мы.