VII. Брута просто стоял и смотрел. И тогда я спросил: «Есть проблемы, ваше преподобие?» Он что-то пробормотал, обращаясь явно не ко мне, но что именно он сказал, я не расслышал, а потому поинтересовался: «К кому это ты обращаешься?» А он ответил: «Неважно. Если бы он был здесь, то подал бы мне знак».
VIII. В слухах о том, что я позорно бежал с Места Сетований, нет ни слова правды. Просто там собралось столько людей, что меня оттеснили. И я никогда не был другом квизиции. Я продавал им кое-какие свои товары, но всегда по завышенной цене.
IX. В общем, он протолкался сквозь строй стражников, сдерживавших толпу, и встал прямо у дверей, и никто не знал, как поступить с ним, он же был архиепископом. А потом я услышал, как он сказал нечто вроде: «Я нес тебя через пустыню, верил в тебя всю свою жизнь, так сделай для меня хоть это».
X. Гм, примерно так он и выразился, если я правильно помню. Йогурта не желаешь? Со скидкой. А леденец-напалочник?
Цепляясь челюстями за стебли и подтягиваясь на мышцах шеи, Ом перелез через увитую ползучими растениями стену. Свалился с другой стороны. Цитадель ближе не стала.
Мысли Бруты горели в его сознании, словно маяк. Все люди, напрямую общающиеся с каким-нибудь богом, немного безумны, именно это безумие и управляло сейчас юношей.
– Слишком рано! – кричал Ом. – Тебе нужны сторонники! Одного тебя мало! Нужно все делать по порядку! У тебя даже учеников еще нет! Кто будет твоими апостолами?!
* * *
Симони повернулся и последний раз окинул взглядом Движущуюся Черепаху. Под панцирем скорчившись сидели тридцать человек. Настоящая машина смерти.
Стоящий внизу капрал отдал честь.
– Стрелка достигла нужного деления, сержант.
Засвистел бронзовый свисток.
Симони взялся за рулевые канаты. «Вот какой должна быть война, – подумал он. – Да, именно такой. Пара-другая таких Черепах, и с войнами будет покончено раз и навсегда».
– Разойдись! – отдал он приказ.
И потянул на себя большой рычаг.
Хрупкий металл с треском переломился.
Дайте человеку рычаг подлиннее, и он непременно перевернет мир. Только рычаги попадаются все какие-то хрупкие, потому-то и нужна точка опоры.
А в самом сердце водопроводной системы храма Бедн сражался с упрямой гайкой. Он покрепче перехватил ключ и снова надавил. Гайка упорно не поддавалась. Тогда он изменил положение и нажал посильнее.
Печально заскрипев, труба изогнулась и переломилась…
Струя воды ударила прямо ему в лицо. Он бросил ключ и попытался зажать дыру рукой, но вода все равно пробивалась сквозь пальцы и стекала по канавке к одному из грузов.
– Останови! Останови ее! – закричал он.
– Кого? – спросил Фергмен, наблюдавший за происходящим снизу.
– Воду! Воду останови!
– Но как?
– Труба не выдержала и сломалась!
– Но я думал, именно это нам и нужно.
– Еще рано!
– Ты орать-то перестань! Вокруг полно стражников, а ты тут разоряешься!
Бедн отпустил трубу, стянул с себя рясу и попытался заткнуть пробоину. Ряса моментально намокла, но еще через мгновение вылетела из трубы, шлепнулась о свинцовую плиту и, оставляя мокрый след, заскользила вниз. Остановилась она, только когда заткнула трубу, подающую воду к грузам. Вода, переливаясь через край канавки, потекла на пол.
Бедн посмотрел на груз. Тот пока не сдвинулся с места, и Бедн немного успокоился. В любой момент рясу можно будет вытащить и…
– Вы, оба… А ну ни с места!
Бедн оглянулся и оцепенел.
У разломанной решетки стоял коренастый мужчина в черной рясе, а за его спиной высился стражник, выразительно державший обнаженный меч.
– Кто вы такие? И что здесь делаете?
Бедн отреагировал почти мгновенно.
Он гневно ткнул пальцем в клапан.
– Куда вы смотрите вообще?! – воскликнул он. – У вас же тут утечка! Честно говоря, удивительно, и как тут все держится?!
Мужчина шагнул в комнату. Некоторое время он с сомнением смотрел на Бедна, потом перевел взгляд на фонтан воды, бьющий из трубы, потом снова взглянул на Бедна.
– Но ты не… – только и успел произнести он.
Услышав за спиной глухой стук, он резко обернулся. Но стражник уже валялся на полу, сраженный обломком трубы, который сжимал в руках Фергмен. Тогда инквизитор быстро развернулся обратно – и прямо в живот ему въехал гаечный ключ Бедна. Бедн не мог похвастаться большой физической силой, но ключ был длинным, а всю остальную работу исполнил хорошо известный принцип рычага. Скорчившись, инквизитор попятился к одному из грузов.
Дальше все происходило очень медленно – так, словно время превратилось в патоку. Пытаясь сохранить равновесие, дьякон Кусьп схватился за груз. Тот, в свою очередь, когда к весу воды добавился вес массивного дьякона, медленно двинулся вниз. Кусьп попробовал схватиться выше. Груз тоже опустился ниже, почти целиком скрывшись в яме. Кусьп попытался схватиться за что-нибудь еще, но вокруг был только воздух, и дьякон свалился на медленно ползущий вниз груз.
Еще некоторое время Бедн видел его лицо, а потом груз скрылся в полумраке.
Дайте мне рычаг, и я изменю мир. Мир дьякона Кусьпа изменился. Он просто перестал существовать.
Стоящий над поверженным стражником Фергмен занес трубу для очередного удара.
– А ведь я его знаю, – ухмыльнулся он. – Сейчас ты у меня…
– Плюнь на него!
– Но…
Над их головами с грохотом пришла в действие цепная передача. Откуда-то издалека донесся скрип бронзы о бронзу.
– Пора убираться отсюда! – крикнул Бедн. – Одни боги знают, что сейчас творится наверху!
А тем временем на панцирь неподвижной Движущейся Черепахи сыпались удары.
– Проклятие! Проклятие! – орал Симони и колотил ее снова и снова. – Пошла! А ну вперед! Ты что, омнианского не понимаешь! Пошла, говорю!
Время от времени неподвижная машина выбрасывала облака дыма, но двигаться даже не думала.
Оглянувшись по сторонам, Великий Бог Ом вздохнул и полез вверх по склону невысокого холма. Делать было нечего. Оставался только один способ попасть в Цитадель.
У него – один шанс на миллион.
А Брута упорно стоял у огромных дверей, не обращая внимания на толпу и перешептывающихся стражников. Квизиция имела право арестовать любого – но задержать архиепископа, притом пользующегося благосклонностью самого Пророка?
«Пожалуйста, дай мне хотя бы какой-нибудь знак», – билась в голове у Бруты одинокая мысль.