– Добыча победителя, – прошептал он.
Она засмеялась гортанным смехом, от которого он еще больше возбудился.
– И месть побежденного, – прошептала она, оттолкнула его и выхватила саблю из ножен, висящих у него на боку. Она отползала по кровати, держа перед собой саблю. – Я хочу, чтобы ты отвез меня домой.
Его раздирали противоречивые чувства. Одно – все еще не утихшее вожделение, другое – вспышка холодной ненависти за предательство. Значит, она все подстроила, чтобы заманить его в ловушку? Все же ему не верилось, что она придумала это заранее, она просто воспользовалась представившейся возможностью. В любом случае она не получит то, чего желает. Джек никому не позволит распоряжаться его жизнью.
– Этого я сделать не могу.
– Джек, я умею этим пользоваться, – предупредила она. – И воспользуюсь, если ты не отвезешь меня домой.
Джек слез с кровати и скрестил руки на груди. С нарочитой грубостью он приблизился к ней.
– Миледи, если вы хотели увидеть мое оружие, вам следовало только попросить. Честно говоря, я хотел вам его показать с того момента, как увидел вас на балу.
Она нацелила саблю ему в горло:
– Я вас предупреждаю.
Он подумал, что должен бы прийти в ужас, но вооруженные люди так много раз загоняли его в угол и никогда не могли одолеть, что и сейчас ему не составит труда ускользнуть от этой женщины.
Джек медленно отошел к сундуку, за которым торчала прогулочная трость. Лорелея глазом не успела моргнуть, как она оказалась у него в руках. Он увидел на ее лице настороженность – она ждала, что он попробует ее разоружить.
– Да, у вас такой вид, будто вам приходилось держать в руках мужское оружие.
В ее глазах вспыхнула злость, но она не дала ей выхода.
– Как я понял, отец давал вам уроки фехтования, а не только чтения и арифметики?
Он выхватил из трости тонкую шпагу. Он ей покажет, как поднимать на него меч! Стремительным круговым движением он сделал попытку выбить у нее из рук саблю, но она парировала удар.
Удивленный, Джек сделал шаг назад.
– Вас действительно учили.
– Меня очень хорошо учили, – самодовольно сказала она.
Сабля блеснула на свету, Лорелея обрушила ее на шпагу в руке Джека. Джек удивился. Он редко встречал даже мужчин, равных ей в умении. Она сделала выпад, и он даже покачнулся. Когда она проходила сзади, он резко повернулся и схватил ее в объятия; от изумления она открыла рот, и он впечатал в него свирепый поцелуй.
Лорелея взвизгнула и с размаху наступила ему на ногу. Боль пронзила его снизу доверху, и Джек с шипением оттолкнул ее. Предвидя следующее движение, он отскочил.
– Это был злобный удар, – сказал он, заставляя себя не думать о боли в стопе. Она промолчала, но горячий взгляд говорил за нее.
Джек вырвал у нее из рук саблю и отбросил оба оружия; ударившись о стену, они громко зазвенели. Он схватил Лорелею за вытянутую правую руку и прижал ее спиной к стене. Грудь ее высоко вздымалась. И хотя она только что пыталась его проткнуть его же саблей, Джек улыбнулся.
– Я предпочитаю драться подушками, – сказал он, наклонился и поцеловал ее в губы.
У Лорелеи закружилась голова, разбушевались чувства. Он ее победил! Много лет никто не мог этим похвастаться, а этот пират с легкостью выбил у нее саблю из рук! А теперь поцелуем лишает ее последних сил. Что в этом мужчине есть такого, что она жаждет его прикосновений?
Харизма и обаяние, аура мужской властности. Очарование неприрученного дикого зверя. Он человек необузданной, никому не подвластной силы. Человек, который строит свою жизнь по своим правилам, не подчиняясь чужому диктату.
Берет, что хочет, и не извиняется.
Вот сейчас он хочет ее. А если бы правда выплыла наружу, то он узнал бы, что она тоже хочет его. Ужаснувшись этой мысли, Лорелея отпрянула.
– Пожалуйста, дайте мне уйти.
По глазам она видела, что ее робкая просьба его остановила. Он выпустил ее.
– Лорелея, я не могу отвезти вас домой.
– Но мне следовало сделать попытку, – прошептала она.
– Попытка благородная, надо отдать вам должное. – Вряд ли он иронизировал. – Но никогда, никогда не пытайтесь скрестить со мной шпаги перед лицом моих людей.
– Я понимаю. – Бабушка не раз говорила ей, как важно для капитана сохранять свой авторитет перед командой.
Джек подобрал саблю и шпагу, уложил их в сундук и запер.
– Кто научил вас драться?
Лорелея пожевала губами, решая, можно ли ему рассказать. Придя к выводу, что правда ей не повредит, вздохнула и ответила:
– Бабушка.
На его лице отразилось явное недоверие.
– Бабушка?
Наслаждаясь его удивлением, она договорила:
– Моя бабушка – Анна Бонни. Думаю, вы про нее слышали.
Он засмеялся, но потом что-то вдруг изменило его настрой.
– Вы это серьезно?
– Да, вполне.
В его глазах засветилось уважение.
– Чему еще она вас научила?
– Быть осторожнее с пиратами, особенно с теми, кого зовут Джек.
На этот раз он засмеялся от души.
– Что ж, это объясняет вашу пылкость. Держу пари, вы копия своей бабушки.
– Мне так говорили.
– И все-таки вы собираетесь замуж за того британского лорда. Как выдумаете, что бы при этом чувствовала ваша бабушка?
– Гордость. Она до самой смерти сожалела о поступках, совершенных в молодости.
– Сожалела о свободе на море? – Он спросил так, как будто такая мысль была для него непостижимой.
– Она всегда так говорила, но, честно говоря, я думаю, что она любила свободу больше, чем смела признаться. О чем она действительно сожалела, так это о потере Калико Джека.
– Вашего деда?
– Да. Она его ужасно любила. – Лорелея вздохнула, вспоминая бабушку и все, что той пришлось перетерпеть, когда она вернулась в Чарлстон. – Она говорила, что напрасно ослушалась отца, что ей следовало бы сидеть дома, а не отдаваться пирату. Это была самая большая ошибка в ее жизни, и она расплачивалась за нее до конца дней.
Джек нахмурился еще больше:
– Не могу поверить, что она жалела о днях, проведенных в море.
– Я могу. Я сама видела печаль в ее глазах.
– Может, она сожалела о том, что оставила море?
Если бы ей не взгрустнулось сейчас о бабушке, она бы рассмеялась в ответ на мужскую самонадеянность Джека. Он был не способен поверить, что не все любят море так, как он.